Его снежная

– Настя, я не хочу. Понимаешь?

– Понимаю, – покладисто соглашается она. – А еще понимаю, что скоро ты будешь цвета бумаги, потому что проводишь все время на работе.

– А вот это тебя не касается, – огрызаюсь, теряя терпение.

– Касается, – упрямо мотает головой Ася. – Либо ты идешь со мной в эти выходные, либо в следующие, но до них еще пять рабочих дней, в каждый из которых я буду заходить и напоминать тебе про клуб.

– Ты в курсе, что это шантаж?

– Ага. И осознаю последствия, – игриво улыбается она. – Ну, Эль, ну пожалуйста. Мы так давно никуда не выбирались… – у нее такое выражение лица, как у того кота из «Шрека». Знает ведь, чем можно меня пронять. Рыжая бестия!

– Мне правда не до этого.

– Тебе всегда не до этого, – обиженно протягивает подруга. – Ты то сдаешь номер, то с версткой морочишься, то договора вычитываешь!

– Это моя работа!

– Вот именно – работа, а не жизнь!

Тяжело вздыхаю: вообще она, конечно, права. В общепринятом смысле. Но как объяснить ей, что у меня в этой жизни есть только работа? Что меня не интересуют отношения и знакомства с мужчинами для чего-то большего, чем просто секс? Как донести до нее свою точку зрения, не рассказывая настоящую причину этого?

– Ладно. Хорошо.

Проще согласиться и вытерпеть экзекуцию. Тем более что мы и правда давно не проводили время вместе. Конечно, поход в клуб вряд ли будет посвящен именно общению. Скорее это алкоголь и танцы до упаду, насколько я знаю Настёну.

– Ты самая лучшая! – бросается ко мне она, обнимая за плечи. – Поверь, я выбрала очень цивильное место.

– Даже не сомневаюсь. А теперь давай начистоту – Алёхин подговорил?

– Что? Да как ты обо мне думаешь? – недовольно ворчит она. Но по глазам понимаю, что я недалека от истины. Когда захочет, наш наставник умеет ловко подтолкнуть человека. Ему даже не нужно давать указание Асе – достаточно простого намека. Дальше все сделает ее упорство. – Если тебе настолько неприятно мое общество…

Закатываю глаза в ответ на такое неприкрытое манипуляторство. В общем-то я не против провести время с Настей. Просто как-то много работы навалилось, а я привыкла, что сначала дела, а уж потом развлечения.

– Хорошо. Только успокойся, – говорю ей. – Давай сходим развеемся.

– Заеду за тобой завтра вечером в шесть, – оповещает она с широкой улыбкой на лице. И покидает кабинет, оставив за собой едва заметный шлейф туалетной воды.

А я расстроенно качаю головой – вот чувствую, что еще пожалею о своем малодушном согласии. Хотя бы потому, что я не любитель клубов. Куда с большим удовольствием посидела бы в кафе, просто пообщалась. Когда-то давно мне и правда нравилось танцевать, но не сейчас.

Ближе к вечеру ко мне заходит главный редактор.

– Элина, есть дело, – говорит прямо с порога.

– Дело?

– Очень важное дело! – недовольно произносит мужчина, усаживаясь напротив. – Есть время?

– Конечно. Слушаю.

– У одной моей знакомой скоро день рождения. А я все никак не могу выбрать подарок.

Медленно выдыхаю – признаться, уже была готова к форс-мажору с договорами или еще чему похлеще.

– Так попросите секретаршу свою.

– Да Ира… – он недовольно кривится, – предложила знаешь что? Чайный набор!

– А что с ним не так-то? – осторожно спрашиваю я.

– А то, что моя знакомая не пьет чай.

Да, с секретаршей у Алёхина не задалось. После того как Мила, его предыдущая секретарша, ушла в декретный отпуск, главред поменял уже пятерых. За три месяца.

– Так нужен подарок или новая секретарша?

– И то и другое, – заявляет как само собой разумеющееся Роман Петрович.

– Отдел кадров отказывается искать? – догадываюсь о причине.

– Сказали, что я слишком предвзят. Представляешь?

