Страница 5 из 10
– Нет! – Наташа распахнула свои и без того немаленькие глаза. – Кирилл, я беременна. От тебя.
Всё-таки одна слеза выкатилась. От страха. Как-то он отреагирует.
– Точно от меня? – спокойно спросил Кирилл. – Муж вообще вне подозрений?
– Точно. У нас с ним давно ничего нет. Честное слово! – горячо заверила его Наташа.
– Спи! – он поцеловал её в висок, и начал вставать с дивана.
– А ты куда? – она думала, что точно теперь не уснет, но даже не услышала ответ Кирилла.
– На кухню. Кофейку бахну. Ты меня, конечно… – он посмотрел на крепко спящую Наташу и тихо вышел, не договорив.
На кухне он включил кофе машину, достал мобильный и выбрал абонента «Брат». Ответили почти сразу.
– Родион, ты не поверишь, но мне очень нужен твой совет!
Они встретились в хинкальной на Невском, выбрали столик у окна. И Кирилл, и Родион любили грузинскую кухню с детства, особенно сациви. Родители каждое лето возили их в Сочи – мама любила этот город – где они заходили на ужин в одно и то же грузинское кафе на улице Советской. Мама дома готовила, конечно, вкусно, но там необычный соус с грецкими орехами, в котором лежали куски нежной курочки, покорил сердца мальчиков.
Сделав заказ за двоих, Родя уставился на Кирилла с повышенным вниманием.
– Да не сверли ты меня глазами! Дай собраться с духом.
– Брат, ты пугаешь меня… ты что, был у врача и у тебя нашли неизлечимое заболевание?
– Родька, ну что ты мелешь. Где я, а где врачи. Случись такое, и я в горы махну, к морю. А не к врачам. – криво усмехнулся Кирилл. – Тут другое. Понимаешь, брат, я кажется правда, того… ну, влюбился я в общем!
Последние слова он почти выкрикнул. Родион осмотрел зал – вроде никто не повернулся в их сторону. Чего ж он так орет? Ну, влюбился, и слава Богу. Давно пора.
– Так. И почему ты так взволнован? Она что – несовершеннолетняя?
Кирилл в этот момент отпил сок и поперхнулся. Закашлялся так, что Родиону даже пришлось постучать его по спине. Когда успокоился, уставился на брата с подозрением:
– Вы что, говорили с матерью обо мне?
– Нет! Что за мысли?
– А какого вы все про несовершеннолетних заладили? Я что, когда-то встречался со школьницами?
– Ага. – осклабился Родион.
– Чего-о??
– В девятом классе, помню, у тебя была Ветка Мальцева. Ничего такая школьница была. Какая у вас любовь играла – я думал, вы до гробовой доски вместе будете.
Кирилл вздохнул, и посмотрел в окно. Что-то он упустил, видимо, когда они выросли и стали жить каждый по-своему. Сейчас у него было чувство, что он зря пришел советоваться к своему брату. Родион вёл себя, как идиот.
– Ладно, Кир, извини. Ну, не удержался. Подколол. Так какие подводные камни у твоего романа. Они же явно есть? Иначе, зачем тебе я?
– Короче, она меня старше, и у неё двое детей. – выпалил Кирилл.
– Брат, ты чё! Беги. На хрена тебе этот геморрой.
Родион смотрел с сочувствием.
– И она ждёт третьего. От меня. Но я тебя позвал не за этим! – голос Кирилла стал жёстким и острым, как лезвие опасной бритвы. – Не для того, чтобы ты мне советовал, как мне поступать в моей личной жизни. Ясно?
Родион опешил. Вот так братец у него. Сам зовёт, говорит нужен совет. А потом вдруг хамит. Да так резко.
– Извини. – помягче сказал Кирилл. – Просто это правда не твоё дело.
– А че звал-то тогда? – обиженно спросил брат.
– Помоги мне разрулить с матерью. Поговори с ней. Подготовь как-то, что ли. Ты же её знаешь, она с ходу такую ситуацию не примет.
– Она её и не с ходу не примет. – буркнул Родион. – Как я должен её подготовить?
– Ты поможешь? Или нет?
Родион помолчал минуту и кивнул.
Наташа проснулась в чужой квартире на красивом неудобном диване. Часы показывали шестнадцать ноль пять. Ничего себе! Кирилла рядом не было, на стуле аккуратно висел красный махровый халат.
