Дожить до рассвета

— Естественно, он боялся, — я развернулась, подарив нахалу гневный взгляд, но в ответ получила лишь легкую улыбку. — Видимо, его сын был совсем невменяем. Царапины на стенах помните?

— Нет, тут что-то другое. Мне кажется, он боялся не сына, а кого-то еще.

Отчего-то на память пришел перепуганный Златостукс, который прячется у нас в камере. Да нет, эти два случая совсем не похожи.

— Разберемся, — пожала я плечами. — Вы, кажется, вели меня ужинать?

По устоявшейся привычке мы пошли в мой любимый ресторан. Очень неплохо провели там время за вкусными блюдами и интересными разговорами не о работе. Мужчина рассказывал мне о Равене, ведь я никогда не была в столице нашего королевства. А я слушала, и чувствовала, что мне начинает все больше и больше нравиться общение с ним. Это тревожило.

После ужина решила сделать крюк и пройтись к набережной. Мужчина, ожидаемо, решил составить компанию. Погода установилась просто чудесная. Тучи расползлись, открыв густо-черное небо, усеянное множеством крупных звезд. Снег приятно похрустывал под ногами, дышалось легко и свежо, а воздух вырывался изо рта облачками белесого пара.

Шли не торопясь. Молчаливое присутствие спутника не напрягало, и я поймала себя на мысли, что последний раз вот так просто гуляла с мужчиной очень давно, еще когда Ритан был рядом. И когда нам удавалось выкроить несколько свободных часов, которые можно было посвятить друг другу. Мы сидели на крепостной стене, любуясь звездным небом, что огромным куполом накрывало пустыню. Без лишних слов, без громких признаний. Просто наслаждаясь нашей одной на двоих жизнью.

А теперь со мной идет Раэн д’Эстар… Так молчаливо, так естественно и так похоже… Какая странная шутка судьбы.

Нет, не думать об этом. Не думать и не вспоминать. Иначе слишком больно.

Выйдя на набережную, я остановилась и всмотрелась в темную речную воду. Скоро она покроется льдом, и даже быстрое течение не спасет ее от холодного плена.

— А кто такой иврис? — вдруг разрушил уютную тишину мужчина.

— Иврис?

— Да. Его здесь часто упоминают, а ивриссой… хм…

— А ивриссой называют меня, — закончила с ехидной улыбкой.

— Слышал такое, — чуть смутился он.

Я искоса взглянула на д’Эстара, потом снова посмотрела на воду. Отличная ночь для старых легенд.

— Здесь, на севере, верят в духов-покровителей. Они олицетворяют силы природы, ее единство и гармонию. Хегг-Ворон, он отвечает за воздух. Лиуфр-Волк, его вотчина — земля и лес. И, наконец, Хэвард-Иврис, хозяин гор. И если волки и вороны часто встречаются человеку, то иврисы считаются зверями сказочными, даже легендарными.

— И кто же они?

— Иврис — это снежный кот. Огромный, с густой белой шерстью, мощными лапами и длинным хвостом. Дитя снега и гор, он считался совершенным хищником, от которого нельзя было спастись. Иврис абсолютно бесшумно и незаметно подбирался к добыче, и его клыкастая улыбка была последним, что в своей жизни видела незадачливая жертва. Если, конечно, вообще успевала понять, что происходит.

— Это лишь легенда?

— Когда-то, возможно, они были реальны. Но их уже долгие годы никто не видел.

— Жаль, — вздохнул д’Эстар. — Было бы интересно посмотреть на такого зверя.

Я тихо хмыкнула. Ох уж эти мужчины. Хотя… На ивриса я бы тоже не отказалась посмотреть.

А на следующий день меня прямо в холле поймал Мелвин.

— Есть контакт, — инспектор радостно помахал страницей из личного дела Джона Тромси. — Златостукс опознал его. Примерно с месяц назад он приходил к гному за нелегальной посылкой. К слову, за очень крупной нелегальной посылкой. Гном говорит, что там было какое-то оборудование.

— Подходит, — пробормотала я. — Знаешь, отправь-ка запросы в порт и на вокзал. Может он где засветился. И в гостиницы.

— Хорошо, — слегка скис Мелвин, представив объем работы.

— Шеф Райс, — к нам подошел Линдер Герн.

