Цветочек для двух альф

— Надеюсь, это были исключительно слова о моей… Хорошей профпригодности, — хотя бы в глазах этой женщины хотелось оставаться хорошим «мастером над душами». Всё-таки сюда я приехала не ради того, чтобы крутить двумя близнецами. В какой-то мере я, конечно, Мирослава вылечила, но как я это сделала… Всё-таки хотелось быть тем, на кого я училась и практиковать то, что я учила.

— Не только, — она так радостно улыбнулась, словно кто-то из братьев уже сделал мне предложение и завтра у нас свадьба.

Чтобы Никитична не травмировала себя, я сразу поднесла ей пятикилограммовый пакет муки. Та тем временем уже достала всё необходимое и начала смешивать ингредиенты. Деловая женщина, ничего не скажешь.

— Вообще, я очень рада, что Мирчику ты так понравилась. Ты — первая, к кому он так хорошо относится. Я же вижу, что ты для него не просто… — она прекрасно знала, как называют человеческих женщин волки, но смягчила как могла: — Не просто человек.

Первая, к кому он так относится? Интересно, как же? Хотя, наверное, Никитичне просто показалось. Нет в наших отношениях ничего особенного. Только странности.

— Но ведь у них с братом была истинная, Лидия. Они должны были её холить и лелеять, как и любые другие волки — с ней я не боялась говорить об этой девушке, ещё и добавила, чтобы Никитична была со мной предельно честной: — Я прекрасно знаю о том, что похожа на неё, так что давайте не скрывать подробностей. Я желаю им только всего самого лучшего.

— Ну, если уж честно…

Внезапно, она перестала мешать ингредиенты для крема, и, как будто уставши, присела на один из стульев. Я поняла, что это пролог к разговору, так что уселась на стул рядом.

— Понимаешь, мне всегда казалось, что Лидия не то, чтобы их истинная… — Никитична печально выдохнула, будто сейчас мне раскрывала одну из самых сокровенных тайн. — Даже и не знаю, как это назвать. В общем, были они в странных отношениях с ребятами…

— Но… Насколько я знаю, они оба признавались мне в том, что Лидия — их истинная, — это уже не говоря о том, что, учуяв истинную, каждый волк знает: это она. Непоколебимое правило, не поддающееся расшифровке по научным талмудам. Нам объясняли, что это как щелчок, как вспышка, причину которой знает каждый волк.

— Ох, дорогая, не всё так просто, — она положила свою руку на мою. — До мальчиков я работала в нескольких домах, где хозяевами были оборотни. Сначала делала что попроще, потом заведовала хозяйством. Да и самих волков я повидала столько, что уж и не помню точно, сколько. Некоторые из них часто бывали в доверенных мне домах, ещё и с истинными. И, как была девчонкой, всегда им завидовала. Им-то суждено всю жизнь вместе провести. Я наблюдала за этими парами. И вот, знаешь, не могу тебе передать словами, чем их отношения отличались от отношений братьев с Лидией.

— Скорее всего, «тройная» любовь играет по другим правилам, — пожала плечами. Может и правда так. Тут оставалось только строить гипотезы, потому что мы-то и об истинных мало в универе говорили, что уж говорить о «тройных» поворотах. Мы учили скорее как уберечься от гнева оборотней, а не как им помочь…

— Нет, тут дело немного в другом. Понимаешь, те оборотни часто были, как бы это объяснить… Нежнее, что ли. Их отношения были не только дикими, но и в какой-то мере человечными. Они слушали друг друга, говорили, их отношения были слишком глубокими. А что до Лидии, то порой мне казалось, что она и не их истинная вовсе. Парни сходили по ней с ума, но ничего глубокого не было и в помине. Я чувствовала это. Они днями и ночами только и делали, что проводили время в постели. А любовь волка, понимаешь, истинная любовь, это не только постель да наследники.

— Может, вам показалось? — я напряглась. Всё становилось интереснее и интереснее. Волки не могут ошибаться в плане истинности! К тому же, в первое время волки оберегают истинную как зеницу ока и всегда стараются выцепить романтичный момент, через год или чуть больше немного ослабляя контроль. Может, ситуация здесь совершенно такая же?