Усмехаюсь и качаю головой. Конечно представляю. Ведь поначалу он потребовал найти ему копию Милы во всем. И наверное, сложно его винить за подобное – они идеально сработались друг с другом. Мила идеально понимала своего начальника. Но ведь десять лет работы бок о бок! Неудивительно, что между ними царило полное взаимопонимание. А тут она раз – и в декрет ушла. Чем, несомненно, разбила сердце начальнику.

– Может, так и есть?

– Да, конечно, так и есть, – даже не спорит Алёхин. – Я привык, что меня понимают с полуслова. А сейчас? Меня раздражает, что приходится все проговаривать. Неужели так сложно запомнить мои требования? – с какой-то тоской произносит он.

– Роман Петрович, боюсь, вам придется научиться работать с Ирой. Она же не идиотка?

– Наверное, нет

– Поручения выполняет? С обязанностями справляется?

– Справляется, – неохотно признает он.

– Мне кажется, ей просто нужно время, – тактично заканчиваю свою мысль.

– Вот умеешь ты, – фыркает Алёхин, поднимаясь на ноги. – Кстати, договора с типографией подписаны. Там все в порядке.

– Мне посмотреть?

– Нет. Я проверял сам, – он недовольно цокает, заметив мой недоверчивый взгляд. – Хватит, я снова в строю, Элина Маратовна.

Не могу удержаться от улыбки – когда наставник называет меня по имени-отчеству таким тоном, это сильнее меня.

– Как скажете, Роман Петрович, – отвечаю ему в тон. На лице сурового редактора появляется озорная улыбка.

– Отдохни на выходных, цветочек, – подмигивает он и покидает кабинет.

Ага, повеселюсь. Настя за этим проследит. Лично! Смотрю на часы – до конца рабочей недели осталась всего пара часов.

13 Ян

Все больше прихожу к выводу, что наш генеральный выжил из ума. Новосибирский филиал – не те активы, которые нужно продавать. Но ему же без толку говорить, что это ошибка. Поэтому ничего не поделаешь, придется поехать и оформить командировку, как полагается. Остается надеяться, что задумка Митяя сработает и поможет подстраховаться на крайний случай.

Пока самолет медленно набирает высоту, мыслями возвращаюсь к Элине. Мне не дает покоя, что я не понимаю ее мотивацию. Не понимаю причины такой резкой перемены. Вроде никак не обидел ее, а даже наоборот. Да и чего уж там – она и сама выглядела как довольная кошка. Так почему тогда?

Вот вроде понимаю, что женщины – такие существа, которым порой даже повод не нужен, чтобы обидеться на что-то. Сама придумала – сама обиделась. И обычно мне было плевать. Возможно, именно потому, что, как правило, женщины озвучивали свои претензии и чего-то требовали. Элина же просто поставила точку, прислав короткое сообщение. Точно так же, как после первого раза оповестила о своем желании продолжить. Все-таки удивительная женщина. В который раз убеждаюсь, что с ней не работают привычные шаблоны.

Зацепила ли она меня? Отчасти. Не настолько, чтобы я бросился выяснять, почему она не хочет снова встретиться, но достаточно, чтобы я думал о ней. В первую встречу подозревал, что вся ее холодность – наносная. Теперь же понимаю, что ошибался. Сильная, независимая женщина, живущая сама по себе. По крайней мере пока она мне видится именно такой. Жаль, что ее соображения лишили меня отличной партнерши, но, видимо, делать нечего. Не упрашивать же ее.

В филиале меня встречают как дорогого гостя. И это странно. Неужели руководитель подразделения, зная, что его будут продавать, так позитивно воспринимает эту новость? По-хорошему, наоборот, реакция должна быть иной. Мое дело – проверить документацию и отчетность. И я полностью сосредотачиваюсь на этом. Три дня от звонка до звонка разгребаю завалы отчетов и остальных документов. К вечеру уже двоится в глазах от бесконечных цифр и букв отчетности.

А на третий день звонит Антон.

– Как дела?

– Потихоньку, – вздыхаю, откладывая отчет в сторону. – Просиживаю зад над бумажками новосибирского филиала.

– Слышал об этом. Отец снова взялся за свое.

– Зачем? Зачем он хочет его продать? Я не понимаю! Если верить документам, то нет причин для такой спешки.

– Есть у меня соображения на эту тему, – туманно отвечает Лихович-младший. – Но не по телефону.