Я тебя достану!

Ванечка

*****

- Входи, Ванесса, присаживайся. Хочешь кофе?

Мельников мягко улыбается мне какой-то тёплой отеческой ухмылкой и мне почему-то становится неуютно. Прекрасно знаю, как он сейчас рассердится, узнав, что я провалила задание.

И нам обоим будет неловко от этой ситуации.

Мне – потому что я оказалась чересчур самонадеянной и абсолютно непригодной к карьере журналиста, а ему – потому что он является любовником моей матери.

Но признаваться всё равно придётся…

- Нет, не хочу. Спасибо.

- А пирожные хочешь? Свежие, только сейчас привезли.

- Нет-нет. Игорь Петрович… Я должна вам сказать…

- Погоди.

Остановил мою сумбурную речь движением правой руки. Быстро встал из-за стола, схватив с подоконника какую-то небольшую коробку, перевязанную огромным белоснежным бантом.

- А ты шутница.

Погрозил мне пальцем.

- Я не понимаю…

- Ну как же, Ванесса? Эту коробку сегодня оставил мне курьер. Сверху была записка, в которой говорилось, что здесь – материал о Романовском. Признаться, я не утерпел. Просмотрел до твоего приезда.

- Что?

В душе молниеносно что-то оборвалось. Как будто отрезали тот тяжеленный груз, висящий на моей шее. Убрали верёвку, дав мне, наконец, возможность дышать свободно.

- Ванесса, очнись. Эту флешку привёз мне курьер сегодня утром. В записке значилось, что она – от тебя. Это так?

Сарделеобразные пальцы Мельникова тотчас подсунули мне листок бумаги, исписанный красивый каллиграфическим почерком. Смяла записку в своих прохладных пальцах, прижимая к лицу. Вдохнула пьянящий терпкий аромат. Задрожала.

Этот запах может принадлежать только одному человеку. До боли знакомый аромат терпких духов Романовского. Такой же стойкий, как и он сам.

- Д-д-да.

- Ну, вот. Я всё изучил. Знаешь, очень профессиональное интервью. Шикарное. Ничем не хуже всех тех, чьи интервью печатались до тебя в нашем журнале. А фотографии! Это же просто находка! Из личного архива, никакой постановки.

Сглотнула слюну.

- В общем, девочка моя, вынужден признать, ты справилась на отлично. Естественно, после подобного материала я жду тебя на работу, как только окончишь институт. О другом даже речи быть не может.

- Спасибо.

Пробормотала, приходя в себя. Дёрнула плечом, пытаясь сбросить холодное оцепенение.

- В общем, можешь идти в бухгалтерию. Там уже все предупреждены. Получай гонорар.

- Ух…

- Только один вопрос, Ванесса. Каким образом тебе всё-таки удалось раскрутить этого пловца на интервью? Насколько я знаю, он вообще сейчас на сборах где-то в Италии.

- В Италии…

- Ага. И, насколько я в курсе, вернётся в Столицу только завтра.

Пробормотала что-то нечленораздельное, выдыхая воздух со свистом через нос. Так вот почему я так и не смогла до него дозвониться! Его сейчас нет в стране.

- Ну ладно, не говори. Пусть это будет твой журналистский секрет. Главное, что ты молодец. Можешь идти.

Тёплая рука Мельникова опустилась на плечо. Хлопнула, припечатав к полу. Заставила пошевелиться. Быстро вынеслась в коридор, вынимая из сумочки смартфон.

- Мама, я сейчас же приеду в больницу, мне дали зарплату!

- Ох, дорогая, я так рада! Сама собиралась тебе звонить. Приезжай быстрее, у нас для тебя хорошие новости!

*****

Вбегаю в палату Алика, прижимая к груди сумочку с огромной суммой денег, которую мне выдали в бухгалтерии по приказу Мельникова. Всю дорогу, пока я ехала на метро до нужной станции я никак не могла придти в себя, прижимая к себе своё сокровище, как настоящий Голум.

Ведь я-то, в отличие от Мельникова, прекрасно знаю, кто прислал это интервью и те прекрасные фотографии. И это, естественно, сам Павел Александрович.

Но почему?

Ведь ни он, ни его секретарь, не согласились на это, неоднократно ответив отказом. Ладно, каким бы ни был мотив мужчины, он просто спас меня и брата этим поступком. И я обязательно должна буду разыскать его и поблагодарить.

- Ванюша приехала! Здравствуй, дорогая!

Мама засияла, заключая меня в объятия.

Я перевела взгляд на больничную койку и мигом свела брови на переносице. Постель сияла хирургической белизной, а простынь была идеально застелена. Но Алика на ней не было.

- Мам, а где Алик?

- Ой, а ты не знаешь? Он на операции. Нина Петровна ещё утром мне позвонила, пока ты была на парах в институте, и попросила приехать.

- Ты что, не дождавшись меня, согласилась на самый дешёвый аппарат? Или попросила денег у своего любовника?

- Нет, послушай…

Мама замахала руками, расплываясь в счастливой улыбке. На её лице заиграл персиковый румянец, а глаза стали ясными и бездонными, как Азовское море.

- Оказывается, сегодня с утра какой-то человек перевёл на счёт больницы огромную сумму денег. Специально для Алика! На самый дорогой, немецкий кардиостимулятор! Он стоит, по самым скромным меркам, около миллиона рублей! Представляешь?

- Кто?

- Нина Петровна мне не сказала, но она упомянула, что тебе известно имя этого благотворителя.

Мама легонько щёлкнула меня по носу.

- Признавайся, Ванюшка, у тебя завёлся какой-то кавалер?

- Да нет, мам. Скорее, один знакомый…

Пробормотала, переваривая полученную информацию.

- Очень хороший знакомый! Ты обязательно поблагодари его и пригласи к нам в гости, хорошо?

- Ага, мам. Хорошо…