Страница 1 из 10

Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам

Смит Барбара

Барбара Смит

Адидас против Пумы: как ссора двух братьев положила начало культовым брендам

Barbara Smit

Drei Streifen Gegen Puma

Zwei verfeindete Brüder im Kampf um die Weltmarktführerschaft

Глава 1. Парни Дасслер

Широко улыбаясь, два юноши позировали перед своими до блеска отполированными машинами. Во времена Веймарской республики только богатые люди могли позволить себе автомобили. Рудольф Дасслер все же решился на спортивный «Мерседес», его младший брат Адольф, или Ади, ограничился мотоциклом «Триумф» с коляской. С тех пор как они в двадцатые годы начали производить обувь – и притом с возрастающим успехом, – Дасслеры были самыми завидными женихами города.

Адольф и Рудольф Дасслеры, владельцы фирмы Gebrüder Dassler[1], развернули во франконском Херцогенаурахе неслыханную деловую активность. Когда Ади на заднем дворе родительского дома изготовлял обувь для бега, старики только качали головами. Они, пожалуй, думали, что лучше бы парню покончить с глупостями и сконцентрироваться на крепких ботинках, которым нет износа. Но жилистый Ади с малых лет был в восторге от спорта, и Дасслеры с таким воодушевлением принялись за работу, что их фабрика стала центром притяжения спортивных энтузиастов со всей Германии.

Кроссовки Дасслеров, с их изогнутыми шипами и выгравированным на язычке названием фирмы, выделялись среди конкурентов прежде всего легкостью. Своей безупречностью они обязаны многочасовой тонкой работе. Готовую обувь Ади и его такие же увлеченные спортом друзья подвергали длительным испытаниям.

Партнерство двух противоположных по характеру братьев развивалось в то время без осложнений. Ади Дасслер, немногословный, невысокий, лучше всего чувствовал себя в своей пыльной мастерской, в которой пахло кожей и клеем. Здесь он спокойно мастерил свои опытные образцы и непрерывно искал возможности сделать обувь еще легче, лучше приспособить ее к потребностям бегунов. Разговорчивым он становился, только когда речь заходила о спорте.

Его брат Рудольф, шумный экстраверт, был, напротив, идеальной кандидатурой для управления быстрорастущим отделом продаж. Не смущаясь царящим в Германии кризисом, он заговаривал покупателям зубы до тех пор, пока не получал заказ и не конвертировал одержимость своего брата в чистую монету. Таким образом, скоро они оба могли позволить себе роскошь автомобиля и мотоцикла, а также дорогие костюмы и элегантные мундштуки.

Фирма братьев подвела черту под семейной традицией, связывающей поколения их рода с текстильной промышленностью. Отец Кристоф Дасслер, серьезный мужчина с темной бородой, был, как и его предки, ткачом и еще в статусе подмастерья по старинной немецкой ремесленной традиции отправился в странствие. Так познакомился он в Гере со своей будущей супругой Паулиной Шпиттулой, на которой женился в октябре 1891 года. Через год родился Фриц, старший сын. Но промышленная революция оставила Кристофа без работы, и поэтому он со своим маленьким семейством снова переехал во Франконию, где когда-то вырос. Там ткач устроился на одну из множества обувных фабрик, обрамлявших исторический центр Херцогенаураха.

Пока Кристоф Дасслер на франконской обувной фабрике с трудом постигал технологии швейного производства, Паулина поправляла скромный доход мужа, основав прачечную. Семейный биограф описал ее как «веселую, полноватую женщину, которая, при всей своей занятости, была не прочь пошутить». Вместе с дочкой Мари, появившейся на свет в феврале 1894 года, она стирала и гладила белье клиентов в постирочной позади своего дома на улице Ам Хинтерграбен. Чистые вещи доставляли в дребезжащей тележке ее сыновья. Маленький Рудольф, родившийся в апреле 1898 года, бежал рядом с братом Фрицем, там же был и Адольф, младший из Дасслеров, пришедший в этот мир в ноябре 1900 года. Эти трое скоро стали известны в Херцогенаурахе как «прачечные мальчики». Для детей работа была выгодной, так как те, кто мог себе позволить отдавать белье в стирку, зачастую имели деньги и для чаевых молодым курьерам.

