Страница 76 из 77
- Элоиза, сердце моё, не обижайтесь, пожалуйста. Более того, простите меня, очень вас прошу, я, безусловно, не должен был говорить вам всей этой ерунды. Я гадкий лицемер, я сам ровно такой же и тоже всегда считаю, что это моё дело, и то, как я вожу машину, никого больше не касается. Вы, безусловно, тоже имеете на это полное право. Если что-то случится с Карло – я очень огорчусь, конечно, но приму это как данность. А если с вами – то никогда не прощу себе, что не смог вас уберечь. Хотя знаю, что беречь человека от него самого бесполезно. Мы отлично покатались, и я готов звать вас ещё – при малейшей возможности. Вы водитель безумный, но очень хороший. А если хотите, можем поговорить с Карло, чтобы он потренировал вас на всякие трюки и штуки. Хотите?
Она повернулась к нему и узрела на лице крайнюю степень раскаяния. И… он на самом деле испугался, что она сейчас снова убежит в ночь.
- Хочу, - выдохнули, кажется. – Скажите, вам в самом деле понравилось?
- Да, - рассмеялся он. – Мир?
- Мир, - улыбнулась она, ещё пока осторожно.
Он тоже выдохнул.
- Эх, выпить бы сейчас…
- Не отказалась бы, в самом деле, - согласилась она.
- Оставляем до дома?
- Да. Думаю, дома найдется.
- Еще бы, конечно! Тогда, пока мы не вернулись, я должен ещё кое-в-чем перед вами повиниться, а то мало ли – вдруг вылезет где-то, и вы станете меня душить, или решите идти домой пешком, - улыбнулся он.
- Что ещё? – нахмурилась она.
- Я договорился с охранником вашего клуба, и он показал, где можно было посмотреть в окно на вашу тренировку. Не на всю, конечно, где-то последние минут двадцать. В вашем зале очень удачно горел свет. Я поражён, Элоиза. Вы творите какие-то недоступные моему пониманию вещи.
- Это же просто упражнения, - пожала она плечами, впрочем, с улыбкой, ей было приятно.
- А в самом конце определенно был какой-то непростой танец.
- Да, сарабанда, - в самом деле, сегодня получилось достаточно пристойно, руки были на месте, и с полупальцев она не валилась, как иногда бывает под конец дня.
- Я, безусловно, знаю это слово, но никогда не видел, как это выглядит, - сказал он. – Ваши руки… это что-то фантастическое, они как будто рассказывают свою собственную историю и впечатляют еще сильнее, чем уверенные и изящные ноги. Скажите, а почему вы никому это не показываете?
- Потому, что танцую для себя, иначе как-то и не планировалось, - пожала она плечами. – Не представляю себя на сцене.
- Зачем же на сцене? В узком дружеском кругу. Скажите, а какое платье нужно для такого танца?
- О, это тоже непросто. Платье нужно историческое, со специфичным корсетом восемнадцатого века, с хитрым каркасом, большим количеством отделки и сложную прическу еще нужно сделать, - она смотрела на него с огромным удивлением, он не был похож на человека, которому могут быть интересны её прикладные исторические экзерсисы.
- Ладно, будем думать, что тут можно предпринять, - он взял её левую ладонь и поцеловал. – Вы лучшая, как ни крути и за что бы вы ни взялись.
Вот так, значит. Что ж, ну и пусть… раз понравилось. Сама-то она ни в жизни бы не решилась показать кому-то свои сарабанды. А взгляд-то такой… недвусмысленный. Ладно, поцелует – так поцелует, а нет – так пора уже домой ехать, ночь на дворе…
Поцеловал, да ещё как! И… хорошо ли, что платье так легко падает с плеч?
- Монсеньор, вы уверены?
- Конечно. Вот что – перебирайтесь ко мне, будет лучше.
- Вы сумасшедший? Тут же нереально тесно!
- Конечно, сумасшедший, мы это уже выяснили. И должен же у этой машины быть хотя бы один недостаток?
* 32 *
Они въехали в гараж кардинальского дворца часа в три ночи. Он остановил машину, они переглянулись… и снова рассмеялись. Да, ну и вид у обоих – мятые, растрепанные… Элоиза взглянула в зеркало, вернула на место упавшее плечо от платья, поправила цветок в волосах, и хотела ещё заправить куда-нибудь выпавшую из узла прядь, но её остановила уверенная рука.
- Вы очаровательны и так, сердце моё.
- Благодарю вас, Себастьен, но кого мне сейчас очаровывать? Ночь на дворе.
- А вы не заметили команду встречающих? – рассмеялся он.
Элоиза взглянула – у лифта стоял, скрестив руки на груди, мрачный Лодовико, а пока Себастьен выходил наружу и шел к её двери – появился запыхавшийся и встревоженный Карло.
Она неспешно, опираясь на его руку, выбралась из машины, твердо встала на обе ноги, взяла сумку, и только потом повернулась.
- Где тебя черти носили, хрен ты собачий, - начал было Лодовико, но потом узрел выбравшуюся на свет Элоизу.
- Добрый вечер, господа, - произнесла она самым медовым голосом, на какой была способна.
– Извините, госпожа де Шатийон. Он просто не предупредил никого, уехал и с концами, - пробурчал Лодовико.
- Монсеньор, неужели на вот этой вашей машине нет никаких датчиков? – удивилась она.
- Не успели еще, - пожал он плечами. – Черт возьми, мне уже нельзя пригласить девушку покататься, чтобы меня не разыскивал весь дом?
- Ты бы хоть предупредил, - буркнул Лодовико.
- Постойте, вы же говорили, что у вас что-то там было вживлено, именно чтобы легко вас искать, если что? - тихо спросила она.
- Уже нет. Потом расскажу, - так же тихо ответил он.
- Монсеньор, приглашение выпить еще в силе? – спросила Элоиза уже как бы для всех.
- Конечно, госпожа де Шатийон. В «сигму»? Или, может быть, ко мне в гостиную?