Страница 38 из 62
Самое главное, мы взяли с собой два фотоаппарата. Мы часа полтора ходили по выбранным Тедди киностудиям, где он выступал перед нами в роли гида. Лиз иногда тоже что-нибудь интересное добавляла. Фотографировались в павильонах. Солнышко волновали только герои мультфильмов и на них ушла целая пленка её фотоаппарата. На мой мы сфоткались на фоне земного шара Universal и Кин-Конга с акулами. Масса впечатлений и будет что показать и рассказать друзьям. Правильно, что я взял с собой побольше денег. У нас набралась полная сумка с недешёвыми сувенирами, статуэтками и керамическими героями мультиков.
А потом мы нырнули в свой лимузин и доехали до магазина вещей в стиле хиппи, где убили целый час. Солнышку всё было интересно и всё хотелось померить. Там мы затарились основательно, так как я приодел ещё и Серёгу. Фунты он не менял, поэтому за всех платил я, даже за Тедди и Лиз. Они, правда, сначала отказывались, но я их убедил, что у меня денег вполне хватит на всё.
После магазина мы отправились в Guitar Center. Он, правда, специализировался именно по гитарам, но и синтезаторов там хватало, как и ритм-боксов. Я объяснил продавцу, чего мы хотим и он нам за сто долларов организовал всё, что заказал ему Серега. Гитару я себе нашёл сам, так как свою специально оставил в гостинице.
Ещё в номере я отдал Солнышку листок со словами песни «L.A. Calling», поэтому она их успела выучить. Тедди, узнав в машине, зачем мне нужен магазин музыкальных инструментов, куда-то убежал. А потом привёл к нам адвоката из расположенной рядом адвокатской конторы. Оказалось, что американский нотариус не имел права консультировать клиентов по сути заверяемого документа, так как это уже считалось консалтинговой деятельностью и ей имели право заниматься только адвокатские конторы. Вот он-то нам и оформил свидетельство на мою песню. Он изучил слова, переписал их на свой отдельный бланк и ждал, пока мы двадцать минут сыгрывались с Серёгой, который потом записал ноты. А потом он дождался, когда мы её спели. И только после этого он выдал мне свидетельство на песню, взяв с меня за это двести долларов.
Вот ведь морда американская. Он бесплатно поприсутствовал на нашем мини-концерте и ещё за это взял деньги. Он не знал про нашу группу ничего и его вообще не интересовало, кто мы такие. Только бизнес и ничего личного. Но моя весёлая песня ему понравилась. Когда он узнает, кто мы такие, он будет жалеть о том, что мы не оставили ему автографы на этих двух стодолларовых купюрах, которые я ему передал в качестве оплаты.
Но мы на этом не остановились и ещё минут сорок репетировали. Продавец был просто счастлив. Он знал всё о музыке и музыкальных инструментах, поэтому узнал и нас, как только мы вошли к нему в магазин. Сегодня у него, кроме нас, покупателей не было, да и мы ими тоже, как таковыми, не были. Он нам с самого начала помогал с большим энтузиазмом, а когда услышал нашу песню про L.A., который зовёт, стал и на маракасах греметь, и на знакомых барабанах Бонго нам подыгрывать. Настоящий фанат музыки, одним словом. А потом, когда мы собрались уходить, попросил расписаться на гитаре, на которой я играл, и сфотографироваться с ним на Полароид.
— Хорошая песня у вас получилась, — сказала Лиз, когда мы вышли на улицу. — Теперь я поняла, зачем вам одежда хиппи. На церемонию в ней сегодня пойдёте?
— Да, — ответила Солнышко вместо меня. — Это Эндрю придумал. К песне она очень подходит или песня к ней.
Потом мы заехали на Голивудский бульвар и походили по Звёздам, в прямом смысле этого слова. Даже можно сказать потоптались. Мы внимательно смотрели себе под ноги, читая фамилии. Первого из звёздных русских нашёл я. Это была звезда Фёдора Шаляпина. А потом каждый обнаружил по Звезде. Это были: Григорий Рогов, Фёдор Козлов, Игорь Стравинский. И последнего нашёл Серега, им оказался Андрей Костелянец. Мы, конечно, по отдельности сюда не попадём, но как группа «Demo» очень даже может быть. Нам тогда ещё копию Звезды должны будут вручить, но пока это из области мечтаний. Судя по лицу Солнышка, в этот момент именно об этом она и мечтала.
