Psychica

– Я сейчас ухожу, – обреченно произнес Максим. – Возможно, никогда уже не вернусь, и ты меня больше не увидишь. Знай, что я люблю вас, и тебя, и Женьку, и я вас не брошу. А Джозефу передай, что он старый козел, и я замочу его. Пусть не расслабляется!

– Ты в своем уме?

– У меня есть нож. Я выхожу на тропу войны. Кажется, твой дружок хочет моей смерти. Он убрал моего приятеля.

– Ты пьян!

– Признайся, где он вас держит? Я спасу. Он не уйдет от ответа.

– Не пошел бы ты?! Мерзавец! Не завидую твоей подружке! Все, что ты наплел сейчас, может быть использовано в суде. После таких угроз тебе точно не видать Женьку. Слабак! Ты же не пил два года?!

– Я вообще не пью.

– Не натвори глупостей! Ты дома? Сиди смирно и не высовывайся!

Ульяна положила трубку, а Максим звал ее, пока не погас экран смартфона. Когда стемнело, он осторожно выглянул на лестничную площадку проверить обстановку. Никто его не ждал. Он аккуратно закрыл дверь, еле попав ключом в замочную скважину, и, прилипая к штукатурке, спустился вниз по ступеням, опасаясь пользоваться лифтом.

Прошмыгнув вдоль панельных домов, он доплел до шоссе и поймал встречную машину, попросив подбросить до центра. Выглядел Максим относительно прилично. То ли успел протрезветь, то ли умело держался. Интеллигентность не пропьешь, как уверяла его сестра.

– Куда, брат? – спросил грузный парень азиатской наружности, жалея, что напоролся на пьяницу.

– Давай по прямой.

Тронулись с ветерком. Максим надсадно скрежетал зубами и каждые пять минут просовывал кисть в пиджак, проверяя нож, подозревая подвох в водителе. В желтой прессе писали, что жертвами преступлений часто становятся пассажиры случайных такси, где они получают удар по затылку или выпивают отравы. Ходили слухи о серийных убийцах, подсаживающих глупеньких девушек, жестоко расправляющихся с ними на заднем сидении. Максим старался быть на чеку, насколько это возможно в его состоянии. Водитель упрямо переключал радиостанции, чем заметно нервировал, словно отправлял зашифрованное послание. На всякий случай Максим оборачивался назад, стремясь увидеть тень в маске и успеть отразить удар.

Добравшись до Садового кольца, парень притормозил у бордюра.

– Приехали. Дальше не по пути.

– Почему?

– Выходи! И платить не надо. Не создавай проблем.

– Ты от Джозефа? – рявкнул Максим, прижимая нож. – Он тебя нанял?

– Нет, не он! Я тороплюсь, – суетился азиат, избавляясь от проблемного пассажира.

Достав из кошелька несколько мятых купюр, Максим положил их на магнитолу и открыл дверцу, чуть не упав в черную лужу. Он присел на одно колено и уперся руками в асфальт. Азиат резво стартанул, окатив выхлопными газами. Тяжело поднявшись, Максим направился наугад в сторону метро, озираясь на свет обжигающих фонарей. Потеряв ориентацию, он вышел на встречную полосу и достал из-за пазухи нож, угрожая потоку автомобилей как бесстрашный конкистадор, готовый вонзить лезвие в груду металла. Машины объезжали его, протяжно сигналя, пока от ослепляющих фар он не склонился к обочине, опираясь на перекрытия. Остановился, перевел дыхание и поднялся на мост.

Мимо промчалась залетная скорая. Максим провизжал что есть мочи:

– Симыч? Димка?

Призыв растворился в шуме автострады. В груди нагнеталась невообразимая буря. На середине моста он заметил, как в его направлении движется гигантский «хаммер», сбавляя скорость и подмигивая фарами.

Максим расстегнул рубашку и прижался к бетонной ограде. Внизу бурлила Москва-река, а чудовище приближалось. Подобно древнему войну, он поднял лезвие вверх:

– Сюда! Ближе! Ближе!

Ревущий дракон неумолимо увеличивался в размерах, наблюдая, как поведет себя жертва.

– Пошли вон! – гремел Маликов, подпрыгивая, и теряя равновесие.

Он так увлекся, что выронил нож, провалившийся в бездну волн, не издав даже глухого всплеска. Воздух сотряс рев двигателя. «Хаммер» подкатывал ближе. Жуткий страх охватил нутро, заставляя прижаться к ограде, оглядываясь назад, злясь, что без оружия он обречен и не способен противостоять врагу.

