Закат Пятого Солнца

Конкистадоры лихорадочно пытались отыскать хоть какое-то укрытие. Фернан, согнувшись в три погибели, спрятался под небольшой скальный выступ, схватившись рукой за торчащий из земли корень. Под ногами оказался пологий склон, который упорно не желал служить надежной опорой. Сапоги скользили, корень в ладони угрожающе похрустывал, как будто только и ждал момента, чтобы обломиться. Небольшой камень, катясь вниз, задел его колено. Рядом еще один раскололся от удара и осыпал Гонсалеса осколками. Он почувствовал жжение от пореза. Из рассеченной щеки на воротник закапала кровь. Справа и слева другие конкистадоры замерли в нишах и расщелинах, уповая на удачу.

«Ацтеки в который раз показали, что они умеют устраивать ловушки, — пронеслось в голове у Фернана. — И ведь дождались именно того момента, когда мы забрались повыше. Теперь уже так быстро и спуститься нельзя!»

Он посмотрел вниз. В нескольких десятках метров, отхлынув от подножия скалы, чтобы их не задело камнями, стояла испанская пехота и кавалерия. И она ничем не могла помочь распластавшимся на склоне солдатам. Фернан видел, как слева от него один из воинов не удержался на почти отвесной поверхности и был сметен валуном. Гонсалес понимал, что атака уже не увенчается успехом. Нужно отступать. К счастью, запасы камней у ацтеков оказались не бесконечны. Конкистадоры и тлашкаланцы начали осторожно спускаться вниз, прячась за любым выступом. Вслед им снова летели насмешки, угрозы и стрелы.

Спустившись, Фернан с удивлением узнал, что погибло лишь восемь человек. Когда начался камнепад, он подумал, что выжить удастся считанным единицам. Но зато почти каждый получил вдосталь синяков и ушибов.

— Нужно выбить врага с вершин, — сказал Кортес. — Проводники говорят, что это единственная удобная дорога в окрестностях. Не хватало еще, чтобы ацтеки напали, когда мы пойдем здесь всеми силами.

Испанцы решили дожидаться ночи. Под покровом тьмы они еще дважды пытались взобраться на скалы, но каждый раз неудачно. Пришлось располагаться здесь лагерем. Неподалеку ущелье расширялось и можно было не бояться того, что камень или стрела долетят с вершины и кого-то убьют.

Так прошло два дня. Индейцы продолжали всячески демонстрировать свой задор. Кричали, грозили собравшимся внизу конкистадорам, швыряли камни, пускали стрелы. Но никакого ущерба расположившимся в центре небольшой долины солдатам эти снаряды не наносили. Спускаться вниз для решительного сражения ацтеки, конечно же, не решались.

Испанцы с трудом добывали воду, которой в долине оказалось совсем мало, да и та отдавала ужасным ржавым привкусом. Караулы днем и ночью следили за засевшими на вершинах скал врагами. А Эрнан Кортес тем временем пытался выяснить у союзных индейцев, как можно обойти эту теснину.

— Господин Малинче, здесь повсюду долины, окруженные отвесными скалами, — отвечали проводники. — Если ацтеки тут устроили камнепад, то они и в других местах тоже наверняка подготовились. Эта наиболее удобный путь.

— Сложная ситуация, — посетовал Альварадо. — Город Чалько просил помощи. Если мы сейчас не сумеем пройти и защитить их, то и остальные увидят, что мы не всесильны. Наш авторитет пошатнется.

— Сеньоры, а вам не приходило в голову, что Чалько на самом деле в союзе с ацтеками? — спросил капитан Кристобаль де Олид. — И они специально воззвали к нам, прося защиты, чтобы заманить в эту теснину. Так мы и людей теряем, и выступление на Теночтитлан откладываем, да еще и перед союзниками позоримся своей неудачей.

— Чичимекатекутли, что ты скажешь о Чалько? — обратился Кортес к вождю тлашкаланцев.

Тот, испытывая явную гордость, что Малинче нуждается в его совете, ответил:

— Им ненавистно владычество ацтеков. Чалько давно уже отправлял послов в Тлашкалу в надежде заключить с нами союз против Теночтитлана. Увы, их город находится слишком далеко от моей родины, чтобы мы могли объединить наши усилия. Но теперь, после вашего появления на этих землях, все сможет измениться.

