Феникс

Но все наше осторожное счастье покатилось к черту, когда Фенов попросил меня об услуге.

— Детка, привет. Ты можешь меня спасти? — Гоша позвонил в мой выходной. Накануне он говорил, что у него тонна работы, и я уже собралась скучать, а тут — вызов на мобильном, еще и с такими вопросиками с ходу.

— Эээ, я бы хотела попробовать, но разве ты не безнадежно испорченный извращенец?

Он вымученно рассмеялся.

— Да, это факт, но я не о своем моральном облике переживаю. Духовное разложение меня не особенно беспокоит.

Его уставший голос начал меня беспокоить. Мой Феникс обычно был на позитиве.

— А что же тогда?

— Надо Катюху забрать из сада и закупиться в магазине. Думал, сам успею, но запарился с макетом. Никак не могу разложить по выигрышным контрастам. Марину отпустил, ее нет в городе.

— А бабушка? — осторожно поинтересовалась я.

— Ну ее нахрен, — выплюнул Гоша. — И у нее тоже какие-то дела, кажется. Она хотела Катю взять, но отменила в последний момент. Спаси меня, Ирс. Сроки горят. Не могу бросить сейчас. Потом вообще не поймаю волну.

— Гошик, да мне не сложно, но я боюсь. Как Катя отреагирует?

— Ты шутишь? Возмутился он. — Она счастлива будет.

— Не знаю, Фен. Страшно мне.

— Брось, Ирс. Она уже большая барышня. Пописает сама, только штаны застегнуть. Если какать — вытереть влажной салфеткой.

Это как раз проблемой не было. По такой мелочи я часто ей помогала.

— Да это понятно, Гош. Первый раз что ли?

— Ну так и чего ты трусишь?

— Не знаю. Ответственность.

— Ирсен, у тебя на работе все то же самое.

— Нет, другое. Катюша, она же своя. Ты меня убьешь, если что…

— Не убью. Обещаю.

— Поклянись.

— Чтоб я сдох.

Я засмеялась.

— Ладно.

Как ему отказать? Особенно, если не хочется.

— Детка, я твой вечный должник.

— Почему же вечный? Когда там Катя к бабушке? Вот аккурат и отработаешь.

Гоша заныл в трубку, но тут же собрался.

— Отработаю с процентами и с удовольствием, — бодро пообещал он. — Список продуктов тебе в вайбер кину. Денег через Сбер переведу. Такси возьми, не таскайся автобусами. Ужин приготовишь, ага?

— Гоша! — возмутилась я. — Про ужин уговора не было.

— С процентами, Ирс. Все верну с процентами. И вообще, я тебя вечно кормлю. Так что не капризничай. Надо платить бобром за бобров.

— Руки мне выворачиваешь, Феникс.

— Жизнь заставляет. Ей богу я не хотел. Постараюсь к восьми разобраться с делами. Не пускай ко мне Катьку, ладно? Мульты ей включи.

Я фыркнула. Не нужны Кате никакие мультики, если я у них дома. Мы вечно чем-то занимались вместе, и мне это очень нравилось.

— Разберемся, папочка. Работай спокойно, — отпустила я ему грехи.

— Обожаю тебя, красавица.

Он чмокнул в трубку.

— Эй, Гош, погоди. А мне Катю дадут вообще? Сейчас с этим строго.

— Дадут. Я позвонил уже, предупредил. Вообще, ты давно там в списке забирающих.

Я так и села.

— Какой ты засранец, Фенов.

— Такая жизнь, Ирсен. Такая жизнь. Я молодой одинокий отец. Нужно как-то выкручиваться. Все, лап, жду вас вечером. Ключи не потеряла?

— Нет, — огрызнулась я.

— Не ругайся. Целую, пока.

И он отбил звонок. Так и не дав мне сказать, что я обо всем этом думаю.

А думала я разное. От того, что Гоша расчетливый засранец, который пользуется моим добрым к нему и Кате отношением, до теплого польщения. Он ведь доверил мне ребенка, свой дом, даже закупку продуктов, что делал всегда и исключительно сам. Правда список, что пришёл в вайбер минуту спустя был очень подробным и с вариантами замен, кучей сносок. Пищевая корзина не допускала самодеятельности по мнению Гоши Фенова.

Я посмеялась и пошла собираться.

Прежде чем ехать за Катей, заглянула к Гоше, чтобы выгулять Бобса. Повезло, пес скучал и еще не успел нагадить. Он послушно сделал все свои дела, наигрался, стал проситься на ручки. Я завела его обратно, вызвала такси, поехала за Катей. Гоша даже не слышал, что я приходила. Сидел, как сыч в кабинете. Я бы и не поверила, что он доме, если бы не тихий бубнеж и щелчки мышки.