— Нет, не показалось. Понимаешь, тут дело не только в том, что между ними в обычное время происходило, — на глазах Никитичны проступили слёзы. Едва заметные, но слёзы. — Я помню тот день, когда Лидия разбилась. Уж не знаю, знаешь ли ты, но у оборотней с их истинными не только любовная связь. Истинные — это две идеально подходящие друг другу души, которые связывает тонкая нить. Если с истинной что-то произойдёт, волк обязательно почувствует.

Она перевела дух, немного закашлялась и я тут же бросилась за стаканом воды. Видимо, до этого она больше ни с кем своими догадками не делилась. Почему же я заработала такой кредит доверия? Объяснить мне было сложно. Женщина отпила совсем немного, чтобы промочить горло, потом продолжила:

— Я помню тот день, когда Лидия разбилась. Внешне ничего не предвещало беды, всё было в порядке. Мирослав как всегда вышел из своей спальни, обнял меня, напомнил о том, чтобы я поменяла ему полотенца, потому что он готовит Лидии небольшой сюрприз, — не будь история такой печальной, она бы залилась краской. — Потом появился мой второй мальчик, я спрашивала его о работе. Он всё рассказывал о грядущей сделке с какой-то компанией, да и в общем-то казался беззаботным. В тот день они были слишком радостными, чтобы чувствовать, что что-то произойдёт.

— Подождите, но они ведь не экстрасенсы, — я тряхнула головой, пытаясь сложить мысли в организованную кучку, но получалась просто… кучка. — Невозможно предвидеть событие на сто процентов.

— Дорогая, ты права — предвидеть невозможно, — Никитична покачала головой. — Но волки чувствуют, поэтому кто-то из ребят точно позвонил бы Лидии и попросил быть аккуратнее или что-то подобное. Но этого не было!

— Может, вы чего-то не знаете, и они рассказали вам не всё?

— Милая, я знаю их не первый год. Даже несмотря на то, что они уже давно не мальчишки, о таком бы они наверняка сказали. Или вели бы себя не так, как обычно.

Я стала судорожно припоминать некоторые отрывки информации. Да, действительно, об этом я читала какую-то заметку, но это было в блоге Береславы. Да и то это было что-то вроде простого предугадывания. Когда она была беременной, то писала, что её мужья безошибочно предугадывали, что ей подарить или взять поесть, хотя она не делала никаких намёков.

— Может, что-то просто пошло не так в тот день? — построила гипотезу, в которую уже не верилось самой. Всё это звучало как правда.

— Ты сама-то веришь, что в истинности есть место ошибке? Ты же университет оканчивала. Неужели вам там не говорили?

— Говорили, — выдохнула, чувствуя, как новые факты не дают мозайке сложиться воедино. — Но зачем Лидии обманывать братьев? Или… Кому-то другому. Да и как можно обмануть чувство истинности?

— Будь оборотнем — сказала бы, — Никитична пожала плечами. — Но, в любом случае, я рада, что у Мирослава появилась ты. Слав мне всё рассказал про волка, так что пусть у вас с ним всё будет хорошо. Даже, если ты не его истинная.

— Я и не могу быть их истинной. Я же человек, — печально улыбнулась. То, что я стала для Мирослава маяком ещё ничего не значит — только то, что я для него дорога. Но не истинная же.

— К тебе что-то чувствует даже Вячеслав.

— Мне казалось он «что-то чувствует» исключительно к алкоголю, — шутка, видимо, не удалась. Мою руку сжали так, будто уже жалели о своих словах. Правдивых словах.

— Нет, здесь другое. Переживаю я, дорогая. Понимаешь, когда появилась Лидия… Они оба как с цепи сорвались. Ты сама знаешь, волки спокойными не бывают. Если чувствуют истинную, то прибирают к рукам быстрее ветра, потому что найти её — настоящее счастье, получить которое удаётся не каждому. Вот и когда Лидия появилась, они сначала глотки друг другу рвали, потому что были уверены, что она истинная для каждого из них. Конечно, потом решили, что нужно жить в мире, втроём, но если бы ты видела, что было в самом начале! Вот и переживаю, чтобы они и с тобой так не поступили, не начали делить между собой. Инстинкты вещь сильная у оборотней, как бы чего не вышло из этого…