Муайто

Так и понесло его по склону вниз, охваченного недоумением и судорожно пытающегося ухватиться хоть за какие-нибудь выступы, дабы остановить падение. Несколько раз ему это почти удавалось. По крайней мере замедлить свой полёт со скалы Муайто сумел. Хотя, возможно, это ему и показалось. Потому как время превратилось вдруг в странно тягучую субстанцию, будто замедлившись каким-то необъяснимым образом и неимоверно растянувшись.

Внутри всё сжалось от ожидания падения или, скорее, от осознания его неизбежности. Впрочем, как не готовился Муайто, встреча с землёй произошла для него совершенно неожиданно.

Глава 5

Едва придя в сознание, лежащий на спине парень ощутил на лице чьё-то тёплое дыхание, а следом перед плывущим взором обнаружилась на фоне слегка посветлевшего неба зубастая морда волка, тут же пожелавшего лизнуть хозяина в нос.

— Войко, не нужно! — Муайто попытался отвернуться и отпихнуть голову мохнатого друга руками.

Движения отозвались болью в туго сдавленной непонятно чем голове. Да и во всём остальном теле тоже. Словно стадо рогачей по нему потопталось. И ещё показалось, что земля попыталась вывернуться из-под спины, сбросив с себя Муайто, будто взбрыкнувший скакун.

Внутри организма всё скукожилось, явно собираясь вывернуться наизнанку. И, не будь парень голодным, наверняка, сейчас перепачкал бы всю округу содержимым взбунтовавшегося желудка.

— Ну что, очнулся? — раздался странно плывущий голос Туако.

Появившись откуда-то сбоку и резко приблизившись, он одной рукой приподнял голову Муайто, а другой подсунул под нос кожаный бурдючок:

— На-ка, испей настойку живицы. Что, кружится всё перед глазами?

— Меня сейчас вырвет, — попытка отстраниться от горловины бурдючка не увенчалась успехом. Старший не позволил, мёртвой хваткой вцепившись в затылок.

— Это ты головой приложился хорошенько. Чудом мозги по камням не расплескал, а только стрёс преизрядно. Крепкая у тебя черепушка. Давай-давай, пей, не выкобенивайся.

Лечебная настойка, с опаской втянутая сквозь зубы, колючим шаром продралась через горло и ринулась дальше, обжигая внутренности, но странным образом успокаивая противную боль.

Муайто ещё ни разу не пробовал живицу. Не было повода. Применяют её редко и только в серьёзных случаях, ибо изготовить такую настойку не каждый шаман может, да и травки, что на неё идут, слишком уж редки и дороги. Вот и носят на поясах бурдючки с живицей лишь Старшие, чтоб не тратил кто ни попадя драгоценное зелье.

В голове малость прояснилось. Да так, что Муайто смог приподняться на локтях, а после, и вовсе, сесть осмотреться.

Похоже, они находились там же, где парень так неудачно свалился со склона.

Прямо возле ног Муайто растянулся, положив голову на передние лапы, задумчиво косящийся на хозяина волк. Спина и бок замотаны какими-то тряпками. Туако что ли постарался?

На самом парне тоже обнаружились повязки. Точно Туако, его работа. Вон и рубахи на нём нет. По всему, на полосы её изорвал.

Одна повязка стягивала рану Муайто на рёбрах, другая почему-то на голове.

Охотник вопросительно глянул на Старшего.

— Да ерунда, — успокаивающе махнул рукой тот и перебрался поближе к совсем маленькому костерку, разведённому прямо у подножия скалы. Уселся, скрестив под собой ноги, ссутулившись и оперевшись локтями о колени. — Продрал ты малость шкуру на затылке. Заживёт. Скоро и думать позабудешь. На-ка вот. Рядом с тобой нашёл.

Старый орк протянул парню его скрученный в петлю килт. Да, непорядок. Надо бы нацепить его обратно на пояс, а не шастать по миру, как безродный какой.

Муайто вдруг вспомнил про копьё. Где оно? Закрутил головой, высматривая. Нашёл и ужасно расстроился. Древко разломилось на две неравные части. Та, к которой лезвие прикреплено, совсем короткое, локтя полтора всего. Как же так-то?!

— Это ты на него свалился, — словно услышал мысли парня Туако. — Можно сказать, повезло тебе. Мог бы на лезвие напороться да до утра кровью истечь. А мог бы и так внутрянку отбить, что уже и не поднялся бы вовсе. Но, вроде, обошлось. Ссадин только добавилось. Ну да для тебя это не страшно.