Невысокий лысый мужчина в очках, своей привычкой носить толстые свитера и тихим голосом похожий на профессора истории из моей академии. Но он мастерски потрошил трупы, иногда определяя причину смерти даже тогда, когда ее было совсем не видно.

— Я подготовил полный отчет по вчерашнему трупу. И знаете, есть кое-то, чего не могу понять.

— Что же?

Мужчина снял очки и стал их протирать краем свитера, как делал всегда, когда о чем-то думал.

— У него под ногтями, — медленно начал он, — вместе с кровью, кстати, только с его кровью, обнаружились странные частички серого цвета. Я отдал их на анализ и сегодня утром пришли результаты.

Я молча слушала, зная, что Герна лучше не торопить. Он от этого становился раздражительным и ворчливым.

— Мне сначала даже показалось, что это ошибка, — продолжил тот, задумчиво глядя куда-то мимо меня. — Но я перепроверил лабораторный протокол, и там все в порядке. Так вот, судя по анализам, у убитого под ногтями был человеческий прах.

— Человеческий прах? — воскликнула изумленно. — Что за ерунда?

— Представьте себе, — пожал плечами эксперт.

— Ошибки быть не может?

— Я же говорю, что сам все перепроверил, — ворчливо отозвался судмед. — Этот результат абсолютно достоверен.

Хмуро кивнула. Человеческий прах, надо же… Откуда он мог там взяться? Это не та вещь, которая может попасть под руку просто так. Хотя, если наш аптекарь относился к тем сумасшедшим алхимикам, которые не боятся пробовать в своих декоктах всякую экзотику вроде мышиных мозгов или остриженных ногтей, прах у него тоже мог быть.

— Сколько у нас в городе крематориев?

— Четыре. И все они находятся на окраинах.

— И в протоколах с места преступления я вроде бы не видела, чтобы там где-то была погребальная урна, — пробормотала, вспоминая вчерашний отчет Соррена. — Причина смерти подтвердилась?

— Да. Асфиксия, причем душили его руками, без всяких подручных средств.

Что ж, это вполне укладывалось в картину гибели от рук сумасшедшего сына. Вот только что-то мне все равно не нравилось.

— Давайте еще раз взглянем на тело.

— Давайте, — спокойно пожал плечами Герн.

Мелвин увязался за нами. Мы спустились в подвал, где располагались морг и лаборатории. Прошли длинный скудно освещенный коридор. Но не успели дойти до металлической двери, что закрывала секционный зал, как услышали странный звук. Глухой удар, будто что-то врезалось в металлическую створку изнутри.

Мы втроем замерли как по команде.

— Там кто-то есть? — нахмурилась я.

Кому вздумалось буянить в секционной?

— Когда я уходил, никого не было, — немного растерянно ответил судмед. — Наверное, один из санитаров пришел.

Подойдя к двери, он дернул за ручку.

— Заперто, — еще больше растерялся мужчина. — Изнутри что ли закрылись?

Вытащил ключ, открыл замок и распахнул створку, обдавая нас прохладой с отчетливым запахом формалина.

Ступив внутрь, я огляделась. Длинное помещение казалось спокойным и совершенно безлюдным. Ряды холодильников у стен, чисто вымытые секционные столы под лампами, шкафы с инструментарием. Тихо, холодно и пусто. Как в любом приличном морге.

— Эй, а это что такое? — возмущенно воскликнул Герн.

Обернулась и увидела, что он стоит у одного из холодильников в углу. Его дверца была распахнута настежь, а пустая полка выдвинута.

— Что-то не так? — спросила я.

— Это холодильник убитого аптекаря Кронберга, — мужчина негодующе указал пальцем на подпись на дверце. — Без всяких признаков самого Кронберга.

— У вас что, украли тело? — произнесла мрачно.

Дело принимало очень нехороший оборот. Улики, документы, тела в морге были тем, что никогда не должно покидать стен моего Управления, пока они важны для следствия. А если кто-то умудрился пробраться сюда и свистнуть, например, не маленький носовой платочек со следами крови, а целый труп, это было просто катастрофой. И для меня лично, и для всего Управления.

— Эй, тут кто-то есть, — раздался голос Троя Мелвина. — Прячется под каталкой.