Джекпот?!

Энжи Собран

Джекпот?!

Пролог

Солнечный лучик скользил по щеке, вызывая необычное ощущение теплого прикосновения. Невольно поддалась за ним, продлевая эту нежнейшую ласку. Ощущение просыпающегося сознание было подобно ведру холодной воды, что затопило меня сожалениями и извечной тоской по утраченному. Резко открыла глаза, не давая себе возможности нырнуть в эту всепоглощающую грусть. И… Подпрыгнула прямо на постели вместе с одеялом, в которое закрутилась со скоростью шаровой молнии.

— Тише, душа моя, осторожнее, — прошептал кто-то за спиной, вызывая во мне очередной мандраж.

— Кто? Что? Что вы здесь делаете? — выдавила я, наконец, из себя и обернулась, отыскивая очередного виновника моего испуга.

Зеленые очи-омуты передо мной, серебристые за спиной. Оба смуглые, один брюнет, второй блондин, красивые, хотя и очень непохожие.

Нет, такого точно не может быть. Я не ходила вчера в клуб. Да и даже, если бы ходила, до такого все равно бы не допилась. Я не пью!

Отвела глаза от испытующего взгляда и подпрыгнула в очередной раз, вскакивая на сей раз с кровати. Кто-то из них попытался удержать одеяло, но я так крепко прижала его к себе, что чуть не упала. Резко рванула его на себя, полыхая злобой. Одеяло вспыхнуло, оставляя в моих руках обугленный кусок. Достаточный, чтобы я чувствовала себя уверенней, но недостаточный, чтобы ухватится за него.

— Душа моя, что не так? — спросил зеленоглазый.

Внутри меня поднялась очередная волна злобы:

— Я не твоя душа! Как вы попали ко мне домой? — вскричала я.

— К тебе? — голос сероглазого прозвучал удивленно.

И только после этого восклицания я заметила, что не дома: кровать непомерно большая, белье шелковое, потолки очень высокие, комната в три раза больше моей… Клубный наркотик? Напоили и привезли? Невозможно!

— Где я? И кто вы?

— Душа моя, ты меня пугаешь.

— Не называй меня так! Я точно не та, за кого ты меня принимаешь! — воскликнула я раздраженно. — А если ты свою «душу» от чужой отличить не можешь, то ей стоит посочувствовать, — последние слова добавила почти шепотом, но потому как зажглись яростью зеленые глаза, поняла, что они были услышаны.

Но мне было все равно. Ощущение нереальности происходящего затопило меня, выжигая все инстинкты самосохранения. Я бы могла принять за сон эти нереально высокие золоченные потолки, алое белье, которого у меня никогда не было, красивых мужчин, о которых так часто мечтают женщины. Могла бы… Если бы не одно большое «но». Я всегда четко ощущала грани сна и реальности. Мне даже щипать себя не нужно было, чтобы провести черту между сознанием и навью, играми подсознания и явью. И сейчас я четко понимала, что это явь. Нереальная реальность. Ни на что не похожая действительность. Сказка, в которую я угодила.

Поморщила лоб, пытаясь вспомнить все же события прошлого вечера. Но ничего на память не приходило. Коснулась головой подушки и проснулась уже тут…

— Не стоит пугаться и обижаться. Ты действительно наша душа, — обратился ко мне зеленоглазый, прерывая мои мысленные метания.

Хмыкнула, не найдя ответа на эту провокацию.

— Мы провели вчера обряд призыва родственной души, но что-то пошло не так и ты оказалась не в храме, а сразу в нашей постели.

Вскинула бровь в ожидании продолжения. Рассказанное мне все больше и больше не нравилось. Уж не домогались ли они моего бессознательного тела? Закрыла глаза и прислушалась к себе, но никаких изменений в себе не обнаружила. Видно выражение моего лица было сильно откровенным, потому что меня тут же поспешили заверить:

— Мы ничего не делали. Просто…

— А вы всегда спите вдвоем? — выдала я вопросом, зацепившую меня странность.

Парни переглянулись, засмущались, и я поспешила им на помощь:

— Ой, да вы так не переживайте. Я не гомофоб и мне в принципе все равно, чем вы занимаетесь, если это не касается меня. Маленьких мальчиков же не обижаете? — тут же спросила я, решив сразу обозначить уровень моей толерантности и терпимости.