Совет был внезапно прерван. Дозорные, следившие за вершинами скал, пришли с донесением, что ацтеки подают какие-то сигналы. Кортес вместе с капитанами вышел на открытое место, не подходя все же слишком близко. Он не доверял противнику и ожидал любых неприятностей. Вскоре он увидел, как с одной из вершин начали постепенно спускаться трое индейцев. Через несколько минут они распростерлись перед генерал-капитаном в символическом приветствии, уже столь хорошо знакомом испанцам. Посланники касались кончиками пальцев земли, а затем подносили их к губам.

— Марина. Узнай, зачем они пришли?

Разговор получился коротким. Девушка задала буквально три вопроса и ответила:

— Они сдаются и молят о пощаде. Говорят, что все их люди на вершинах тоже желают сдаться. Предлагают вам подняться наверх и убедиться, что они не готовят никакой ловушки.

— Ха! Они нас, видать, совсем за дураков считают! — рассмеялся Педро де Альварадо. — Стоит нашим солдатам начать карабкаться наверх, как на них снова камни покатятся.

— Педро прав, — согласился Кортес. — Если ацтеки желают сдаться, то пусть спускаются.

— Говорят, что люди слишком ослабли, — перевела Марина.

— Они нас убить пытались, а теперь ждут, что мы их будем на руках носить? Причем в прямом смысле? — возмутился генерал-капитан. — Пускай или сдаются все вместе или продолжим воевать.

Узнав ответ, индейцы, поклонившись, снова стали взбираться на скалы. Фернан, глядя на них снизу, не переставал удивляться. Подъем и в самом деле был крайне затруднен, даже если тебе на голову не обрушивают лавину. И как он сам тогда сумел залезть так высоко?

Ждать конкистадорам пришлось недолго. Почти сразу же один за другим ацтеки принялись спускаться вниз. Шли безоружные, покорно склонив головы и протягивая руки, чтобы показать, что ни у кого нет ни ножа, ни даже осколка кремня. И все же Эрнан Кортес на всякий случай согнал их всех вместе и приставил сильную охрану.

Пленники заволновались, некоторые даже попытались вырваться из плотной толпы и отойти, но Альварадо быстро навел порядок. Стоило ему всего лишь подойти и прикрикнуть, как самые рисковые тут же присмирели, даже не дожидаясь перевода его слов. Педро к этому времени уже получил широкую известность как второй, после Кортеса, вождь белолицых чужаков. Золотисто-рыжие волосы и могучая фигура делали его очень узнаваемым. Веселый и обходительный в добром расположении духа, он моментально свирепел, когда ему отказывались подчиняться. Конкистадоры слышали, что среди местных жителей тоже стали шириться легенды о чудесах доблести Альварадо во время «Ночи Печали». Стоили ли удивляться тому, что неукротимого Тонатиу они боялись как огня.

Теперь под присмотром испанцев оказалось уже около сотни индейцев. После этого Кортес приказал:

— Себастьян, возьми два десятка человек и посмотри, кто там еще остался наверху. Если у врага нет злого умысла, то никого не обижай.

Небольшой отряд начал взбираться на вершину. На полпути их ждало двое ацтеков, которые жестами показывали, где лучше пройти, куда поставить руку или ногу. Они явно не хотели, чтобы их обвинили в том, что кто-то из испанцев сорвался вниз. Подниматься приходилось с осторожностью. Оказалось, что в это убежище вела всего одна тропа, до смешного узкая и отлично просматриваемая с вершины. Лишь теперь Фернан осознал, какой самонадеянной была их попытка взять эти скалы штурмом.

И вот конкистадоры взобрались на небольшое плато. И стала понятна ошибка, совершенная ацтеками. Они попали в собственную ловушку. Ни с какой другой стороны не было нормального спуска, кроме как в долину, где встал лагерем отряд Кортеса. На этом пространстве, длиной всего шагов в тридцать, не оказалось даже деревьев для защиты от солнца. Но хуже всего то, что здесь не было источника воды. Индейцы укрылись на вершине, полагая, что испанцы, понеся некоторый урон от их стрел и камней, отступят или же пойдут дальше. Они никак не ждали, что те расположатся в долине, отрезав местным жителям дорогу к спуску. А принесенные с собой запасы быстро истощились…