Ади, самый младший, еще со школьной скамьи обожал устраивать спортивные состязания. Его увлечение спортом вышло далеко за пределы общепринятых норм. Вместе с Фрицем Целяйном, таким же выносливым парнем, он то устраивал забег в лесу, то плавал в ледяной реке. Они вырезали из дерева дротики и упражнялись с подходящими камнями в толкании ядра. «Эти двое были неразлучны, – вспоминает племянник Целяйна. – Каждое свободное мгновение они проводили вместе, всегда готовые к спортивному соревнованию». Они играли в местной футбольной команде, где Ади блистал в роли центрального нападающего, но и бокс был в числе их любимых занятий. Но когда члены основанного ими клуба по боксу обнаружили, что они там в лучшем случае раз в неделю могли получить взбучку, клуб распался. Позже друзья построили импровизированный лыжный трамплин и на скудно вощенных лыжах сигали в бездну.

В августе 1914 года беззаботная юность кончилась. Фрица и Рудольфа призвали в армию и отправили на фронт в Бельгию. Как и тысячи их товарищей по несчастью, оба брата верили, что через несколько месяцев снова будут дома, но им предстояло четыре долгих года выживать в окопах Фландрии. Положение дел на родине становилось для этой семьи все неопределеннее, так как отечественное ткацкое производство стремительно катилось под уклон. С тревогой следил Кристоф за тем, как почти половина из тридцати фабрик Херцогенаураха закрыли свои ворота. По крайней мере, его младший сын имел надежное рабочее место – в ноябре 1914 года он стал учеником в пекарне Вайс на улице Бамбергер. Ади теперь должен был вставать задолго до рассвета и по 18 часов ежедневно гнуть спину в страшной жаре. После трех трудных лет нелюбимой работы он получил звание подмастерья, но по этой специальности больше не работал, потому что империя потребовала его на службу. В начале 1918 года семнадцатилетний Адольф, как и его братья, был отправлен на фронт в Бельгию.

Рудольф стал свидетелем некоторых особенно ужасных сцен. Ему удалось избежать битвы при Пашендейле, так как за два дня до начала самых тяжелых боев он был доставлен в больницу. Но к моменту, когда его полк в марте 1918 года перевели во Францию для большой битвы, он поправился. «Местность представляет собой безотрадное зрелище, поскольку селения превратились в развалины и бесчисленные воронки от снарядов полны водой из-за идущего день и ночь дождя, окопы сильно размыло, – пишет командир Рудольфа. – Бесконечно печален вид многочисленных лежащих в воронках, канавах и полях непогребенных тел, а также множества лошадиных трупов на разоренной земле, усеянной поврежденной военной техникой, оружием и гильзами». Рудольфу Дасслеру повезло – он вернулся на родину с воинскими почестями, имея единственную легкую рану на левой голени.

Когда почти два года спустя все трое благополучно возвратились домой, прачечная их матери стояла пустая. Паулина оставила свое предприятие. В нищете послевоенных лет едва ли кто-то в Херцогенаурахе мог себе позволить отдавать вещи в стирку. Ади Дасслер, который ни в коем случае не хотел возвращаться в пекарню, не замедлил с решением: он откроет свою собственную обувную мастерскую, и именно здесь, в старой постирочной своей мамы.

Днями он прочесывал близлежащие деревни и собирал все, что могло быть хоть как-то полезным в его мастерской. От боевых касок и вещевых мешков можно было отрезать кожаные ремни, которые пойдут на подошвы; порванные парашюты и торбы для овса годились для пошива легкой обуви. Со своими друзьями Ади сооружал замечательнейшие механизмы для выпуска своей продукции. Среди них фреза для кожи, соединявшаяся с велосипедной системой: ввиду отсутствия электричества аппарат приводился в движение спортивными друзьями Ади.

Братья Дасслер. – нем.