Обедали мы все вместе в нашем номере. В ресторане сидеть не хотелось, у нас было уютнее и спокойнее. Было большое желание отдохнуть от суеты и подготовиться к церемонии. Да и заранее собрать свои вещи. Хотя мы распаковали всего один чемодан, но и его надо будет собрать до того, как мы отправимся в «Шрайн-Аудиториум». Чтобы сразу всё забрать и поехать в аэропорт. Поэтому каждый заказал то, что он хотел и еду нам привезли через пятнадцать минут. Пока её готовили, мы почти все вышли на террасу. Только Лиз с нами не пошла и осталась сидеть за столом. Она боялась высоты. Да мы тоже её не особенно любили, но, всё-таки, вышли. Всем очень понравился вид, так как у Сереги и Тедди с Лиз окна их номеров выходили на противоположную сторону. Им, конечно, очень понравился наш номер. Им и парижский наш нравился, но здесь было всё совсем другое, поэтому сравнивать оба наших люкса было очень трудно.
За столом мы обсуждали, как пройдёт этот вечер.
— У вас есть ещё одна опасная соперница и конкурентка, — сказал Тедди. — Зовут её Линда Ронштадт. Она одна из зачинательниц кантри-рока. Американцы его обожают. У неё уже есть несколько статуэток «Грэмми».. Её прошлогодний альбом стал трижды платиновым в США.
Все задумались, но я прекрасно знал наших главных соперников, которые в моей истории получили «граммофоны». Да, Линда была номинирована вместе с нами ещё и в других категориях. Но я, к сожалению, не помнил, вместо кого мы попали в свои номинации. Но Линда точно не получила ничего там, где были заявлены мы.
После обеда гости разошлись, чтобы тоже заранее собраться и немного отдохнуть перед церемонией. В Москве была уже ночь, так что мы с удовольствием поспали час, а потом стали собираться. Сначала мы приняли душ и после него собрали наши банные принадлежности. Потом Солнышко стала укладывать наши вещи в чемодан, так как у нас появилось много новых вещей и я знал, кого надо за это благодарить. Нам повезло, что один чемодан был наполовину пустым и туда всё вошло.
Мы заранее решили, что мы наденем на церемонию, поэтому Солнышко переоделась в платье в стиле хиппи, а я в расклешоные джинсы и яркую рубашку. Мы даже повязали ленточки на лоб, чтобы, как говорили наши шутники, «крышу не снесло». Фенечки тоже пошли в ход. А на ногах у нас были яркие кожаные мокасины. Я взял в руки гитару и подошёл к зеркалу. Ну вылитый хиппи а ля Битлз в Индии десять лет назад. Солнышко тоже смотрелась ярко и необычно. Вот бы в таком наряде в Кремль в гости к Брежневу заявиться. Пока моя подруга занималась чемоданом, я в кабинете переложил все два с половиной миллиона в сумку, купленную в магазине для хиппи. Да, объемная она получилась. Правда, я сверху положил несколько видеокассет с мультиками, поэтому никому и в голову не придёт, что у меня там огромные денжищи лежат. Я её пока тоже в шкаф убрал под ключ. Как говорится: «Подальше положишь — поближе возьмёшь».
Такими нарядными мы и спустились на первый этаж. Я решил и гитару с собой не брать. Если устроителям церемонии будет нужно, чтобы мы что-то исполнили, то сами всё нам предоставят. Там будет вестись прямая телевизионная трансляция с награждения, а я буду со своей гитарой таскаться. В зале нас ещё и оператор Тедди будет снимать для его фильма о нас. Серега тоже был в хипповом прикиде. Так что мы смотрелись очень колоритно, хотя местные ко всему уже давно привыкли. А вот Тедди и Линда оделись более консервативно. Тедди выбрал, конечно, не фрак, а строгий чёрный костюм. Лиз же предпочла надеть темно-синее вечернее платье, которое ей очень шло. О чем я не преминул ей сообщить.
Ехали мы минут пятнадцать, а потом мы увидели «Шрайн-Аудиториум» (Shrine Auditorium). Вот это красота. Я прочитал историю этого здания в буклете. Первое здание полностью сгорело и было восстановлено только в 1926 году. Вот с тех пор оно так и стоит без всяких изменений. Весь фасад здания обрамляли пальмы, которые сегодня были освещены специальной подсветкой, которая придавала ему особый восточный колорит.