Страница 26 из 30
В конце концов, Маршалл был экономистом экономистов – признанным и непререкаемым лидером как своих коллег, так и студентов. Его мнение состояло в том, что экономика «есть область, в которой необходимо сотрудничество многих людей с различными складами ума». Как и его современник Вальрас, Маршалл помогал продвижению профессионализации экономики. Разница состояла в том, что Маршалл был способен распространить своё влияние, стоя на твёрдом основании одной из больших традиций Кембриджского университета, тогда как Вальрас был вынужден действовать из одинокого отдалённого посёлка в Швейцарии.
Маршалл и его метод
Именно в том виде, в котором видел вещи Маршалл, мы обнаруживаем некоторые из его наиболее интересных и непреходящих вкладов в экономическую науку. Ключ к подходу частичного рыночного равновесия Маршалла в экономической теории и в прикладной экономике содержится в его заявлениях относительно метода. Несмотря на то, что метод Маршалла состоит из нескольких взаимосвязанных идей, мы должны рассматривать эти темы отдельно друг от друга. Во-первых, мы должны рассмотреть определение Маршалла экономики и отдельного закона экономики; затем, мы должны описать его блестящую концепцию роли времени в экономическом анализе; и, в конце концов, мы должны обсудить отношение концепции времени Маршалла к рынкам и рыночным периодам. Тогда будет вымощена дорога для обсуждения его знаменитой концепции рыночного равновесия в условиях конкуренции.
Прежде всего, Маршалл рассматривал экономическую науку как простое развитие идей, которые разделял Адам Смит. Он отчётливо обозначил свою веру в то, что неоклассическая экономика была лишь развитием или современной версией старых экономических доктрин. Новый век и новые проблемы изменили акцент экономического анализа, но Маршалл верил в то, что относительно простые анализы Рикардо и Милля могли выдержать придирчивую критику. Изменением этого акцента было развитие микроэкономической ветви экономической науки, которое происходило в то время.
Метод Маршалла, поэтому, по большей части основан на здравом смысле. Экономическая наука всего лишь продукт работы здравого смысла, усовершенствованного организованным анализом и аргументацией. Факты и история важны для теореника-экономиста, но сам Маршалл отметил, что сами по себе факты ничему не учат. Закономерности и тенденции человеческих поступков, при имеющихся институциональных и этических ограничениях, должно наблюдать и извлекать из исторических и эмпирических данных. Анализ, с этой точки зрения, является стенографическим языком здравого смысла: если даны достаточные регулярности, то это позволяет развивать и применять общие правила и теории в отдельных ситуациях.
Сложность человеческих действий, в которой Маршалл, по его словам, нашёл закономерность, является одной из центральных причин, по которым историки и многие другие неортодоксальные мыслители отвергали традиционный экономический анализ. Отдавая себе отчёт в уязвимости экономической теории на этом открытом пространстве, Маршалл выработал блестящие защиты. В частности, он сравнивал абстрактный экономический метод с методом физики и прочих естественных наук. По Маршаллу, экономические законы есть формулировки, касающиеся тенденций человеческих действий при определённых условиях, гипотетические только в том же смысле, что и законы физических наук, эти законы также предполагают условия; большая сложность состоит в том, чтобы сделать ясными эти условия, и это важнее для экономики, а не для физики, ибо законы человеческих поступков не так просты и определены, как физические законы, хотя многие из них могут стоять в одном ряду с законами естественных наук. Экономическая теория, по мысли Маршалла, была проще в том плане, что экономические факты человеческого поведения можно было вычленить из фактов в целом. Предметом экономики были поддающиеся измерению мотивы, то есть, деньги и цены. Хотя они не являются совершенным средством измерения, при условии соблюдения тщательных предосторожностей деньги дают по-настоящему хорошее средство измерения движущей силы большей части мотивов, благодаря которым формируются жизни людей.
Тогда, грубо говоря, метод Маршалла состоял в основанном на здравом смысле абстрагировании от экономических фактов и поведения с использованием общего анализа и аргументации. Более того, экономическая наука, являющаяся результатом применения этого метода, имела своей двойную цель знания ради знания и знания для использования в решении практических задач. Рассмотрим, из чего конкретно состоял этот метод.
Время вступает в анализ экономических фактов и количественных показателей на каждом шагу, и, возможно, одно из величайших достижений Маршалла заключалось в том, что он принимал в расчёт его значимость. Более того, он интегрировал время целиком во весь свой метод подхода к экономическому анализу, отметив в самом начале, что оно было центром главной трудности почти любой экономической проблемы. В рамках своего знаменитого обсуждения нормального рыночного равновесия спроса и предложения, Маршалл ясно объясняет, почему время должно быть частью экономического анализа. Он утверждает, что такой фактор как время является главной причиной тех трудностей в экономических исследованиях, который делает необходимым для человека с его ограниченными средствами продвижение к решению любой задачи шаг за шагом. При разбиении задачи на части принижаются те раздражающие причины, нерегулярность которых оказывается неудобной. Изолированную переменную времени Маршалл называет Ceteris paribus. Он утверждает, что изучение некоторой группы тенденций изолировано допущением о том, что все остальные переменные остаются неизменными; существование других тенденций не отрицается, но их нарушающему равновесие всей системы действию некоторое время не придаётся значения. Чем больше так сужается данный предмет, с тем большей точностью он может быть проработано, и тем меньше он соотносится с реальной жизнью. Любой точный и твёрдый подход к решению отдельной узкой задачи, тем не менее, помогает в решении более широких задач, которые содержат эту более узкую проблему, с большей точностью, чем это было бы возможно в противном случае. На каждом этапе исследования большее количество переменных можно высвободить из изоляции, точные рассуждения можно сделать менее абстрактными, реалистичные рассуждения можно сделать менее неточными, чем было возможно на более ранней стадии. Таким образом, Маршалл предлагал обращаться с проблемой последовательного изменения (временем) с помощью вдумчивого использования допущений ceteris paribus, или предварительной обработки исходных условий. Другие писатели подразумевали «другие переменные неизменны» при построении теорий, но именно гений Маршалла объяснил и утилизировал этот метод в анализе производственных затрат и во всей теории стоимости.
Рыночные периоды, конкуренция и цена на рыбу: время в анализе. Понятие ceteris paribus, сделавшееся необходимым из-за неизбежных воздействий времени на экономические количественные показатели, является одной из самых полезных функций современной микроэкономики. Способ, которым Маршалл интегрировал время и ceteris paribus в экономическую теорию, наверное, можно наилучшим образом объяснить с помощью одного из его собственных примеров – рынка рыбы.
Маршалл рассмотрел три гипотетических обстоятельства или проблемы, которые окажут влияние на торговлю рыбой. Во-первых, существуют очень быстрые изменения, такие как превратности погоды, которые оказывают влияние на очень кратковременные колебания цен на рыбу. Во-вторых, Маршалл постулировал изменения средней продолжительности, такие, как увеличение спроса на рыбу благодаря падежу скота, продолжавшемуся в течение некоторого времени. В конце концов, он сформулировал долгосрочную проблему торговли рыбой, захватывающую целое поколение, возможно, обусловленную изменением вкусов.