Страница 20 из 51
Надя вытерла салфеткой мокрое от слёз лицо.
— Я готова.
В машине она села на переднее сиденье, хотя с удовольствием спряталась бы на заднем. Но там развалились мистер Биг и Вано. Рафаэль повернул ключ зажигания.
— Только не гони, — попросил Вано. — Ненавижу, когда ты строишь из себя Шумахера.
— А я ненавижу, когда мне указывают, что делать! Или заткнись, или вызывай такси.
— Ладно, не кипишуй, — примирительно сказал мистер Биг. — Высади нас на Ленинском.
Рафаэль рванул с места на полной скорости, и Надю вжало в кресло. Она нащупала ремень безопасности и пристегнулась от греха подальше. Хоть тётя и считала сына настоящим асом, Надя ему не доверяла. С такой ездой недолго и в аварию попасть.
На проспекте машин было немного. Поздняя ночь, почти утро, ни одного пешехода, только светофоры мигали разноцветными огнями. Красный — жёлтый — зелёный.
Они приблизились к перекрёстку, когда зелёный сменился на жёлтый. Рафаэль прибавил скорость. Через секунду жёлтый погас и включился красный.
— Не надо, — прошептала Надя, — остановись.
— Не указывай мне, что делать! — рявкнул Рафаэль, и в этот момент перед фарами мелькнула неясная тень.
Она что-то толкала перед собой — женщина с коляской?! Раздался резкий удар по капоту, скрежетнуло металлом по лобовому стеклу, машина вильнула, но Рафаэль быстро её выровнял.
— Тормози! — закричала Надя. — Это человек! Ты сбил человека!
Глава 22. Кранты
— Не останавливайся! — заорал мистер Биг.
— Я ни черта не вижу! — крикнул Рафаэль. — Эта сволочь разбила мне стекло!
Лобовое стекло покрылось сеткой трещин. Свет фонарей расплылся мутным пятном, как капля крови в воде. Дорогу почти не было видно.
— Тормози! — не унималась Надя. — Ты сбил человека!
Он всё-таки припарковался за перекрёстком. Развернулся к ней всем телом:
— Ты чего раскомандовалась? Думаешь, я без тебя не разберусь, что мне делать?
— Но там же человек! Раненый.
— Она права, Рафик, — сказал Вано. — Мы должны глянуть, что там случилось. Может, ещё можно помочь.
— Судя по силе удара, помощи там не требуется, — равнодушно заметил мистер Биг. — Интересно, на этом перекрёстке есть камеры? Надеюсь, что нет.
— Ты что, предлагаешь скрыться с места ДТП? Всё равно ведь найдут. И когда найдут — будет хуже.
— А ты предлагаешь вызвать полицию?
Рафаэль прервал разговор приятелей:
— Я не буду вызывать полицию. Это исключено.
— Почему? — спросил Вано. — У тебя папа адвокат, он тебя отмажет. Наверняка у него всё схвачено — и в полиции, и в суде, и в СИЗО.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь! — взорвался Рафаэль. — Глеб не будет меня отмазывать! Он задушит меня собственными руками — для него виновники ДТП хуже Чикатило! Он просто повернут на безопасной езде, для него это самая больная тема! Его родители погибли в автокатастрофе!
И Вано, и мистер Биг заткнулись, осмысливая услышанное. Надя, кусая губы, смотрела в зеркало на человеческое тело, лежавшее на обочине, куда его отбросил страшный удар. Коляска оказалась тележкой из супермаркета. Видимо, человек, возвращался из ночного магазина с покупками. По асфальту разлетелись бутылки.
— Ну допустим, — сказал Вано. — Но он может посоветовать другого хорошего адвоката. Отделаешься условным сроком.
— Ты идиот? — злобно спросил Рафаэль. — После анализов я загремлю в тюрьму по полной. Ты представляешь, какой у меня коктейль в крови?
— Нет, — ответил Вано. — А какой?
— Гремучий!
— Хватит трепаться, — сказал мистер Биг. — Езжай отсюда, пока полиция не приехала. У меня тоже не всё в порядке с анализами. Если предки узнают, то отберут кредитку и отправят в деревню к деду. А он генерал в отставке, с ним лучше не связываться. Заставит копать картошку и читать «Преступление и наказание». Оно мне надо?
