Время испытаний

Каллахан приложил палец к губам.

Судя по недоумению мастера Флориана, который впервые поднял взгляд от своего кубка, для него эта новость также стала неожиданностью.

Командир улыбнулся – и, кажется, впервые на его точёном лице Элмерик увидел именно улыбку, а не её едва заметную тень на бледных губах.

– Все вы хоть и чародеи, а отвыкли от чудес! – усмехнулся эльф. – Но чудеса не в обиде, что их никто не ждёт. Они просто случаются.

Мастер Флориан закатил глаза, всем видом показывая, что вот только нравоучений им сейчас не хватало, а Элмерик почему-то обрадовался. Выходило, что даже наставники знали далеко не всё. Вон даже мастер Шон удивился, а он как-никак правая рука командира.

– Сперва хочу представить вам кое-кого. – Эльф сделал приглашающий жест в сторону двери. – Леди Келликейт Флойд, добро пожаловать к столу!

Розмари тихонько ахнула, когда Келликейт проскользнула в гостиную, а Элмерик мельком успел глянуть на лица наставников, чтобы убедиться: нет, явление Келликейт для них не новость. Её-то как раз ждали.

Мастер Каллахан назвал родовое имя и титул – это значило, что девушка больше не была преступницей. Но та всё равно не стала менять простое платье из тёмно-синего льна на что-то более подобающее леди, лишь прибрала отросшие чёрные пряди под костяные гребни и шпильки – на косы длины волос ещё не хватало. В её взгляде читалась вся усталость последних дней, а тени, очертившие скулы и притаившиеся под глазами, казалось, добавили ей пару лишних лет. Кожа на том месте, где раньше была защитная птица мастера Патрика, выглядела слегка порозовевшей, но самого отпечатка больше не было. А главное – руки Келликейт больше не сковывала тяжёлая цепь, и лишь не до конца зажившие запястья, ставшие будто ещё тоньше, напоминали о былом наказании.

– За смелость в сражении и впечатляющую силу духа леди Келликейт Флойд заслужила прощение за все прежние проступки и получила Посвящение раньше прочих учеников. – Каллахан кивнул ей. – Если у вас были какие-то сомнения на её счёт, избавьтесь от них.

– Вот же… – с плохо скрываемой завистью, но беззлобно выдохнул Джерри. – Пролезла вперёд всех, будто кошка!

– Я рада снова быть здесь, – сказала Келликейт, присев в реверансе и улыбаясь (замечание про кошку она благоразумно решила пропустить мимо ушей). – Моё Посвящение случилось быстро и неожиданно, но я ещё надеюсь принять участие в торжественной церемонии вместе со всеми вами.

Элмерик заметил, что губы у неё сухие, растрескавшиеся и вдобавок обкусанные до крови.

Орсон размашисто и громко захлопал в ладоши, и все прочие присоединились к нему, чествуя вконец смутившуюся девушку: такой встречи она, видимо, не ожидала.

Келликейт села на край скамьи, заняв место рядом с мастером Флорианом прямо напротив Орсона. Элмерик успел заметить, как она, проходя мимо, всего лишь на миг ободряюще накрыла руку гиганта своей маленькой ладошкой и коротко кивнула.

– Я знаю, у вас много вопросов, – продолжил Каллахан. – Обещаю вскорости удовлетворить ваше любопытство. Но сперва позвольте представить ещё одного из Соколов. Его вы тоже знаете. Мастер Мартин Мэй – ваш будущий наставник по обращению с волшебным оружием…

– И надеюсь, что по-прежнему ваш хороший друг. – Даже Элмерик не заметил, как Мартин появился в дверях. Тот словно всегда там стоял.

В гостиной воцарилась звенящая тишина. Было слышно, как трещит огонь в камине. У Джерри отвисла челюсть, Розмари схватилась за сердце и шумно сглотнула, а Орсон выронил ломоть хлеба, так и не донеся его до рта.

Келликейт спрятала лицо в ладонях, и сперва барду показалось, что девушка плачет, но потом он понял свою ошибку: это было облегчение. И радость. Будто всё самое худшее осталось далеко позади.

Даже под маской было видно, как улыбается мастер Шон, пропуская Мартина на его законное место и хлопая того по плечу.

В этот момент Розмари, не выдержав, пронзительно взвизгнула и повисла у Мартина на шее, болтая ногами в воздухе.

