Закат Пятого Солнца

Риос жевал и думал о том, надолго ли им хватит провизии. В корзине, которую он подобрал после сражения, оставались еще фрукты. Какие-то запасы он нес и в сумке. О еде они побеспокоились заранее, но много ли ее могло поместиться в обычный заплечный мешок? На пару дней должно хватить…

После краткого отдыха испанцы снова были на ногах. Джунгли внезапно закончились. Лес отступил и перед конкистадорами раскинулась обширная пустошь. Пожухлая трава почти не скрывала каменистую почву. Лишь кое-где идеально ровную плоскость оживляли небольшие кустарники. Выходить на открытую местность было очень опасно. Себастьян смотрел на этот простор прямо как на собственную могилу. К этому времени их бегство уже ни для кого не секрет в городе. Здесь от погони не укрыться. А они видны как на ладони! Обойти же это поле просто немыслимо. Оно казалось бескрайним и терялось за линией горизонта. Но и не возвращаться же обратно по своим следам! Постояв минуту на краю зарослей, испанцы все же двинулись вперед.

Решившись пересечь эту голую равнину, конкистадоры как будто замерли на одном месте. Уже добрых два часа они брели по огромной выжженной степи. Вокруг них ничего не менялось. Где-то далеко, на горизонте, виднелись верхушки деревьев. Но они не приближались, оставаясь все такими же далекими. Иногда испанцы оглядывались назад. Они с тревогой ожидали, что рано или поздно за спиной покажется погоня. Но там все было так же пусто и безжизненно, как и в любой другой стороне.

Солнце, грозный и требовательный бог индейцев, вовсе не собиралось отказываться от обещанной ему жертвы. Сердца двух европейцев предназначались ему в дар, и оно делало все, чтобы беглецы не избежали этой участи. Лучи обжигали кожу, накаляли доспехи, отнимали последние крохи сил. Идти становилось все труднее. Борьба против светила была невозможна.

Испанцы родились и выросли в теплой стране, но местный зной даже для них казался адским. Пот струился по лицам, разъедая глаза. Фернан уже устал вытирать лоб. Пышный рукав куртки пропитался насквозь. Да, впрочем, сейчас вся одежда была мокрой от пота. Тело затекло. Кираса, шлем, щит, оружие… Все то, что раньше неоднократно спасало жизнь, теперь превратилось в обузу.

Фрукты из корзины они давно сжевали, а саму корзину выбросили. Даже фляги с водой подчас вызывали глухое раздражение, поскольку имели какой-то вес. Идти по каменистой почве оказалось крайне тяжело. Перешагивая через булыжники, конкистадоры еле находили силы поднимать ноги. А солнце безжалостно высасывало из них энергию.

Гонсалес брел вперед только за счет гордости и упрямства. Он не хотел оказаться менее выносливым, чем Себастьян. А ведь тот тоже шагал из последних сил. Даже держать глаза открытыми было все труднее. Окинув окрестности взором и убедившись, что идут они в правильном направлении, Себастьян вновь ронял голову и упорно двигался дальше. Да и то правда, смотреть особо не на что! Пустошь простиралась безгранично…

Фернан не желал сдаваться ни беспощадному солнцу, ни кровожадным индейцам, ни жажде и усталости. Воды у них оставалось все меньше. Поблизости не было никаких растений из тех, которые могли снабдить бесценной влагой, не говоря уже о реке или хотя бы самой несчастной луже. Да и какая лужа выдержала бы подобную жару? Казалось, они уже попали в ад и идут по безразмерной раскаленной сковородке. Временами налетал обжигающий ветер, принося тучи серой жесткой пыли. Она царапала кожу, набивалась в горло, слепила глаза.

В конце концов, испанцы все же решили сделать привал. Дойдя до ближайшего кустарника, они повалились на землю. День близился к концу. Солнечные лучи падали под острым углом, так что даже за невысокими кустами беглецы смогли укрыться в тени. Напившись, перекусив и отдохнув, они снова двинулись в путь. Целеустремленность конкистадоров все-таки помогла им преодолеть эту пустыню. Когда на землю опустились сумерки, они добрались до небольшой рощи. За ней, вдалеке, виднелись еще деревья. Одна беда, воды у них почти не осталось.

