Дух ветра

– Мы не работаем сегодня, – извиняюще заметил дух, теребя карман клетчатого фартука.

– Ничего страшного, у меня все с собой, – улыбнулась я.

Низенький пузатый человечек добродушно кивнул лысой головой и, улыбнувшись в усы, предложил располагаться, а сам исчез в темном углу, насвистывая веселый мотив. Я посадила Зяку на стол, но осмотреть не успела. Он скользнул на стул, сжался тугим клубком, завернулся в крылья и тихо засопел носом. Ладно, сияние есть, пусть и приглушенное, а значит, все неплохо.

Убедившись в собственном одиночестве, я быстро переоделась. И одежду, и сапоги можно было выжимать. Натянув длинное шерстяное платье и пару носков, я завернулась в шаль и распустила мокрые волосы. Уличную одежду, поразмыслив, разложила по свободным столам, которые предусмотрительно придвинула к очагу. Тепла от светляков, конечно, мало, но и эти крохи лучше, чем совсем ничего. Усевшись за стол, я надолго приникла к походной кружке с горячим чаем. Теперь можно жить дальше…

А буря все не желала успокаиваться. Напротив, она, кажется, только начинала набирать силу. Стены вздрагивали от шквальных порывов, и под давлением ветра жалобно дребезжали окна. А порой мне чудилось, что и дверь не выстоит, сломается, позволив ветру ворваться внутрь. В такие моменты я отвлекалась и от чая, и от наблюдения за Зякой, и вздрагивала, посматривая по сторонам.

Нет, определенно буря ненормальна…

– Простите, вы что-то сказали? – вежливо переспросил дух, незаметно проскользнувший в комнату с ворохом светляков в ладонях.

– Буря ненормальная, – повторила я, рассеянно перебирая мокрые спутанные пряди волос.

– А это в порядке вещей у нас, часто бывает, – он ловко сбросил светляков в очаг, поворошил их палкой.

– Правда? – заинтересовалась я. – Почему?

– Дык просто все, – дух настойчиво гонял сияющие клубки из одного угла очага в другой, и в чайной становилось теплее и уютнее, – пустоши это обитель. В эпоху Третьего Вечность сюда нагрянула да в пыль города стерла. А ведь здесь раньше, как легенды сказывают, первые людские поселения строились, первые артефакты создавались. К приходу Вечности никто готов не был, и хранилища все под землей остались.

Я с любопытством внимала.

– У Вечности магия, конечно, цепкая, но и она выгорает эпохи через три. И уже к приходу Девятого здешний город восстановили. А вот сокровища древних до сих пор ищут. А ведь древние знаете, как свое прятали? Ого-го, как прятали! Запросто не подберешься, – и мой собеседник осторожно присел на стул напротив меня. – И бури эти, как маги сказывают, от растревоженных ловушек образуются. Подобрался слишком близко – получи по… – и запнулся на мгновение, – по голове по глупой, да, – и потупился застенчиво.

– И эта буря магию высасывает? – я ободряюще улыбнулась.

– Не только высасывает. Она украденную магию в свою преобразует и наделяет ею то, что может ловушки защитить. Слыхали о Гранитном исполине?

Я кивнула. О нем не знал лишь ленивый. Черная глыба, выточенная из цельного гранита, с незапамятных времен стерегла вход в долину, где гнездилась головная гильдия магов света. Сама долина, опоясанная тремя цепями неприступных гор, находилась здесь же, на материке Первой, и имела один лишь свободный проход – на севере, где узким ущельем расступались скалы. И именно его прикрывал Исполин – величественная каменная фигура.

Его лица никому не удавалось рассмотреть – с макушки до плеч статую укутывала плотная шаль облаков. А с плеч ниспадал крупными складками длинный плащ и стелился по земле, укрывая ноги. Но иногда, когда один сезон сменял другой, Исполин оживал. И распахивались полы плаща, когда статуя преклоняла колени перед силой природы и поднимала к небесам руки. Но поскольку лично я этого не видела, то списывала появление легенды на крепкие настойки, которыми славились маги света. Я была в долине гильдии пару раз, наблюдала за Исполином, но лишь однажды заметила, как колышутся на пронзительном ветру складки плаща. Правда, я тогда на солнце сильно перегрелась…

– Да-да, это и есть творение магии, которую буря у людей забирает, – вещал меж тем дух. – Они создаются, чтобы защищать тайны древних людей. Много таких по миру разбросано – Красный всадник на островах Заката, Морской гигант, выходящий из волн океана у побережья материка Второго… И, заметьте, все они находятся там же, где и первые поселения людей. И где могут быть хранилища.