Мужчины покраснели еще больше. Вот впервые вижу краснеющего в смущении парня, аж залюбовалась немного. Высокие, широкоплечие, с пресловутыми кубиками пресса. Зеленоглазый был немного крупнее и выше, сероглазый чуть жилистее, а в росте уступал пару сантиметров, но обе накачанные груди вызывали иррациональное желание прижаться и попросить политического убежища от всего мира.

— Так зачем вы меня сюда притащили? — поинтересовалась, поняв, что дальнейшее изучение мужских тел рискует перевести наше общение в горизонтальную плоскость. Уж слишком откровенно реагируют они на мои изучающие взгляды. Даже шортики-боксеры не могут скрыть их возбуждение.

— Ты наша родственная душа, — пробормотал растерянно сероглазлый.

— Слышала уже. Только это не ответ, — отмахнулась от этого путаного объяснения.

— Нам нужна жена, — попробовал объяснить зеленоглазый.

— Так найдите. Я тут причем? — удивительная непонятливость мужчин, не отвечающих четко и по существу, меня раздражали. Так и хотелось гаркнуть и потребовать ответов в приказном порядке. Но врожденная осторожность и нежелание ругаться меня останавливали.

— Ты наша избранная, — упрямо повторил зеленоглазый.

— Вы это серьезно? Значит, в вашем мире подходящей для вас жены не нашлось, и вы призвали меня? — поняв, что от них толковых ответов не дождусь, выдвинула я первое же предположение, пришедшее на ум. И дождавшись их кивков, продолжила, — Вот так все просто? А поинтересоваться, прежде чем перетащить в незнакомый мир, сексизм не позволил? А спросить хочу ли я, могу ли я? Может, у меня уже есть муж и семеро детей по лавкам? Может, есть любимый, без которого жить не могу? А может у меня просто есть ребенок, который в том мире теперь остался один? — понесло меня.

Парни переглядывались между собой немного виновато, но молчали, и это бесило меня еще больше.

— Возвращайте меня домой. Сейчас же! — требовательно выдала я под конец монолога и даже топнула ножкой.

— Мы не можем, — пробормотал сероглазый.

— Ах, вы не можете!

Мелькающий по комнате взгляд зацепился за стоящую на комоде вазу. Миг и ваза полетела в парней. Следом за вазой полетели статуэтки, а когда они закончились, то и стоящий рядом стул. С каждой брошенной вещью я распалялась все больше и больше. Глаза шарили в поисках новых метательных объектов, а когда уже нашли, я вдруг оказалась тесно прижата к мощной груди. Попыталась выбраться из этих навязанных объятий, но меня только сильнее прижали к себе, так что затрещали косточки.

Ощущение бессилия стало последней каплей, и я впервые в жизни потеряла сознание.

Глава 1

Алина Тортон

Днем ранее

День не заладился с самого утра. Во-первых, я впервые за 8 лет опоздала на работу. И хотя мне как гендиректору это было простительно, но все равно я себе такого не позволяла. Во-вторых, накрылась сделка с китайцами, к которой мы готовились уже несколько месяцев, а это значит море новых проблем и основная из них возврат инвестиций, под которые брался кредит. В-третьих, в обеденный перерыв я застукала своего, как я привыкла считать, мужчину целующимся с другой. Было ли мне больно? Нет. И я сама удивилась такой реакции. С каких пор меня окружают такие мужчины, как Альбертик, от которых я не жду ничего кроме секса? Когда я из разборчивой девушки скопировала поведение свойственное мужчинам: секс и никаких чувств? Не знаю.

Разозлившись на себя, так непохожую на ту, какой привыкла себя считать, бросив все дела, села в машину и рванула в лес. Лес, что вот уже пять лет был моим спасением. Добрым, нежным, ласковым. Вносящим в мою растерзанную душу покой, любовь, тепло. Дающий силы жить тогда, когда жизнь стала невыносимой.

Войдя в густую тень сентябрьского леса, я почти побежала, не разбирая дороги подальше от городской суеты, от возможных случайных свидетелей, чтобы выплакать, выкричать всю скопившуюся в душе боль. Но как обычно слез не было. Вместе с сыном и мужем я утратила способность плакать и смеяться. Заморозила все чувства, став фригидной, как пару часов назад утверждал Альбертик. Ну и пусть! Зато так гораздо проще живется. Словно в мыльном пузыре. Никакой боли. Никакой страсти. Никаких выжигающих душу потерь.