– Кирилл. – позвала она, одеваясь.
Прошла по квартире – всё красивое, модное, дорогое. Вошла в кухню – красиво. Только как-то без души. Кухня холостяка. На столе Наташа увидела записку:
«Милая, я скоро буду. Если проснешься раньше – кофе в машинке, фрукты на столе, продукты в холодильнике. Целую». И цифры телефона. Наташа решила не звонить – чего она будет его дергать с первого дня? Лучше и правда поест. Она откусила яблоко, и открыла холодильник. На еду она смотрела без тошноты. Странно. Вчера в Москве Наталья не могла проглотить ни кусочка, так её тошнило. А сегодня токсикоз вдруг испарился. Видимо, правду люди говорят: любовь исцеляет.
Наташа с Кириллом лежали на диване каждый в своём телефоне. О, век высоких технологий! Кирилл читал статью о самых таинственных местах на планете, Наташа вбила в поиск «Я стала мамой в сорок лет», и изучала подобные истории. Ей было важно знать, что она не одна такая. Кирилл улегся поперек дивана, положив голову на живот Натальи. Периодически он вспоминал, что это не просто живот. В нём живёт его ребёнок. Чудеса! Никогда он не думал ни о каких детях. Кириллу казалось, что семья вообще не его история. Можно с тем же успехом любить племянников, зачем своих-то заводить? У него пока была одна племяшка, Маринка. И он любил этот прекрасный процесс: прийти, пообниматься, подарить подарки. И отчалить. А ответственность на родителях. И вот теперь придётся брать ответственность за своего ребёнка на себя, а куда деваться?
– Что ты всё ёрзаешь? – Наташа погладила его по груди. – Лежать неудобно?
– Я пытаюсь привыкнуть к мысли, что под моей головой находится часть меня. Вот тут. Прямо в твоём животе.
– И как? Привыкаешь потихоньку?
– Если честно, пока вообще никак. Но я привыкну! Ты не переживай.
Они помолчали. Хорошо сказать: не переживай. А она переживает. И за этого малыша, и за Катю с Артёмом. Словно читая её мысли, Кирилл заговорил:
– Кстати, ты уже решила, что делать с твоими детьми?
– А что… с ними нужно делать?
– Ну, не знаю. Они сейчас где?
– У матери в деревне.
– Ну вот пусть там поживут, например.
– Кирилл!
– А что Кирилл? – он сел на диване и посмотрел на неё очень внимательно.
То есть она действительно думает, что он готов принять тут весь её выводок? Знал Кирилл, конечно, что бабы-дуры, но не настолько же!
– Наташ, а ты чего хотела-то? Чтобы я был готов стать отцом не только своему ребенку, но и всем твоим? У них есть отец. Не хочешь, чтобы жили в деревне – пусть с отцом поживут.
По лицу Наташи потекли слёзы. Он молча смотрела в окно.
– Раздели с ним время на детей, в конце концов. Учебное время с отцом, а каникулы с нами.
Наталья упорно молчала.
– Не понимаю, – Кирилл повысил голос, – меня одного интересует этот разговор? Вообще дети твои.
– Я не знаю, что сказать. – проскулила Наташа.
– Предлагай свои варианты.
– Какие варианты? Вот именно, это мои дети. Я не хочу, чтобы они жили с отцом и чужой тёткой какой-нибудь. – Наташа принялась усиленно всхлипывать.
– Ты что? – насторожился Кирилл. – Манипулируешь мной?
– Не обращай внимание. Просто гормоны. Правда.
Кирилл присел к Наташе на диван.
– Не реви, пожалуйста. Кто из них постарше?
– Дочка, Катя.
– Ну, давай Катя будет с папой, а сынок с нами.
– Ты предлагаешь их разлучить?! – она подняла на Кирилла глаза, полные слёз и боли.
– А-а-ай, я не знаю, что ещё предлагать! То, чего ты тут выплакиваешь, я не предложу. Ясно? – он хлопнул дверью, и выбежал из квартиры. Наташа упала лицом в подушку, и зарыдала в голос.
Света была в ванной, слушала музыку в наушниках. В перерыве между двумя песнями обнаружилось, что в квартире заливается дверной звонок. Наспех вытершись, и накинув халат, она открыла дверь. На пороге стоял взмыленный Николай.
– Где эта шлюха? – воскликнул он, вбегая в квартиру.
– Кто? – опешила Светлана.
– Наташка где?