Тело на дороге содрогнулось. Надя охнула, распахнула дверь и, не слушая никого, бросилась к пострадавшему. Рухнула на колени и наклонилась к человеку — это была женщина лет пятидесяти. В нос ударил запах алкоголя, табака и давно немытого тела. Бездомная, которая собирала ночью пустые бутылки и складывала в железную тележку. Надя отшатнулась от вони, но поборола брезгливость и убрала с лица женщины волосы, запачкав пальцы в крови. Пострадавшая моргнула и медленно перевела взгляд на светлеющее небо. Распахнутые глаза застыли в мертвенной неподвижности. Искать пульс не было смысла.
Задрожав всем телом, Надя оглянулась на джип, из которого парни так и не вышли.
— Быстро вернись! — скомандовал Рафаэль, высунувшись из салона. — Или мы уедем без тебя!
Она встала и, спотыкаясь на высоких каблуках, побрела к машине. Села, захлопнула дверь.
— Ты убил женщину. Она ещё нестарая, просто бездомная.
— Бомжиха? — переспросил Рафаэль, заводя двигатель. — Плевать. Кого интересует какая-то бомжиха? Никто не будет рыть носом землю, чтобы нас найти.
— Ты убил человека! Ты что, не понимаешь? — закричала Надя, растопырив окровавленные пальцы. — Насмерть! Убил! Человека!
Они высадили мистера Бига и Вано на Ленинском проспекте и покатили домой. Рафаэль всё время ёрзал на водительском месте, выискивая неразбитый участок стекла, чтобы видеть дорогу. Надя подавленно смотрела на мелькавшие кусты и деревья. Она в эту ночь потеряла невинность и свою глупую влюблённость в двоюродного брата, а кто-то потерял жизнь. И теперь эти два события так и останутся навечно связанными — смерть и её первая любовь.
Она вытерла пальцы о подол сверкающего платья.
— А у меня была кровь? — спросила тихо.
— Что? Какая кровь?
— Когда ты меня… — она сглотнула комок в горле. — Кровь была?
— Немного.
И у женщины было немного. Наверное, она умерла мгновенно и не успела истечь кровью.
— А мне было больно?
— Нет. Тебе всё понравилось. Ты была в восторге. Смеялась. Требовала продолжения, пока не вырубилась.
— Я ничего не помню.
— Тем лучше. На твоём месте я бы радовался, что ничего не помню. Это не тот факт биографии, которым следует гордиться.
Они подъехали к дому, но Рафаэль не стал загонять машину в гараж. Он проехал к домику прислуги и заглушил мотор. Повернулся к Наде. Предрассветное сияние делало его глаза блестящими, щёки розовыми, а волосы — серебристыми. Ничего более красивого и отталкивающего Надя в своей жизни не видела. Если бы она могла вернуться в прошлое, то отказалась бы ехать в клуб. Или даже в Москву. Что она здесь забыла? На Красную площадь можно полюбоваться по интернету.
Хотя в этом случае она не познакомилась бы с Глебом… Это единственное, что подарила ей Москва. Дядя. Отец её брата. Муж тёти. Талантливый музыкант и успешный адвокат. Семейный тиран. Самый потрясающий человек, которого она знала.
— Глеб меня прикончит, если узнает об аварии.
Надя не сомневалась, что Глеб его прикончит, и эта мысль казалась ей справедливой. Рафаэль на сто процентов виноват в трагедии: он сел за руль под воздействием какого-то коктейля, превысил скорость, проехал на красный свет, не помог умирающему человеку и скрылся с места аварии. Он заслужил наказание. В душе Надя не ощущала ни капли жалости к брату.
— Я не хочу в тюрьму, — сказал Рафаэль. — Живым и здоровым я оттуда не выйду. Ты же понимаешь, такому красавчику, как я, там кранты.
Надя пожала плечами. Понятное дело, никому не хочется сидеть в тюрьме, но Рафаэль — сильный и здоровый. Выдержит.
— А какой вариант? Сбежать? — спросила она. — Рано или поздно тебя всё равно найдут. Или придётся жить за границей до скончания века — ты готов к этому?
— И сбегать я тоже не хочу. Здесь — моя жизнь, моё будущее, все мои надежды. Я не хочу гробить свою жизнь ради пьяной бомжихи. Это несправедливо!
Надя вздохнула. Она устала, ей хотелось снять неудобные туфли и грязное платье, сходить в душ и лечь спать. На улице вовсю пели проснувшиеся птицы. Скоро проснётся Глеб.