Жизнь среди легенд

<p>

Жизнь среди легенд</p>

<p>

Il ne faut pas faire d'un diable deux.</p>

   Самое тяжелое для меня в жизни, это неопределенность и бездействие. После вихря процедур, который кружил меня по лабораториям госпиталя, я очутился в одиночестве на кушетке в осмотровом кабинете. Современная медицина где-то совещалась, переваривая результаты анализов и сканирований, оставив меня теряться в догадках наедине с полуосвещенным потолком. Должен сказать, я был поражен, наше квебекское здравоохранение проявило неслыханную прыть: меня исследовали по полной программе, не поленившись даже запихнуть в саркофаг магнитно-резонансной томографии. Явный перебор, как для пациента, пусть и доставленного по скорой помощи, с ранами от укусов тюленя и миног. Помимо прочего мне сделали чёртову кучу уколов в живот, видимо, опасаясь возможной инфекции, и в вене у меня остался торчать катетер после введения контрастного вещества. Раны противно ныли, жутко чесался живот, к тому же я не мог отделаться от чувства, что где-то на периферии зрения появляются странные силуэты. Казалось, сумрак по углам потолка преобразуется в жуткое переплетение змей, которые пытаются вырваться на простор. Но стоило посмотреть на них прямо, как рельефность темноты пропадала, превращаясь в обычные тени. Несколько раз я безуспешно пытался зафиксировать движение сумеречных гадов, а потом свыкся с их едва уловимым мельтешением.

   Мои изыскания с тенями были прерваны появлением человека, которого я меньше всего ожидал увидеть -- дверь распахнулась, и в кабинет вошел Стив Бэрроуз, -- здоровяк, который накануне выудил меня из канала в Сен Катрин. Тесный халат ему шёл как Кинг Конгу гидрокостюм. На его лице, широком, скуластом, окаймленном густой бородой, читалась решительность человека, знающего себе цену. В руках он держал объёмистую кожаную папку.

   -- Привет Марк, как самочувствие? -- спросил он, плотно прикрывая дверь.

   -- Лучше не бывает, -- привычно солгал я. -- Программа наблюдения за морскими животными начала сотрудничать с министерством здравоохранения?

   -- Во время нашей бурной встречи я не упомянул организацию, на которую работаю, -- Стив продемонстрировал мне карточку королевской жандармерии. -- И хотел бы узнать, почему тебе взбрело в голову сегодня лезть в воду. Твоя трогательная история о рыбалке не соответствует действительности.

   Я помедлил с ответом. Несмотря на то, что жандарм спас мне жизнь, откровенничать с копами, пусть даже федеральными себе дороже. Если сразу не обозначить свою компетентность, они выудят из тебя всю информацию, ничего не дав взамен. Как журналист я много раз убеждался в этом, поэтому задал юридически выверенный вопрос:

   -- Я нахожусь в процессе ареста?

   -- Нет, наш разговор неофициален, -- Стив сел на стул, его халат угрожающе треснул от напора мощной плоти.

   -- Тогда я не вижу причин его продолжать.

   -- Ты в своем праве. Но поверь мне, это в твоих интересах, в противном случае ты гарантированно сойдешь с ума.

   -- Отличный диагноз, но я, пожалуй, дождусь доктора для его обсуждения.

   -- С точки зрения медицины, ты здоров, за исключением, конечно, ран. Я уйду, тебя отпустят на все четыре стороны, но очень скоро ты очутишься в психушке.

   -- И на чём же основываются твои предположения?

   -- Ну, хотя бы на этом, -- Стив извлёк из папки фотографию и протянул мне.

   На ней был запечатлён я, довольный и целеустремлённый, выходящий из дверей офиса индейского шамана. Вот как! Прохиндей, оказывается, был под колпаком у полиции, а я как дурак в погоне за сенсацией повёлся на его сказки.

   -- И на каком основании вы следите на территории резервации за офисом представителя первой нации?

   -- Не за ним, за тобой. Ты проходишь свидетелем по одному нашему делу. Припоминаешь Пашни Дьявола? -- Стив с улыбкой протянул мне ещё одну фотографию.

   Чёртов коп, каждый его ход был выверен и убедителен. На фотографии снова я, подхожу к старику в широкополой шляпе, сидящим за мольбертом посреди огромного поля, покрытого серыми камнями. Снимок сделан с большой высоты. Значит, дрон, который затем атаковал меня, всё таки принадлежал спецслужбе, а не колледжу пограничной службы.

   -- И чего такого натворил Жозеф Карон, что правительство расщедрилось на слежку за мной? -- спросил я.

   -- Ты сам прекрасно знаешь: он погиб задолго до вашей встречи. Человек, с которым ты встречался как две капли воды похож на него.

   -- Ты уверен в его смерти?

   -- Месьё Котэ, мы -- серьёзная организация, -- вздохнул Стив. -- Была проведена эксгумация трупа. Показать заключение экспертизы?

   Я уставился в потолок. Тени опять расслоились в гибкие силуэты и начали заплетать свои змеиные клубки. Они росли, набухали силой, тянулись друг к другу. Похоже, я серьёзно влип в какую-то гипнотическую гадость по вине шамана. Ну, что же, тогда нашу сделку с шаманом можно считать расторгнутой.

   -- Место для рыбалки мне указал шаман Кевин, -- сказал я. -- Он пообещал мне сенсацию для журнала. Продал мазь и велел ею натереться, перед тем как войти в воду.

   -- Мы видели, как ты ею натирался, мы даже подняли со дна упаковку, которую ты выбросил. Ею занимаются специалисты, -- кивнул Стив.

   -- Что же вас тогда интересует, если вы всё знаете?

   -- Ты попросил меня проверить твои глаза. Почему?

   -- У нас с шаманом зашёл разговор о духах. Кевин сказал, что существует злой дух Каньятар Откон, некое воплощение Великого Зла. Когда он появляется в нашем мире, то стремится овладеть сознанием живых существ. Их глаза становятся абсолютно черного цвета.