Страница 82 из 106
- Дошел! Аристократ называется, - буркнул граф. - Тьфу!
И посмотрел на нее, пристально и как будто пытался проникнуть в ее мысли.
Она спряталась за щитом безмятежности и спокойствия.
- Знаете, он неплохо справляется со своими обязанностями, - пожала в ответ плечами.
- Да уж наверное, с такой-то жизнью! Вот что я вам скажу, Элоиза. Я могу отдать вам эту хронику, она у меня не единственная, от меня не убудет. Но - только если вы согласитесь на одно мое условие.
- На какое именно? - подняла бровь она.
- Завтра будет большой прием у Монтоне, я планирую там быть. Приезжайте туда, и пригласите с собой… господина герцога. Там и договоримся окончательно. Полагаю, его там должны знать и будут рады увидеть.
- Хорошо, - она встала и бросила телефон в сумку. - А сейчас я, с вашего позволения, отправляюсь домой.
* 58 *
В машине она крепко задумалась. Что-то здесь явно не так. Себастьен искал, кто бы его графу Барберини представил. А графа тряхануло от фото в телефоне, причем там написано вовсе не то имя, которое он употребил. При этом он ни секунды не сомневался, что речь идет именно об этом человеке.
Элоиза понимала, когда кто-то, имея по рождению право на имя в три строки, пользуется в жизни чем-нибудь попроще. Откровенно говоря, она сама была именно из таких, но…
Ощущение было препротивное – как будто она тронула что-то такое, чего нельзя было трогать ни в коем случае. И гадкое предчувствие, да. Которое никак нельзя игнорировать.
О семействе Савелли она, конечно же, слышала, но не столько, чтобы разобраться в происходящем. Однако ей было, у кого спросить.
Она остановила машину на обочине и набрала номер Полины.
- Рада слышать, - сообщила тетка. – Ну как, вы с Корнелио еще не съели друг друга?
- Нет, - рассмеялась Элоиза. – Скажи мне, пожалуйста, если знаешь, такую вещь: а что у твоего Корнелио с семейством Савелли?
Полина издала такой звук, какого от нее в публичном разговоре услышать было невозможно ни при каких обстоятельствах.
- Ну у тебя и вопросы, дорогая моя!
- Я просто, кажется, во что-то вляпалась. Или еще не вляпалась, но могу. Поэтому говори всё, что знаешь.
- Ты не торопишься? - ехидно спросила Полина.
- Не особенно. Более того, я даже остановила машину.
- Разумно, - хмыкнула тетка, всегда водившая машину очень аккуратно. – Анна-Лючия Савелли – это его еще одна очень большая любовь.
- Я не знакома с этой дамой.
- Вот еще, конечно же, знакома! Просто двадцать с лишним лет не встречалась. Ты же у нас не интересуешься светскими мероприятиями. А она вроде Корнелио – мы аристократы, и заниматься можем только политикой и благотворительностью. Так вот, о них ходило множество разных слухов, но все сходились в одном – Анна-Лючия изменяла своему мужу с Корнелио много и с удовольствием, но старалась, чтобы до герцога Савелли это не дошло, потому что очень дорожила своей семьей и своим статусом. А Корнелио у нее был в качестве такой, знаешь, конфетки, десерта после кофе. Ходили слухи в том числе и о таком варианте, что кто-то из четверых детей Анны-Лючии не от герцога, а от Корнелио, но он сам в этом до конца как будто не уверен, поэтому и я утверждать не буду. Они несколько раз сходились и расходились, в последний раз разошлись после того, как при странных обстоятельствах у Анны-Лючии погибли муж и старший сын. Герцог Сильвестро переизбирался в парламент, и что-то там было не то нечисто, не то как-то нехорошо, но политические противники у него были. И когда он внезапно умер от остановки сердца, и в тот же день разбился на машине его старший сын и наследник Сальваторе – их очень тщательно потрясли, но концов не нашли. После этого Анна-Лючия разогнала любовников, стала образцом добродетели, выдернула из заграничной армии следующего по счету сына и быстро женила.
- А ты не знаешь, из какой именно армии?
- Нет, не знаю. Впрочем, могу полюбопытствовать у Анны-Лючии, когда встречу ее в следующий раз. Кстати, сын оказался орешком той еще твердости, и как бы она ни настаивала, по стопам отца не пошел. Вернулся в армию, и долгое время там и оставался. Года четыре, как вернулся в Рим, но с матерью не живет, а чем-то занимается в городе.
- А как зовут этого сына? – осторожно спросила Элоиза.
- Себастьяно, - охотно пояснила Полина. – Он обычно называется Себастьяно Марни, это какие-то их ну очень мелкие владения, почти ничего.
- И… он женат? – Элоиза затаила дыхание.
- Вдовец.
Элоиза понадеялась, что Полина не услышала, как она облегчённо выдохнула.
- А что случилось с его женой?
- Не знаю, что там у них в семейке было, но невестку Анна-Лючия подобрала сама, по себе, и была ею полностью довольна. Я никогда не спрашивала, от чего умерла Челия-Джустина, сказали – от болезни. Осталось двое детей, Анна-Лючия с удовольствием о них заботится. Проживает либо в палаццо Савелли, либо в фамильном замке, недалеко от города, вместе с незамужней дочерью Анджелиной, она у них младшая, ей сейчас что-то около тридцати. Еще есть сын, был третий по счету ребенок, сейчас второй из оставшихся, Стефано, уехал куда-то из страны лет уже двадцать назад, с матерью связывается раз в год по обещанию, но, как я понимаю, общается с братом и сестрой.
- Чем это она ему так не угодила?
- А вот в том и загадка, я не знаю, что у них случилось, и никто не знает, иначе бы каким-нибудь боком вскрылось, и разболтали бы обязательно, ты же понимаешь. А теперь рассказывай уже, зачем тебе это нужно!
- Я этого не знала вообще, - ответила Элоиза.