Поцелованная богом

— Но ты всех переупрямил?

— Ну, я же Рок.

— Почему же ты ушел?

— Приехал отец. Мы поговорили, и я решил, что пора менять профессию.

— Не жалеешь?

— Нет. Я никогда не жалею о том, что сделал. К тому же, судя по тому, где мы сейчас находимся, я почти вернулся.

— Что стало с женщиной и детьми?

— Не знаю. Не интересовался.

На самом деле, Джамин, так звали ту девушку, несколько недель провела в госпитале, в моей палате. Там же были и дети. Она ухаживала за мной лучше всех санитарок, вместе взятых, и отказывалась уходить. Ей нечего было инкриминировать, кроме того, что родители отдали, а точнее, продали, ее в жены лидеру боевиков. Поэтому мои коллеги срочно искали родных, что бы вернуть ее с детьми в семью. А пока суть да дело, решено было оставить Джамин с детьми в госпитале, раз уж она начинала голосить всякий раз, когда ей предлагали уехать.

Уже позже, когда я смог худо — бедно передвигаться, Джамин попросила у меня разрешения остаться. Помню, как был удивлен подобной просьбой и никак не мог взять в толк, о чем она толкует.

— Женись на мне, — предложила Джамин. — Я молода, я буду тебе хорошей женой и рожу много сыновей.

Поскольку я совершенно не был готов к подобному повороту событий, то попросил поскорее выписать меня из госпиталя, а ее увезти, наконец, к родным.

Муж сестры согласился взять Джамин с детьми к себе, родители не хотели ее видеть. В последний день ее пребывания в госпитале, Джамин спросила, почему я не хочу жениться на ней.

— Я не люблю тебя, ты не любишь меня, — коряво пытался объяснить простые истины.

— Разве это важно? Главное, что ты сильный и богатый мужчина, — объясняла мне девушка. — Я молодая и здоровая женщина. Ты спас меня, и я хочу быть твоей женой.

Понял, что никогда не смогу объяснить ей свою точку зрения. Поэтому постарался как можно быстрее прекратить этот трудный диалог и уйти. До ее отъезда сделал все возможное, что бы не оставаться с Джамин наедине.

Видимо, где-то внутри меня сидела мысль о том, что мы в ответе за тех, кого приручили, поэтому я запретил себе не только задавать вопросы о том, куда их увезли, но и думать о дальнейшей судьбе Джамин.

И совершенно не собирался ничего рассказывать Лисе.

— А как ее звали? — задала она вопрос.

Все еще находясь в воспоминаниях, машинально ответил:

— Джамин.

— У вас что-то было?

Я понял, что Лиса меня поймала.

— Ничего у нас не было, — честно ответил.

— Почему? Это такая романтичная история.

— Лис, давай честно. Я не святой. Но за свою жизнь спасал достаточно молоденьких и хорошеньких девушек. И что, мне нужно было на всех жениться?

— О, так она предлагала тебе пожениться? — оживилась Лиса.

— Какая разница? Она была просто женой объекта. Я не хочу ее вспоминать, и говорить о ней не хочу.

— Если бы не она, ничего не произошло бы, да? — проницательно спросила рыжая. — Ты выполнил бы задание и ушел. И продолжил бы служить. Ты сердишься на нее, Рок?

— Не знаю. Возможно, и сержусь.

— Почему на нее, а не на себя?

— Наверное, и на себя тоже сержусь. Вернее, тогда сердился. Она оказалась не в том месте, а я не смог оставить ее там. В итоге получилось то, что получилось. Но, согласись, мне грех жаловаться. Я удачливый и состоятельный бизнесмен. К тому же, если бы я не сменил работу, мы бы с тобой, скорее всего, не встретились. Так что все к лучшему.

— Знаешь, — Лиса остановилась. — Ты удивительный, Рок. Ты такой, каким бы я тебя придумала, если бы мечтала об идеальном мужчине.

— Очень возможно, что ты действительно меня придумала, — неожиданно, но я смутился.

— Нет, — Лиса даже помотала головой. — Просто мне повезло, и мы встретились.

36

— Здесь недалеко есть деревня, — к нам подошел Боипело. — Мы могли бы отдохнуть.

— Откуда знаешь?

— У одного из моих пациентов здесь живет двоюродный брат.