В досаде Максим снял пиджак и выбросил его в воду.

– Вам не поймать меня!

Он спотыкался и падал, но тут же вставал и мыкался дальше. Страх гнал как ураган, а «Хаммер» неумолимо следовал рядом, прижимая его к обочине. Запыхавшись, Максим присел и подобрал камень, мелкий осколок гравия, а затем бросил его в машину. Камень не долетел полметра, но заметно разозлил зверя, готового раздавить жертву как букашку. Максим залез на бордюр, царапая локти, развел ладони и спрыгнул вниз. Черная пелена поглотила тело, распахнув ворота ада.

Глава четвертая

Ползучий скрип в ушах, и жгучая тяжесть в шее тормошили сознание. В кожу впивался невыносимый свет. Хотелось вскочить и разбить лампочки, но что-то приковывало магнитом к гладкому лежаку с углублениями под локти и таз. Голова надежно фиксирована в отдельной ложбинке. Заклеенный пластырем нос чесался и дергался, привыкая к кисло-сладкому запаху из вентиляционных отверстий.

Свет медленно погас и превратился в призрачный антураж, когда Максим поднапрягся и повернулся, ощутив внутри несколько проводов, уходящих в носовые ходы, и датчики, прилепленные к ключицам как фантики от конфет.

Тьма пожирала ближайшую видимость. Ощупав себя, он понял, что лежит полностью обнаженный. Поджав колени, Максим со скрежетом приподнялся, обозначив прямоугольное пространство с тусклыми фонарями и мигающими точками, похожими на камеры видеонаблюдения.

Досчитав до трех, Максим поднапрягся и аккуратно привстал, сжимая челюсти от боли в затылке. Похмельного угара не отмечалось. Наконец-то он выспался и обрел смирение. В углу на пластиковом стуле заметил пакет с выглаженной белоснежной пижамой. Он примерил одежду – размер подходил. Надел хлопковые штаны и застегнул рубашку.

– Что-то не похоже на вытрезвитель, – прохрипел он, давясь вязкой слюной, будто не размыкал губ около года. – Если я в чистилище, то здесь вполне сносно, но где ангелы, где апостолы, и где суд божий?

На потолке вспыхнули неоновые лампы. Максим прикрыл глаза и ощутил себя подопытным кроликом в окружении неразличимых зеркал. Наблюдатели жадно впиваются в него, фиксируют показатели, дивятся его тупости или сноровке, а он не в состоянии определиться, как поступить, и не давал согласие на участие в этом квесте.

– Эй? – спросил он, прислонившись к мягкой стене. Подождал ответа и стал стучать кулаками, взбивая пружину. – Я ошибся адресом?

Он прошелся по периметру комнаты, заставляя огни меняться, освещая то синим, то фиолетовым цветом, а иногда сверху мерцали красные звездочки, похожие на лазерные линии, указывающие границы поведения, как бы подсказывающие верный путь по вымышленной тропе. Следуя за лучами, он вернулся к своему ложу, оценил провода и проверил их на вкус. Кислый, металлический скрежет.

Соображая, как очутился здесь, Максим вспомнил, что скрывался от преследования, что его атаковал разъяренный танк, похожий на фуру, и он нырнул в воду, спасаясь от неминуемой гибели. Прыжок равносилен самоубийству, но он не собирался кончать с собой. Напротив, пытался спасти свою шкуру. Не получилось. Злодеи добились цели.

«Это похоже на глупое шоу, – с досадой гадал он, – кому же я сдался?»

Неужели инопланетяне похитили его в центре города! Что в нем ценного, когда психика расшатана так, что любые психологические эксперименты обречены. Нет, он не пешка для обработки, а всего лишь пропащий врач, крайне запутавшийся в жизни, но это не повод изолировать от общества и насильно держать в экстравагантной камере. Не повод.

Тарабанив по стенам, Маликов показал неприличный жест камерам-фонарям и уже не слушался ослепляющих лучей. Он пытался как-то привлечь внимание и допрыгнуть до лампы на потолке. Если не разбить ее, то хотя бы повредить, чтобы кто-то заглянул в этот затхлый карцер.

«Как бы свалить отсюда! Если я и навалял дурака, то готов ответить за свои поступки, – здраво рассуждал он. – В конце концов, закон я не нарушал. А если в чем и виновен, то доказать придется».