Тараф

– Ваше агентство существует также с 91-го?

– Да, с февраля. Создал только чуть-чуть позже кишиневских коллег.

– Семейное положение?

Черт бы её побрал, она же тебя допрашивает!

Валерий ответил фразой из служебных анкет:

– Женат, воспитываю дочь.

Потом женщина начала задавать совсем уж неуместные вопросы: сколько в «Регионе» сотрудников, какие местные фирмы Валерия нанимали.

Детектив вежливо отказывал в информации. Ответил только на вопрос, каким является большинство заказов:

– Для юридических лиц – внутренние расследования в организациях, изучение деятельности конкурентов, проверка подлинности информации, которую сообщают о себе деловые партнеры. Для физических лиц – установление супружеской неверности и поиск людей. В последнее время чаще – поиск людей.

Женщина, не улыбнувшись, спросила:

– То есть изменять мужьям и женам в последнее время стали меньше?

– Не думаю. Просто в связи с экономической ситуацией люди тратят деньги на самое важное, а на чем-то экономят.

– Окей, я Вас нанимаю. Дело у меня следующее…

– Извините, что прерываю, Светлана. Я всегда в таких ситуациях чувствую себя неловко, но мы должны проинформировать Вас о наших ценах.

– Ноу проблем, давайте.

Валерий нажал кнопку интеркома:

– Иза Яковлевна, принесите, пожалуйста, наш… прайс-лист.

Лоза внимательно прочитала бумаги.

– Ну да, неслабо, хотя я примерно так и думала. Значит, ежедневная оплата плюс расходы. И аванс обязателен, и он безвозвратный?

– К сожалению, да. Разумеется, по дополнительным расходам даём полный отчёт. И заключительная выплата только в случае успешного расследования.

– То есть бывают и неуспешные?

– Жизнь есть жизнь. Но в моей практике неудач с поиском людей пока не было ни разу. Когда было нужно – задействовал коллег из столицы. Я нашел всех.

Правда, не все они были живы.

– Окей. Аванс я дам.

Приступив к рассказу, женщина утратила деловой тон, ее самоуверенность улетучилась. Говорила сбивчиво, многословно, повторяясь.

– У меня пропал муж. Вчера. Ушел… к какой-то другой… женщине, я не знаю к какой. Нужно найти их обоих…

Чего искать мужа, если он через какое-то время все равно нарисуется для оформления развода? И ушел только вчера. – Муж, может, через пару дней объявится, а аванс останется.

Случай, однако, был нетипичным. Богдан Лоза именно пропал. Утром в четверг пошел в офис – несмотря на праздник, сотрудники до обеда работали. Покинул контору через полтора часа после начала рабочего дня (секретарше сказал, что на работу, может быть, еще зайдет, а может быть – нет) и никуда не вернулся. Светлана в этот день находилась дома. Твердо была уверена, что муж ушел к другой женщине, она, мол, это чувствует.

Светлана и Богдан, одногодок Деметера, жили в браке семь лет, точно как и Деметеры. Детей у них, судя по тому, что Светлана о них не упоминала, не было.

– Итак, Вы ни разу эту женщину не видели, имени её не знаете, никто Вам о ней ничего не говорил. Ваши версии?

– У него есть одно нелепое хобби – эсперанто.

Валерий кивнул.

Хорошее совпадение. Может, вернулась удача?

Женщина внезапно взорвалась эмоциями:

– Что Вы киваете с умным видом? Прикажете мне поверить, что полицейский знает, что такое эсперанто? Пыль в глаза пускаете!

Валерий скучающим тоном начал пересказывать статью из энциклопедии.

Светлана Лоза смутилась.

– Извините, Валерий Ионович. Я ведь вся на нервах. Все хотят произвести впечатление, а потом развести на деньги. Вы случайно сами не из этих, не из эсперантистов?

– Нет, я из частных детективов. Продолжайте.

– Значит, ходил он в этот их дурацкий клуб два раза в неделю, на всякие их сборища. Там она его и подцепила!

Как можно было понять из сбивчивого рассказа женщины, эсперанто-клуб базировался в педагогическом институте, который во внеучебное время предоставлял эсперантистам помещения. Кто руководитель, Лоза точно не знала, какой-то доцент из института.

– Светлана, а Вы твердо уверены, что речь идет о другой женщине? Посмотрите на ситуацию со стороны. Пропал солидный бизнесмен. Никаких заявлений или записок супруге. Его автомобиль на месте…

У Лозы внезапно потекли слёзы.

