Страница 11 из 14
Парень находился в своей стихии. Время остановилось для него. Стремлению к самосовершенствованию, к созданию себя по намеченному идеалу не было предела. Здоровье и сила распирали его изнутри. Прозанимавшись подобным образом четыре часа, он уселся под могучей раскидистой липой в позу со скрещенными ногами «цзочань». Восстановив дыхание и успокоившись, спортсмен принялся медитировать. Дыхание стало медленным и едва ощутимым. Глаза были полузакрыты. Живот размеренно двигался в такт дыханию. Словно каменное изваяние он сидел неподвижно, сливаясь воедино с лесом и его обитателями, обретая покой и блаженство. Его душа и разум растворились в воздухе, тело вросло в почву, будто корни той пахучей растительности, под которой он расположился, становясь чутким и прозрачным…
Стоял полдень, солнце находилось в зените. Холодные напитки, со льдом, раскупались в хорошем темпе. Столовые, кафе, бары и рестораны были заполнены людьми. Освежаясь, спасаясь от высокой температуры, они мирно беседовали, коротая время в душевной, приятной компании. Ласточки, описывая пируэты в воздухе, носились низко над землей, предвещая о грядущей смене погоды. Все давно ждали этого. Много разговоров велось на данную тему.
Среди тихой и спокойной размеренной обстановки бросался в глаза въехавший в город минигрузовик. Кабина его была обклеена трафаретами с изображением полуголых девиц, броскими оскорбительными выражениями. Очередная частица грязного похабного мира залетела в Мечту. Словно вода, стекающая с возвышенностей в низину, будто атмосферный воздух, стремящийся из областей высокого давления в области низкого давления, в этот более-менее чистый уголок страны просачивались отголоски псевдо-западной культуры. Ее пропаганда и без того лилась обильным потоком не без помощи средств массовой информации. Кому-то, и не только в нашем Отечестве, было это на руку.
Пестрый, размалеванный грузовичок неимоверно тарахтел, оставляя за собой след из клубов сажи и дыма, извергавшейся из выхлопной трубы. Наконец, он остановился напротив шикарного бара. Из кабины вывалились два хорошо откормленных парня. Они были изрядно толстыми, высокого роста, блондинами лет 25-30. Братья были одеты так же одинаково, как и выглядели. Цветные потные и помятые майки свисали поверх ободранных шортов из джинсового материала, которые больше смотрелись как семейные трусы. Грязные и слипшиеся светлые кудри закрывали одно ухо. Другое же ухо нарочно было освобождено от волос, выставляя напоказ золотую серьгу. Их омерзительный несвежий вид был под стать привезшему их грузовику.
– Извините, но здесь ставить авто запрещено, – пошел к ним навстречу степенный администратор бара.
– Пошел с дороги, щенок, – сказал один из братьев, отвесив такую оплеуху ему своей жирной большой рукой, что того швырнуло наземь.
– Тоже мне приказчик, сопляк, – усмехнулся второй, сверкая золотым зубом.
Ввалившись в бар, как к себе домой, на пути к стойке они успели задеть своими массивными телами сидевших за столиками посетителей, с некоторыми перебраниться. Никаких порядочных слов и извинений от них не последовало. Вели себя они ничуть не лучше животных в хлеву.
– Ну-ка, браток, опрокинь нам по бокалу ледяного пивца, – пробасил тот, что с золотым зубом.
Залпом, осушив содержимое вместительных бокалов, они заказали еще порцию.
– Что, красотка, вылупилась, будто при родах, – обратился другой из братьев к молодой девушке, с отвращением наблюдавшей за новыми посетителями.
– А может, ты ей понравился, – стал ехидничать громила с золотым зубом в челюсти. – Вдруг эта стерва хочет тебя.
Ее парень, сидевший напротив, встал из-за стола и с решительным видом направился к ним.
– О, малой пошел в оборот, – заржал как кобыла золотозубый.
Не сказав ни слова, парень ударил его кулаком по челюсти. Золотой зуб со звоном покатился по полу. Смех прекратился, наступила тишина.
– Ах ты, морда, сучонок маленький! Посмел обижать моего брата, – зашипел второй верзила. – Сейчас я выбью из тебя вонючую кучку.