Прикинув, что вряд ли мы чем рискуем, в конце концов, что в деревне нас найдут, что в лесу, я согласился идти в деревню.

— Егор, вы думаете, что это безопасно? — спросила меня Софи.

— Мадам, — я предложил ей локоть, — вас следовало забыть слово «безопасность», как только вы согласились лететь в эту страну.

— Конечно, вы правы, — согласилась она, беря меня под руку. — Но одно дело работать в столице, другое дело шататься по диким джунглям.

— Ну, если вспомнить, почему вы уехали из столицы, — начал я, но меня перебила Лиса.

— Софи, если нас ищут, то какая разница, где найдут. В деревне, хотя бы, можно будет провести ночь под крышей. И поесть горячего.

— Надеюсь, — сказал Софи. — Хлебное дерево, это прекрасно, но хочется мяса и хоть какую-нибудь лепешку.

— Вы особо губы-то не раскатывайте, — предупредил этих гастрономических гурманов, — возможно, они в этой деревне голодают.

Через пару часов ходьбы мы вышли на открытую местность, где виднелись домики из глины, покрытые крышами из сухих пальмовых листьев.

— Ну, хоть какая-то крыша, — не сдавалась Лиса.

— Боипело, — обратился к доктору, — надеюсь, нас не прогонят.

— Нет, что вы! Давайте я и мой пациент сходим в деревню, попросим приютить нашу компанию.

— Хорошо, идите. Мы подождем вас здесь.

Боипело с одним из мужчин ходко потрусили в сторону деревни. Вернулись они быстро.

— Они примут нас, — отрапортовал доктор.

— И сколько это будет нам стоить? — спросил прямо. — Предупреждаю, наличных у меня немного, а в деревне вряд ли принимают банковские карты.

— Почему вы уверены, что мои соотечественники не могут оказать гостеприимство путникам просто так, безвозмездно? — возмутился Боипело. — Вы считаете всех темнокожих такими жадными и корыстными?

— Если вас утешит, то я считаю жадными и корыстными большинство людей на этой планете, независимо от цвета кожи, — утешил доктора. — Не знаю, что вы им наплели, но до сих пор я не встречал местного, который бы ни был уверен в том, что все белые страшные богачи. А если богач, что вполне может и поделиться. Поэтому повторяю вопрос: сколько?

Боипело не стал спорить, а просто озвучил сумму, весьма скромную, надо сказать. Я ожидал, что ночевка и ужин в деревне обойдется мне намного дороже.

— Хорошо, я заплачу, — согласился. — Надеюсь, там найдется пара свободных хижин, не хотелось бы спать в компании незнакомых людей. Я-то переживу, но с нами дамы.

— Мне трудно понять, когда вы говорите серьезно, а когда шутите, — идя рядом со мной, сказал Боипело.

— Не переживайте, я и сам не всегда это понимаю, — заверил его, и мы продолжили путь.

У околицы нас встретил староста. Мы поздоровались, и я отдал половину из тех денег, что запросили жители за приют.

— Остальное передам, когда будем уходить, — пояснил я Боипело. — Скажите ему, пусть не переживает, я расплачусь сполна.

— Думаю, он и этих денег не ожидал, — сказал Боипело. — К сожалению, жители привыкли к тому, что люди с оружием берут нужное им силой, не спрашивая разрешения.

— Вот и объясните, что силой мы брать ничего не будем. Но хотелось бы поесть чего-нибудь горячего.

Боипело перевел. Староста покивал головой, что-то сказал и махнул рукой вглубь деревни, приглашая нас пройти.

— Пойдемте, — предложил Боипело. — У них есть горячие лепешки.

Нас провели к очагу и предложили сесть. Спутники Боипело как-то рассредоточились, что стали неотличимы от жителей деревни. Одна из женщин принесла блюдо с лепешками и большой глиняный кувшин.

— А это что? — спросила Лиса.

— Отвар из кореньев, — пояснил Боипело. — Он вкусный, попробуйте.

— Только после вас, — предложил ему.

Боипело разлил по кружкам бурую жидкость и демонстративно отпил из своей.

— Как видите, не отравлено, — ехидно заявил он.

Мы попробовали отвар. По вкусу что-то вроде кислого травяного чая. Гадость, но пить можно.