Катюшка встретила меня радостным визгом, а новости о магазине восприняла с великим энтузиазмом. Сто процентов собиралась развести меня на какую-нибудь вкусную вредную дрянь. Знает, что куплю. И даже отцу не сдаст. Хитрая мелкота.

Так и вышло. Я уговорилась на пончик и молочный ломтик. А домой взяла еще и мафинов. Гоша балдел от сладкого, хотя искренне уверял, что это вредно, противно и не соприкасается со здоровой пищей, культ которой был официально введен в их доме. Но днем он иногда мог себе позволить что-то за компанию. А вечером не мог отказаться только от чизкейка, из-за которого потом пахал в зале до седьмого пота. Иногда и на мне.

«А что? Секс — это отличное кардио. Ты же не хочешь, чтобы я стал жирным? Иди сюда», — заявлял он обычно, если позволял себя лишнее без присутствия в доме Кати.

Надо признаться, что я оставалась у них на ночь и с Катериной дома. Разок это даже кончилось тихим-тихим сексом среди ночи. Потому что Гоша проснулся и… никак не мог уснуть. Это ужасно, но мне понравилось ничуть не меньше нашего обычного землетрясения в двенадцать баллов. И то, что Катя утром притопала к нам в кровать, ничуть не смутило. Наоборот, было невероятно приятно щекотать ее, смешить, хохотать самой и подставлять щеки Гошиным поцелуем, млея от его: «Девчонки мои сладкие».

Затащив пакеты с едой домой, мы с Катей принялись решать, что будем готовить. Она настаивала, что необходимо напечь блинчиков, но я уверенно придерживалась плана с отбивными в кляре. В итоге мы сошли на картошке по-французски. Майонеза в Гошином доме не водилось, поэтому я решила импровизировать со сметаной. Катя честно пыталась помочь мне, но быстро заскучала. Я отправила ее поиграть вместе с Бобсом, который нервировал, крутясь под ногами, выпрашивая куски мяса.

Они послушно ушли, но уже через пять минут устроили такой шум с визгом и лаем, что точно отвлекли Гошу. Мне пришлось оперативно все заканчивать и занимать ребёнка тихими играми. Совсем недавно я притащила им дженгу из простых деревяшек, очень приятных на ощупь. Катя быстро уговорилась поиграть, мы увлеклись. Но на шум очередной рухнувшей башни все-таки выманили нашего занятого Феникса.

— Прости, — поспешила извиниться я.

- Фигня, — махнул рукой Гоша. — Я вроде как закончил. Не восторг, но пусть смотрят, потом поправлю, если что. Пойду с Годзиллой погуляю. Размяться надо.

— И я. И я с тобой, — запищала Катя, прыгая вместе с Бобсом от нетерпения.

— Пошлите все тогда, — решил Гоша и потащил на улицу и меня.

Через час мы вернулись, запыхавшиеся, веселые, зверски голодные. Едва Гоша открыл дверь, нас сбил с ног неповторимый аромат сгоревшего мяса.

— Духовка, — взвизгнула я и помчалась на кухню, выпрыгивая из ботинок по дороге.

Гоша и Катя появились там минутой позже, когда я уже собиралась разрыдаться, включала вытяжку и открывала окно, чтобы проветрить.

Фенов держал под мышкой Бобса с грязными лапами, выглядел очень серьезным почти сердитым.

— Продовольственный кризис? — приподнял он бровь.

Я тяжело вздохнула.

— Мы купили кексы, — брякнула ни к селу, ни к городу, словно это было оправданием моего разгильдяйства. Как можно было забыть о включенной духовке!

— Папа, а может..? — с безумной надеждой спросила Катя тоненьким голосом.

Гоша вздохнул тоже.

— Доставай.

— Урааааааа! — заорала девчонка не своим голосом.

Едва не сбив меня с ног, Катя умчалась из кухни. Только пятки сверкали.

— Куда она? — не поняла я.

— За брошюрками. Закажем пиццу.

Я захныкала от собственной никчемности, падая на табуретку.

— Гош, прости, я совсем закрутилась, забыла. Как? Как это вышло! Я тебе чуть дом не сожгла, — запоздало сокрушалась.

— Ой, Ирс, ну ка прекращай, — скомандовал Фенов. — Глупости какие. Бывает. Не спалила же. А у Катюхи праздник. Она тебе век будет благодарна за такую услугу. Хватит, детка, не кисни.