— Спасибо, что перевязал. Вы как тут вообще оказались? — из-за пересохшего горла, которому даже живица не сильно помогла, слова давались с огромным трудом.

— Да за тобой пришли, — пожал плечами старый охотник. — Свою парочку коблиттов я уложил, хоть и попотеть пришлось. Тут же и остальные в бега подались. Кого-то мы добили, кто-то улизнуть сумел. Но немногие. Молодняк наш я тогда к Поко отправил, чтоб домой уходили, а сам решил за волком твоим пройтись. Он ведь весь извёлся да назад идти наотрез отказывался. Чуть пальцы одному из ребят не отгрыз, так упирался. Вот и пошёл я за ним. Нашёл и тебя, и этого, — Туако указал на только сейчас замеченный парнем труп коблитта, распластавшийся среди камней чуть в сторонке. — И Лакшу нашёл.

— Где она? — невольно вырвался у мгновенно посмурневшего Муайто вопрос. Значит, всё-таки это была Лакша.

— Похоронил, — голос Туако был тих и спокоен, но парень всё равно чувствовал боль и переживания, сжигающие душу Старшего. Туако и так был немолод, и на лице его солнце с ветрами хорошенько постарались наставить своих отметин — множество морщин, по десятку, наверное, за каждую пережитую зиму. Но сейчас, в отсветах дрожащего пламени, охотник выглядел ещё более постаревшим. — Упокоил и засыпал камнями. Это он её? — Старший кивнул в сторону дохлого коблитта.

— Нет.

Муайто, как смог, сбивчиво и торопливо поведал о том, что произошло на скале.

— Ты прости, — повинно склонил он голову, — я ничего не сумел сделать. Не смог её спасти.

— Ты-то тут при чём? Это всё гнусные коротышки с их новыми богами. Вычищать эту мерзость нужно, пока не расползлась.

— Я не смог справиться с этим подлым убийцей. Не смог отомстить.

— Ещё бы. Наверняка он из касты воителей. А не смог ты, потому что не готов. Потому что думаешь о враге, как о слабаке.

— Теперь уже не думаю, — нахмурился молодой охотник. — По крайней мере, не обо всех.

— Оно и правильно. Раньше коблитты считались очень даже отменными бойцами. Не все, конечно, только те, кто к воинской касте принадлежал, а не к шаманам или торгашам каким-нибудь да подсобникам. Даже их дальние родственники коблы не так были хороши, если требовалось устроить переполох во вражеском тылу под покровом ночи. А по лесам да горам коротышками немало человечишков некогда было вырезано. Но с тех пор, как ушли коблитты с пути чести, Ушедших предав, весь мир на них ополчился. Били их нещадно и наши, и человеки. От того и повырождалось племя их проклятое. Ну да не все, видать воины поперевелись. Находятся ещё умельцы оружие в руках держать.

— Я заметил, — досадливо ухмыльнулся Муайто.

— Ну что, в себя пришёл? Отдохнул? — Туако хлопнул себя ладонями по коленям. — Давай-ка, скоро солнце совсем взойдёт, пора нам домой собираться.

— Почему домой? — такого парень никак не ожидал. — Нужно дальше за ними идти. У них же ещё двое наших детей.

— Не время теперь уже геройствовать. Не отбить нам детей и славы воинской не стяжать. Ты сам видел, не справиться нам вдвоём. Если что нас и ожидает, пойди мы дальше, так это бесславная и бесполезная погибель в горах. А потому возвращаемся мы. Важнее нам сейчас живыми вернуться и помочь племени возродиться. Даже мне, старому, придётся постараться. А тебе и подавно нужно бежать к своей Триске. Да, обряд единения пройдя, начинать пополнять род новыми воинами.

— Да какой там обряд, — насупившись, отмахнулся парень. — Как я Триске в глаза буду смотреть? А вдруг Лота там, у коротышек осталась? Да даже если нет, даже если я их нагнать и побить не сумею, сам же говоришь, вычищать эту погань надо. А как её вычищать, если не знаешь, где эти мерзавцы прячутся.

— Да как ты их найдёшь? Пол ночи прошло, как поганцы эти сбежали. Наверняка, далеко уже ушли. Ищи их теперь по всем горам да ущельям...