А вот я слышала и другую трактовку легенды: подобные статуи создает сила природы – в то время, когда одна луна сменяет другую, и наступает фаза Вечности – два-три дня безумного разгула стихий. Которые, собственно, и творят из переплетений света, тьмы и сумерек то, что мы называем чудесами мира. Да, и нынешнюю бурю можно было бы отнести к проявлению фазы Вечности, если бы последняя не отгремела три дня назад. Значит, здесь что-то усердно ищут. Или кого-то. Или пропавших без вести людей, или то, что может вернуть их домой.

– И помяните мое слово: когда эта буря уляжется, мы узрим еще одно диво, которое рукам человеческим ни сотворить невозможно, ни разрушить, – подмигнул мне дух.

– А как же Песчаный великан? – возразила я, ежась под порывами сквозняка. – Тот, что стоял у Песчаного кряжа на материке Первой? Его-то разрушили. И только носы сапог от него и остались.

– Так то ж не человек разрушил, – хмыкнул мой собеседник. – То, говорят, Девятый был в обличье людском.

Я не стала спорить. Посмотрела задумчиво на искрящийся светляками очаг. Глотнула чаю. Прислушалась к вою бури. И улыбнулась. Похоже, мне повезло… Кажется, здесь взламывает древние хранилища группа искателей. А они-то, вернее – их знания, мне и нужны…

– Благодарю за объяснения!

– Да не стоит, не стоит, – дух расплылся в добродушной улыбке. – Могу еще чего рассказать. Долго жил, много знаю… Мешать не буду?

– Ни в коем случае, – я достала из сумки пару чистых свитков и грифель. – Мне бы про начало эпохи Великой узнать да про первые города… Про самые первые.

– О-о-о… – протянул мой собеседник, глядя со значением. – Ариштанар?..

Я кивнула, быстро заплетая мокрые волосы в косу, и улыбнулась:

– Да, Ариштанар.

И приготовилась внимать. А после – за работу. Искателей нарочно найти невозможно, а на большую толпу искателей наткнуться можно только случайно. И я на нее наткнулась. Мне наконец повезло. Значит, пришло время воровства. И время моего попутного ветра.

***

Ворошить искательские умы оказалось делом непростым и утомительным. Выкапывать из этой бездны знаний тайнописи или легенды о первых городах – что искать каплю пресной воды в океане. Но я старалась. Сначала думала попроситься в группу, но потом решила не светиться: я всего лишь практикант, без наставника и разрешения главы ступени. Но с окончанием бури нужда в группе отпала. С закатными сумерками искатели вперемешку с магами, ворами и вездесущими торговцами стекались в окрестные кабаки, принимали на грудь, расслаблялись, а я в это время сидела в дальнем и темном уголке и работала.

Буря пробушевала три дня, но обещанного дива не сотворила, очень нас с духом разочаровав. Зато в первый же день я поняла, насколько сильно мне повезло. Крошечный городок, затерянный среди перевалов Облачных гор, наводнил цвет искательского общества. Чем я и воспользовалась. И никто не обращал на меня внимания. А я с детства умела становиться невидимкой, когда того требовали обстоятельства. Такие, как теперь.

По просторному залу кабака плыли клочья густого и терпкого сизого дыма, и снующие меж столов посетители казались туманными призраками, напоминая лунного упыря. Я прищурилась, выбирая жертву среди отдыхающих. Нужен одиночка. Кража мыслей – дело затяжное и сложное, и лучше его проводить без нужных свидетелей. И одиночка нужен пьяный. Желательно очень пьяный и спящий лицом в остатках ужина. Только в бессознательные моменты защита от воровства, поддерживаемая амулетами, переставала работать. Правда, знали об этом лишь посвященные. Видимо, создатели амулетов не прочь были попользоваться чужими знаниями, и оставили ворам крошечные лазейки в угоду собственным интересам. Во всяком случае, так говорила прабабушка-артефактолог.