Парень метнул и в его лицо свою руку. Но тот схватил кулак у самого лица в ладонь левой руки, а правой с силой ударил заступника. Вслед за ним, теперь уже, беззубый схватил его и швырнул на улицу. Раздался звон разбитого стекла.
– Не смейте его трогать, выродки! – бросилась на хулиганов обозванная девушка.
В следующий миг она была отброшена на соседний столик, на пол с треском посыпались блюдца и фужеры. Хаос охватил помещение бара, несколько минут назад окутывавшее клиентов тишиной и прохладой. Братья выскочили наружу и принялись добивать обескураженного парня. Лица обидчиков искажались в садистской улыбке. Их звериные наклонности высвободились с лихвой. Никто из зрителей жестокой расправы не смел заступиться за едва живого бедолагу. Омерзительные бугаи с животными инстинктами не внушали ничего хорошего. Женщины из бара и прохожие кричали им, с просьбами угомониться, придти в себя, образумиться. Кто-то позвонил Миротворцам. Кто-то пытался их пристыдить. Напрасно. Охваченные агонией толстяки ничего не слышали и никого не воспринимали. Кокой-то почтенный седовласый старец, с тщедушным телосложением, подошел к ним и взял одного за руку, пытаясь остановить. В то же мгновение его отшвырнули на проезжую часть. Заскрипели тормоза. Не без посторонней помощи ему удалось подняться. Мотая головой, махнув рукой, он поковылял дальше своей дорогой, держась рукой за поясницу и прихрамывая на ободранную от падения на асфальт ногу. Причитаниям и гаму женщин не было конца. Мужчины же с ленцой в движениях лишь наблюдали за происходившим. Безразличие и равнодушие к чужой беде поражает. А ведь объединись они в группу, им бы удалось связать негодяев в бараний рог! Чего им лезть на рожон из-за совершенно незнакомого юнца. Да и не безопасно это. Вот подоспеют Миротворцы, и все будет кончено. Им за это платят, в конце концов. А то, что мужчина изначально является защитником и стражем порядка? Но, к сожалению, настали давно не те времена. В сердцах уже нет геройства и отваги. В душах царят теперь отчуждение и хладнокровие. Эх, многострадальная Россия! Когда же ты окончательно продалась иноверцам?! Ну, так что же?..
Вдруг, как будто из-под земли, возник пред зеваками призрак. В мгновение ока бандиты были разбросаны, а парень, без живого куска на теле, был перенесен в бар.
– Затворник… Что за удаль… – прошелся гул по толпе ротозеев.
Поднявшись, братья с окровавленными лицами увидели выходившего из разбитых дверей бара фигуру в монашеском обличье.
– Это что за образина?
– С каких пор монахи стали мужиками?
И оба, с ревом, рванулись к нему. Едва уловимое движение рук и ног и неприятели опять повержены.
– Он не желает вам зла. Просто остановитесь и убирайтесь восвояси! – выкрикнул кто-то из толпы.
– Захлебнись… Паскуда… – последовал ответ.
Неугомонные родственники вновь атаковали Зеленого монаха. Прыжок вверх и удары ног. Глухой звук соприкосновений, шелест одежды, стоны. Верзилы распластаны на земле, отхаркиваясь кровью. Их жирные туши помогают им держать удар. Вдали раздалось завывание приближавшихся сирен. Миротворцы поставят точку произошедшим событиям. Затворник, ни секунды не медля, бросился в бар и через задний черный выход скрылся во дворах от взглядов, ошеломленных, свидетелей. Им будет, что рассказать подоспевшим Миротворцам.
К вечеру погода стала меняться. Показавшиеся на горизонте белые облака, по мере приближения превращались в черные тучи. Благодаря конвекции и низкому давлению, складывались все условия для выпадения значительных осадков. Солнце заволокло, после чего подул слабый прохладный ветерок. Горожане с облегчением вздохнули, полной грудью вдыхая свежий воздух. Разомлев от продолжительной жары, они были вялые и неподвижные. Теперь же, приободрившись, люди засуетились, в них вновь появились силы. В течение получаса низко над городом нависли массивные черные тучи, наполненные влагой. Ветер усилился. Назревал нешуточный ливень. Не ожидая такой резкой смены погоды, люди устремились по домам.