– Вот же, на тебе! – причитала она, захлёбываясь словами. – Живой! А мы уж-то схоронили тебя совсем! Все горевали. Слёз-то пролили сколько! Уйму!

– Ага, живой, – охотно подтвердил Мартин, кружа её в объятиях. – Чудом.

От Элмерика не ускользнул его благодарный взгляд в сторону Келликейт.

– Не пугай-то нас больше! – До Розмари наконец дошло, что она ведёт себя неподобающе. Девушка расцепила руки и поспешно оправила сбившийся передник. – Так как нынче тебя величать-то? Ты ж, выходит, важный человек. Мастер Мартин, что ль?

– Зовите по имени, как и прежде. Всё равно скоро все пройдут Посвящение. Надеюсь, что все. – Он сел на место и кивнул Каллахану. – Думаю, пора рассказать, как было дело.

Эльф прикрыл глаза. Хрустальные бусины в его волосах преломляли свечной свет, отчего на поверхности стола плясали причудливые блики. Соколята притихли, и Элмерик невольно затаил дыхание.

– Как вы уже знаете, Врата открываются дважды в году, – заговорил Каллахан, не поднимая век. —

Его лицо выглядело сосредоточенным, между бровей залегла резкая складка, будто бы эльф прислушивался к звукам собственного голоса:

– Это случается зимой и летом в кануны Самайна и Бельтайна. Сквозь Врата можно попасть в иные миры: в волшебную страну и зелёные холмы, куда путь известен лишь эльфам; в земли, где по руслам рек бежит жидкий огонь и даже камни плавятся от невыносимого жара; в земли вечной метели, где люди никогда не видели весны и даже птицы замерзают на лету; в земли, где всегда идёт дождь, а также в другие края, коих существует бесчисленное множество. Врата – не единственные пути меж мирами, но самые простые. Когда они открыты, пройти сквозь них может кто угодно – даже тот, кто начисто лишён магии. Некоторые можно запечатать, но не все и не навсегда… Давным-давно, когда эльфы, бывшие прежде единым народом, впервые пришли на эти острова, весь мир принадлежал великанам фоморам. Это были уродливые и жестокие создания, не желавшие ни с кем жить в мире. Они начали кровопролитную войну, длившуюся не одно столетие: о ней было сложено множество баллад. В решающей битве, которая случилась как раз в канун зимы, наши славные предки с трудом, но одержали победу. Фоморы были вынуждены бежать, бросив не только оружие, но даже павших и раненых. Они нашли укрытие за Вратами и заселили один из миров, называемый Туманными землями. Мир этот был недружелюбен и дик, как и сами фоморы. Новый дом пришёлся им не по нраву. С тех пор они жаждут мести, следят за нами, готовятся сокрушить преграду, чтобы, вернувшись, поработить и людей, и эльфов. Но Врата, ведущие в их мир, отворяются не всякий раз. И никто не знает, когда и где откроется путь в Туманные земли. Многие годы мы пытались научиться угадывать этот миг, нанося на карты прежние точки открытия, а больше всех старался Лисандр. Уже после того, как он предал Соколов, стало ясно, что негодяй добрался до фоморов и о чём-то сговорился с ними за нашими спинами. Пришлось расстроить их планы до того, как они претворились в жизнь. Единственный способ заточить могущественного чародея – это отправить его в один из далёких миров и запечатать Врата. – Каллахан открыл глаза и сделал глубокий вдох. – В первый раз я почувствовал жалость, не довершил ритуал – и Лисандру удалось сбежать. Он долго прятался, но сорок лет назад я всё же его настиг и запечатал.

Элмерик слушал внимательно, но пока ни на шаг не приблизился к разгадке. Как потомственный чаропевец, он слышал легенды о великанах, очень боялся их в детстве, знал, что те насылают кошмарные сны. Почему Лисандр с ними спутался, было понятно: рыбак рыбака видит издалека. А что получил по заслугам и сам оказался в заточении – так ему и надо, негодяю! Вот только при чём тут Мартин и Келликейт?

Сам того не желая, он сказал последнюю фразу вслух – и тут же получил полный негодования взгляд мастера Флориана, весьма болезненный пинок от Джерри чуть пониже колена и тихий смешок Мартина на сдачу.

Мастер Каллахан, вопреки ожиданиям, не разгневался. То, что наставника нельзя перебивать, Элмерик уяснил ещё в детстве, когда получил от деда смычком по пальцам, поэтому готов был понести заслуженное наказание. Но его не последовало.