Страница 16 из 47
- Нет, - бурчит он, отворачиваясь от меня.
- Вам нужно в тепло, здесь в комнате настоящий ледник. Вы так не выздоровеете, - пытаюсь его уговорить.
- Мила, не трогайте меня, - тихим, севшим до сипоты, голосом. - Вы решили уволиться, так что не стоит больше разыгрывать заботливость, - устало прикрывает руками лицо.
В другой ситуации я бы всыпала ему по самое не хочу. Ну что за невозможный характер у этого мужчины?! Дико злюсь, но понимаю, что сейчас его спасать надо. Не обращая внимания на слабые протесты босса, откидываю в сторону одеяло, сокрушаясь тем, насколько оно тоненькое. Неудивительно, что он заболел.
Максим Викторович одет в темные пижамные штаны и футболку, что не может не радовать. Не хотела бы я лицезреть его голый зад, неудобно могло получиться. Хотя мы с Царем теперь знаем о неудобствах все. Обхватив его горячую руку, пытаюсь поднять. Но он настолько тяжелый, что удержать не получается, я падаю прямо на него.
- Мила, я же просил вас, не трогайте меня, - пытается ворчать больной.
- Максим Викторович, перестаньте бубнить. Пока я не дотащу вас до зала, не успокоюсь, - пыхтя от усердия, снова предпринимаю попытку приподнять его. Проворчав что-то в ответ, все же идет навстречу. Приобняв меня, поднимается с кровати. Медленно, с частыми остановками, следуем к теплому спальному месту. Уложив его на кровать, заботливо укрываю одеялом.
Максим Викторович тут же прикрывает глаза.
Спустя двадцать минут жар наконец-то спадает. Лоб мужчины покрывается испариной, и ему становится немного легче. Заварив травяной чай, заставляю выпить лечебный настой. Осилив лишь половину, он снова смежает веки. Укутав его, отправляюсь в кухню.
Ставлю вариться на печку куриный бульон. В голове мысли наперебой сменяют одна другую. Неужели болезнь Царя – моя вина? Если бы я не облила его холодной водой, ничего бы не произошло. А с другой стороны, какого черта он поперся мокрым на улицу? Да и комната эта – я подумать не могла, что у него там полюс холода, форменный Оймякон. Надо же, и ни слова мне не сказал. Получается, в Максиме Викторовиче, кроме привлекательной внешности, есть все же что-то хорошее. Есть надежда на то, что там, внутри, под толстым слоем вредности, заносчивости и занудства скрывается благородный человек.
Наполнив тарелку ароматным супом, отправляюсь в комнату к успевшему немного ожить шефу. При виде меня он немного приподнимается на подушках.
- Максим Викторович, вам нужно покушать, - ставлю перед ним поднос с обедом. Царь хмурится, рассматривая содержимое тарелки.
- Вы предлагаете мне есть в постели? – и снова недовольное ворчание.
- Да, пока я ваш доктор, оставьте при себе все недовольства. Сказала в постели – значит, в постели, - копируя его коронный жест, тычу указательным пальцем в сторону подноса. Царь поднимает на меня исполненный недовольства взгляд, но, встретившись с моим, все-таки сдается и послушно кивает.
Поставив поднос чуть ближе, вручаю ему ложку.
- Что это? – принюхивается, и снова недоволен. Смотрит на меня так, будто я ему туда лягушек положила.
- Куриный суп.
- Я не ем курицу, - отодвигает подальше от себя, брезгливо сморщившись.
Закатив глаза от досады, выдыхаю, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, и откровенно не нагрубить неисправимому привереде.
- Знаете, что, Максим Викторович, не есть курочку вы будете дома, когда ваша домработница приготовит вашу любимую фуа-гру. А здесь, если хотите быстро поправиться, пожалуйста, ешьте куриный суп, - пододвинув обратно поднос, взрываюсь я.
Царь несколько секунд молча прожигает меня взглядом.
- С чего вы взяли, что готовит мне домработница? И при чем тут, вообще, фуа-гра, - устало вздохнув, ковыряется ложкой в супе.
- Меньше вопросов, ешьте уже скорей, - вконец устав от его вредности, ухожу в кухню. Вымыв посуду, оставшуюся после готовки, возвращаюсь в комнату. Заметив, что шеф послушно ест суп, включаю телевизор и, подтащив стоящее у окна кресло к кровати, усаживаюсь в него.
- Спасибо, было вкусно, - вдруг подает голос Царь. Забрав у него поднос, вручаю еще одну таблетку. Послушно выпив ее, шеф укладывается обратно. Переключив каналы, нахожу свою любимую «Клинику» и поудобнее устраиваюсь в кресле.
- Нужно на объекте появиться, - раздается за спиной голос шефа. Повернувшись, вижу, что он пытается подняться с кровати.
- Вы с ума сошли? – протестую, ошарашенная его решением. Ей-богу, такого твердолобого днем с огнем не сыщешь!
- Мила, я бы вас попросил не лезть не в свое дело, - ворчит Максим Викторович. По всей видимости, лимит послушания у него не слишком большой. Здорово придумал! Я тут трясусь над ним, переживаю, а он, едва сбив температуру, собирается идти и по новой гробить себя. Еще и грубит мне.
- А знаете, что, - вскочив с места, готова испепелить его взглядом. Нет, честно, он меня достал! - Делайте, что хотите! Чего это я, в самом-то деле, тут бегаю перед вами? Хотите воспаление легких заработать? Вперед! Мне вообще плевать, все равно уезжаю отсюда, - сорвавшись с места, вылетаю в кухню. Пытаясь хоть как-то успокоиться, снова занимаю себя мытьем посуды.
- Мила! - раздается его громкий голос. Прикрываю глаза, считаю до трех. Возвращаюсь обратно.
- Да?
- Сядьте, пожалуйста, нам надо поговорить, - произносит Царь, выглядя при этом до странности потерянно. Гордо задрав подбородок, демонстрируя ему свой настрой, шествую к своему креслу.
- Вчера вы немного вспылили, - начинает Царь, пряча от меня взгляд. - Понимаю, я слишком надавил. Со мной такое иногда случается, - мне кажется, или он пытается извиниться?
- Очень часто у вас это случается, - не могу удержаться от замечания. Максим Викторович поднимает на меня недовольный взгляд, но не спешит спорить.
- Возможно, - смиренно кивает головой. - Но я прошу вас не уезжать. Давайте как-то урегулируем наши отношения, - я не узнаю голос Царя. Таким спокойным, таким вежливым он не был со мной никогда. Удивленная, продолжаю молчать.