Страница 2 из 3
- Что такое добро и зло вы уяснили? Что есть счастье? - не отставал я.
- Конечно, нет. У нас грубый мир. Выживать надо, задач высшего класса перед собой не ставим. Возможностей нет такие задачи решать. Доктрина штука иного свойства. Доктрина она о том, как развиваться дальше. Про эффективности и про доходность Доктрина. Счастье вообще понятие деструктивное. Себя только в тупик вопросом о вашем счастье поставишь, работать не сможешь. Нет способностей, высших задач перед собой не ставь. Больше заработаешь. Устала, ступай, - Ирина закрыла глаза.
- Вы чутко спите? Преступники у вас есть, тюрьмы? Безработные?
- Нет у нас ни преступников, ни тюрем, ни безработных. У нас в генокоде заложено работать и принятых норм не нарушать. Я вообще не сплю. Режим подзарядки Энергией не сон, иное.
- Религия у вас есть? Бедные и богатые? - расспрашивал я.
- Нет у нас богатых, в прошлом. Ни к чему роскошь. И религии нет, доказали отсутствие, - Ирина указала наверх.
- Как у вас круто получилось притвориться человеком. Вы все так умеете? Или это ваш настоящий облик?
Женщина закрыла глаза и не ответила.
- Бежим, Вовка! - позвал я шёпотом. Никакой реакции. Я подошёл, потрепал друга за плечо. - Вовка! - ничего.
Не волоком же мне его обратно тащить. Я заснял Ирину на видео, и, понурив голову, побрёл назад...
... Дома записей на телефоне не оказалось. Ни видео, ни аудио. Я позвонил Вовка домой.
- Слушаю, - трубку снял Вовкин отец.
- Володю можно к телефону.
- Нет. Володя в деревне. Три дня там пробудет. Связи в деревне нет, - монотонно сказал Вовкин отец и положил трубку.
На следующий день отсутствие Вовки на уроках никто не заметил. Будто он в нашем классе и не учился вовсе.
На большой перемене я схватил Колю Смирнова за руку и отвёл в сторону.
- Вовку Синицына помнишь? - спросил я.
- Не-а, -белокурый верзила замотал головой. Был он всех выше и сильнее в классе. Может быть, сильнее всех среди семиклассников всей школы. Нрав имел добродушных, но на счёт храбрости неизвестно. Выбор у меня невелик. Или с Колей, или одному идти Вовку освобождать.
- Все о Вовке забыли, а он в заложниках.
- Где? - не понял Коля.
- В подвале на Кирпичной в заложниках. Там дом под снос. Вот, в подвале.
- У кого? - хлопал глазами Коля.
- У инопланетянки. Я её на улице нашёл раненную. Сам в подвал на Кирпичной отвёл. Там в подвале разный хлам от бомжей остался. Сжигать и греться можно. Сначала я Ирине продукты приносил, а потом Вовке к ней привёл. Чтобы ему инопланетянку показать, - сбивчиво рассказывал я. - Ирина Вовку бац и заморозила. Усадила его у костра. Сидит Володя теперь в подвале, не шевелится, молчит. Родителям кажется, что Вовка в деревню уехал. Одноклассники и учителя просто о нём забыли. Всё происки Ирины. Надо идти, выручать Вовку.
- В полицию ходил?
- Нет. Кто мне поверит? Доказательств нет.
- Три тысячи.
- Что?! Вовку погибать оставить хочешь?! - возмутился я.
- Ты его туда привёл, тебе и расхлёбывать, - пожал Коля плечами. - Я тоже рискую. Заморозит, из памяти друзей вычеркнет, - улыбнулся он.
- По рукам.
- Только деньги вперёд.
- Что ты за человек такой? - возмутил я. - Прямо сейчас идём.
- Не, после уроков. Меня помнят пока, прогулы не нужны...
... - Вон они. Вовка и Ирина, - показал я на силуэты на фоне костра. - Как договаривались?
- Не убийца, я так не могу, - Коля бросил молоток на землю. - Послушайте, Ирина...
- Раз, два, три, - выйдя нам навстречу, пересчитала Ирина. Вовка как привязанный вышел за ней. - Не девчонка, но в свидетели сойдёт. Девочки просто больше энергии кораблю дают. В парк пошли.
Мы поднялись на поверхность и пошли к парку. Нашу странную кампанию прохожие словно бы не замечали. Вовка с Колей шли под гипнозом, а у меня не оставалось выбора. И на помощь звать бесполезно. Мы сами шли за безоружной женщиной в облегающем костюме серебристого цвета.
Они остановились у центрального входа в парк.
- Ждите меня здесь, - сказала нам Ирина.
- Возьмите меня на корабль, - попросил я.
- Запрещено.
- Хоть одним глазком взглянуть!
- Смотри, - Ирина взяла меня за руку.
Я увидел огромный зал. Семь кресел в ряд. Одно свободно, на шести других сидя спали женщины. Шесть точных копий Ирины. Перед креслами гигантский экран с сотнями значков разной формы и разного цвета. Видение исчезло.
- Кто эти женщины? - прошептал я.
- Груз. Доктрины и Идеи хранятся в сознаниях. Материю тоже можно этак свернуть. Врала про контейнеры.
- Я буду скучать.
- Я тоже, - Ирина быстро зашагала вглубь парка. Серебристый цилиндр был теперь виден во всей красе. Но видели корабль только мы трое. Сквозь него просвечивали деревья и дорожки парка