Землю окутала тьма. Искать сочные плоды не было ни сил, ни возможности. Оставалось надеяться, что утром, проснувшись, они сумеют найти фруктовые деревья. О том, чтобы дежурить посменно, испанцы даже не задумывались. Нарезав побольше веток для походной постели, конкистадоры устроились на ночлег. И сразу же провалились в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро Фернан проснулся поздно. Себастьян к этому времени уже обследовал приютившую их рощу и обнаружил, что никаких полезных для них растений здесь нет и в помине. Наспех перекусив и допив последнюю воду, путники с надеждой поспешили к следующим зарослям. Отдохнувшие, они смотрели в будущее с некоторым оптимизмом.

Скоро опять начались джунгли. Высокие деревья надежно укрыли испанцев от безжалостного солнца. Сочные плоды помогли восстановить силы. Но лес становился все гуще и гуще. Продираться сквозь него удавалось лишь с большим трудом. Ветки цеплялись за одежду, длинные лианы стегали по лицу, кустарники оплетали ноги. А в этих кустарниках водились змеи. Мечи оставались в руках не ради предосторожности, теперь они нужны были, чтобы прорубать дорогу.

Ближе к полудню испанцы устроились на привал. За это время они проделали не больше трети того пути, который прошли бы по открытой местности.

— Если дальше лес станет еще гуще, то мы тут просто завязнем, как в болоте, — впервые за сутки нарушил тишину Фернан.

Себастьян с надеждой вскинул голову. Он понимал, что до полного примирения еще очень далеко, но первые слова, прозвучавшие после угроз убить его, давали надежду на то, что они с Гонсалесом все же сумеют снова найти общий язык.

— Другого пути нет, — ответил он. — Будем прорубаться. Не пойдем же мы обратно по своим следам. Здесь, по крайней мере, солнце не так жарит.

— Зато обзора никакого нет. Честно сказать, я все жду, когда же в нас полетят стрелы дикарей. Или тех, что нас преследуют или каких-нибудь других. Отвратительное чувство. Не знаешь, откуда ждать угрозы.

— Беда еще и в том, что по этой просеке, которую мы проделали, любой толковый следопыт выследит нас в два счета, — сказал Себастьян. — Пустошь была каменистая, там следов мы почти не оставляли. А здесь с таким трудом движемся вперед, своими руками оставляя для погони не только явные указания, где нас искать, но еще и удобный проход.

— Что будем делать, если нас настигнут?

— Сражаться насмерть.

Ничего другого в голову не приходило. Утешало лишь то, что погибнуть можно будет в бою. Все же для воина это достойная смерть. Особенно по сравнению с кошмарной перспективой лечь на жертвенный алтарь. Участвовать в языческом ритуале им совсем не хотелось.

Час проходил за часом, но легче не становилось. Как будто вся окружающая их природа восстала против чужаков. Джунгли поддерживали местных жителей и стремились сделать все, только бы не дать испанцам уйти от погони. К вечеру второго дня закончилась вся припасенная заранее еда. Лишь соли и специй, спрятанных в сумке, пока хватало. Но отныне конкистадорам еще предстояло добыть то, что потом можно будет этими приправами посыпать. А охота отнимет драгоценное время. Кто знает, насколько далеко индейцы?

Спали беглецы плохо. Полноценно дежурить сил не было и они время от времени вскидывались, вырываясь из объятий чуткого сна. Заросли полнились звуками. Шорохи могли свести с ума. Казалось, что к ним постоянно кто-то подкрадывается. Стоило лишь приподняться и оглянуться, как все стихало. Но снова опустив голову, испанцы слышали шуршание листьев и хруст веток. Скорее всего, это суетилась какая-то мелкая и совершенно безобидная живность, но кто мог поручиться, что рано или поздно к ним не подберется ягуар или же преследователи?

Третий день начался удачно. Заросли немного поредели, идти стало легче. Вскоре Себастьяну посчастливилось подстрелить кролика. Голод испанцы утолили, но тревогу унять было не так просто.

— Нас догонят еще до заката, — задумчиво сказал Фернан, держа в руках половину поджаренной тушки. — Как бы мы ни старались… Чертовы заросли сожрали почти все наше преимущество. Вчера мы вряд ли покрыли больше десяти миль.