Валерий вспомнил название мексиканского сериала, который начали крутить на московском телевидении с осени прошлого года и который усердно смотрели миллионы женщин и в Молдавии, и во всех странах бывшего СССР: «Богатые тоже плачут».

– Светлана, успокойтесь, пожалуйста. Воды, кофе? Каплю коньяка, может быть?

– Да, пожалуй.

Скоро вошла Иза со стаканом воды, кофе и коньяком «Дойна».

– Вы со мной тоже выпейте, а то одной как-то неудобно… Значит, по поводу того, что не другая. У нашей фирмы по деловым вопросам ни с кем проблем и конфликтов нет, иначе, сами понимаете, я бы не к вам пошла.

Да, пошла бы к Боцману или к Шурику Кабану.

– Вечером накануне у меня с Богданом был… в общем, небольшой семейный конфликт. А главное, он просто такой человек! Безответственный! Если ему в голову стрельнёт, он может на все наплевать – на меня, на бизнес. Насчет машины: он не любит водить. Редко сам садится за руль, по делам его возит обычно один из наших водителей или такси, у него есть карта постоянного клиента. Да что я говорю – вообще не в этом дело. Просто это вот как раз в его вкусе. Я, мол, не думаю ни о каких деньгах, об имуществе, я выше этого всего. И если он придёт за разводом, то не скажет, к кому ушел.

Не верится, что есть предприниматели, которым плевать на деньги и имущество.

Женщина раскраснелась, коньяк действовал.

– Он странный, понимаете, он не такой, как все. Я согласна, у мужчины-бизнесмена должно быть какое-то хобби, ну, не знаю, охота, машины. Иностранный язык – пожалуйста, только настоящий язык, английский или еще какой. Найми персонального преподавателя и учи. А тут эсперанто какой-то плебейский, собираются колхозом…

Ведь так и сказала, расслабившись от коньяка: «плебейский». В восемьдесят седьмом появились первые «кооперативы»[14]. И всего за пять поганых лет выросли чертовы «патриции», раса господ.

Деметер вскоре, как обычно, забыл, что он «оказывает услуги частного сыска», забыл заклинание Изы «не допрос, а беседа», спрашивал именно как на допросе.

– Взял ли Богдан из дома свои документы?

– Паспорт у него всегда с собой, это нужно по работе. И военное положение ведь было…

– Загранпаспорт? Диплом об окончании вуза, военный билет? Деньги? И какие-то сугубо мужские личные вещи, бритва, например?

Женщина задумалась.

– Деньги-то всегда при нем есть, приличная сумма, или даже больше. И у нас не как у всякой там мелочи: счета есть в банках, пластиковые карты… Это, извините, не Ваше дело, что и как у нас с деньгами. Загранпаспорт, диплом… не смотрела. Но зачем ему диплом, он же бизнесмен. А бритва… Она ему не нужна каждый день. Он носит боро-о-дку…

Светлана заплакала. Валерий подлил ей в бокал коньяка.

– Бородка – это хорошо. Моды на бороды у нас нет, бородачи запоминаются. Кстати, Вы принесли фото?

Фото было единственное. Богдан был сфотографирован на фоне какого-то нездешнего морского пейзажа, может быть, в Турции – богатые теперь туда ездят вместо Одессы, Крыма и Сочи. Видно было, что это половина фотографии, отрезанная ножницами – рядом, очевидно, стояла Светлана.

Валерий не говорил Изе, что нужно звонить фотографу, который размножит фото, и Грише Казакову, она всё знала.

– Вы уверены, что Богдан никому на работе не оставил контакты для связи с ним?

– Уверена, я их всех допросила, некоторых лично, некоторых – по телефону.

«Допросила» она!

– Вам могли солгать. Мужская солидарность и всё такое прочее. Тем более при разговоре не глаза в глаза, а по телефону. Я сумею с ними эффективно поговорить.

14

В феврале 1987 года Совет Министров СССР выпустил постановление «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления». Тем самым в социалистической стране было легализовано создание частных предпринимательских фирм, капиталистических предприятий. Большинство кооперативов занялись откровенной спекуляцией, производством товаров сомнительного качества либо финансовыми операциями по обналичиванию денег. Разрешение создавать кооперативы на государственных предприятиях подкосило советскую экономику и создало социальное напряжение в обществе: вся продукция предприятий реализовывалась не через государственную систему торговли, а через кооперативы, по высоким «рыночным» ценам. При этом, вследствие особенностей тогдашнего законодательства, государство недополучало налоги с предприятий.