Страница 3 из 105
На поверхности это существо методично исследовало их обороноспособость. Оно преодолело их силовые защитные поля. Выдержало все, что могли в него выпустить лазерные пушки. Окутало все тошнотворным сладковатым запахом смерти уже умирающего мира.
Гарровик немедленно транспортировался в центр событий, организуя отзыв команды. Сражаясь на их стороне.
Затем внезапно, посреди процесса передачи на борт, перестали функционировать транспортаторы корабля – слишком деформированные временной перегрузкой и первой эвакуацией. Гарровик вызвал вниз шаттл. Никто не верил, что они сделают это вовремя.
Но Кирк никогда не сомневался, что Гарровик их спасет. Как-нибудь. Он был капитаном.
На трикодере возник какой-то всплеск.
Кирк проверил показания. Ди-кирониум. Это ему ни о чем не говорило.
Но тут его настиг неприятный аромат. Слишком сладкий. Подавляющий.
– Он возвращается... – сказал Кирк.
– Лейтенант! – передал Гарровик. – Где показания? – Что-то двигалось у отдаленных скал.
Нет – не двигалось – вздымалось. Взвилось на фоне алого заката, как бушующие врата в ад.
– Кирк?! – повторил Гарровик.
И именно в этот момент, в другой жизни, в другое время, лейтенант Кирк застыл. Столкнувшийся с неизбежной смертью, отягощенный ответственностью и долгом, он заколебался. Но не на сей раз...
– Кирк – "Фаррагуту"! – выкрикнул он. – Цель удара – тридцать метров точно на запад отсюда! Все фазеры – ОГОНЬ!
Инстинктивно Кирк набросился на Дрейка, вынуждая и того пригнуться и укрыться. Через миг небеса Тичо IV были вспороты двойными копьями голубого огня.
Кирк ощутил, как сотряслась земля, когда жуткая гармония фазовой энергии разрывала на части все атомы по своему лучу. Он чувствовал запах сожженной пыли, жар, ощутимый привкус озона, высвобожденного атмосферной ионизацией. Огневой вал прекратился.
Кирк выглянул за край валуна. Облако пыли горело изнутри жаром перегретых камней. Это существо погибло.
– Мы это сделали, – ликовал Кирк. Он поднес коммуникатор ближе. – Капитан Гарровик, мы...
В пылевом облаке выгнулся тонкий усик белого пара – как торнадо, формирующееся наоборот. Кирк замолчал.
Пар вытянулся по земле, крутясь все быстрее, поднимаясь по следу ионизации, оставленному лучами фазера. Поднимаясь к "Фаррагуту".
– О Боже, – прошептал Кирк.
Он взглянул на Дрейка. В глазах Дрейка отражались последние следы закатного света. Выражение его было непроницаемо.
– Кирк "Фаррагуту"! Это существо идет на перехват! Уходите!
В передачу ворвался Гарровик.
– "Фаррагут"! Меняйте орбиту! Максимальное ускорение! Быстро!
Ответила офицер по науке "Фаррагута", ее голос прерывался помехами.
– ...опустить щиты... проходим сквозь... объем антиматерии...
Прямо над головой расцвела новая звезда.
– "Фаррагут"? – произнес Гарровик. – "Фаррагут", ответьте...
Ничего. Даже помех.
Кирк уставился на мерцающую световую точку. Двести человек экипажа. Звездолет конституционного класса. Превращенный в одну из многих умирающих звезд.
Превзойденный тонким кольцом белого пара. Спускавшегося спиралью с небес.
Возвращающимся, чтобы потребовать их всех.
Рядом засмеялся Дрейк:
– Замечательные инстинкты, Джимбо. Увидимся в аду.
Опускающееся облачное существо было уже почти над ними. Кирк исчерпал возможности. Теперь оставалось сделать только одно.
– Конец программы, – сказал он.
Это существо, Эндровер Дрейк и Тичо IV рассеялись в голографическом тумане, вернулись в прошлое, которому принадлежали...
...которому не принадлежал больше Кирк.
– Костюм был слишком тяжел, сэр? – Молодой техник звездного Флота почтительно ожидал ответа Кирка, пока тот снимал боевой шлем, который надел на время моделирования.
В похожей на пещеру комнате Кохрейновского Зала Физики Звездной Академии жужжали громоздкие ряды машин. Некрашеные основные блоки и платформы, что воскресили скалистые ландшафты Тичо IV, вновь послушно стали желтыми сетчатыми стенами.
У Кирка болели глаза, в том месте, где на них давили визуальные входные кодирующие устройства. От веса серво-двигателей, которые управляли тканью обратной связи, что прилегала к телу, болела спина. Полное боевое голо-оборудование было слишком тяжелым.
Но Кирк не собирался на это жаловаться.
Он сознательно постарался выпрямиться, быстрее двигать руками. Ослепительно улыбнулся технику.
– Отлично себя чувствую, – легко сказал он. – Как будто на мне моя старая форма.
Пораженный техник усмехнулся. Как будто он слышал тут только жалобы. Он начал отсоединять механизм обратной связи.
– Знаете, – сказал он Кирку, словно тот был его старым другом, – когда-нибудь станет возможно полностью покончить с костюмом. Использовать фокусированные тяговые лучи. Управление микрогравитацией. А может даже построить опоры с помощью репликации вещества транспортатора.
Кирк застонал про себя, сохраняя на лице терпеливую улыбку. Вдобавок к весу, костюм протерся в тех местах, к которым он не хотел привлекать внимание на публике.
Он позволил технику со счастливым видом болтать о невиданных возможностях его штуковин и приспособлений и о будущем голографического моделирования.
Он надеялся, техник решит, что пот, струящийся у него со лба – результат слишком плотного прилегания костюма, а не физических усилий, от которых Кирк был близок к изнеможению. Или боли в плече, которая не давала забыть, как он ударился о фальшивый грунт и покатился к фальшивому валуну.
Он подумал, что инженеры Звездного Флота слишком плохи, раз не могут сымитировать ощущение непобедимости, которое было у него в юности, когда он мог удариться и перевернуться пять раз на дню на настоящей земле и никогда не ощущал последствий.
– Только подумайте, – продолжал техник с невинным энтузиазмом. – Просто входите в пустую комнату в обычной форме и тут же вас окружает голограмма, такая реалистичная, что вы не можете сказать, в чем разница между ней и реальностью.
Кирк согнул руки, вспоминая вес старомодного трикодера, который тащил во время имитации. Ткань на шее у Дрейка, которую смял его кулак. Всю эту иллюзию.