Дознание

Неприятно скрипя когтями по черепице, Старый Волк наконец добрался до трубы.

«Я вовремя», – подумал вышедший из леса Волк и крикнул:

– Стой!!!

Старый Волк, словно зомби со стеклянными глазами, не обращая внимания на окрик, начал залезать на трубу.

– Кому говорю, стой!!! – Волк вскинул ружьё и выстрелил в воздух.

От выстрела над лесом взметнулась стая ворон. Старый Волк вздрогнул и, словно очнувшись, посмотрел по сторонам.

– Слезай! – крикнул Волк, сделав призывный жест лапой.

Старый Волк, кряхтя, принялся послушно сползать с крыши. Спустившись на землю, он подошёл к Волку.

– Ты что делаешь?! Ты хоть знаешь, что ждёт тебя в доме, на том конце этой дымоходной трубы?

– Котёл с кипящей водой, – уныло ответил Старый Волк.

– Тогда зачем ты туда лезешь?!

– За грехи… Я поросяток обидел. Малых деточек съесть хотел. Гореть мне теперь вечно в этом кипящем аду за мои прегрешения…

Глаза у Старого Волка опять остекленели, и он повернулся и снова начал карабкаться на крышу домика. Волк некоторое время смотрел, как тот, словно в забытьи, лезет вверх, затем стянул Старого за хвост, встряхнув его за плечи и глядя в глаза, спросил:

– Выходит, что ты каждый раз, зная, что тебя ждёт жуткая смерть, всё равно идёшь на это?!

– Выходит, что так, – согласился Старый Волк. – Ибо грех мой велик. И ждёт меня геенна огненная…

– Погоди, не начинай, скажи лучше, как тебя зовут?

– Вульфыч я, – ответил Старый Волк и подал лапу.

Волк, не обращая внимания на этот жест, притянул его к себе за оторванную лямку комбинезона и вкрадчиво сказал:

– Так вот, Вульфыч, мы сейчас с тобой пойдём и пообщаемся с этими твоими поросятками!

И Волк направился ко входу в домик, увлекая за собой бедолагу. Подойдя к массивной дубовой двери, Волк несколько раз ударил в неё лапой и прислушался. За дверью была полнейшая тишина.

– Они там?

– Да, я два домика сломал, детишек напугал – и вот они теперь здесь. Кипеть мне вечно в геенне…

– Так, Вульфыч, не начинай!

Волк отодвинул Старого в сторону, сам отошёл от двери и выстрелил в замок. Дверь, словно боец на ринге, удержала удар, сплюнув дубовыми щепками. Тогда Волк со всего маху саданул плечом. Дверь охнула, распахиваясь, и он, придерживая ружьё, влетел в дом.

В очаге пылал огонь, вода в огромном котле уже вовсю кипела. А поодаль на полу среди множества бутылок валялись три поросёнка.

– Вот они, твои детишки! Вот они, смотри, упились до поросячьего визга и лежат! И ради этих свиней ты каждый раз заживо варился в этом котле?!

Вульфыч, прижавшись к косяку, жалобно заскулил.

– Смотри! И ради этого ты шёл на мучительную смерть?!

Волк поднял за ворот зелёной рубашки одного из поросят, тот вяло брыкнулся и сказал:

– Положь, где взял…

Волк ударил его лапой с зажатым в ней ружьём. Поросёнок отлетел в угол комнаты.

– Сволочи, свиньи! Я вам сейчас устрою!

Волк вскинул ружьё, направив на поросёнка, который лежал возле него в позе звёздочки, и нажал на спусковой крючок. Курок сухо щёлкнул. Волк сразу «переломил» стволы, выкинул гильзы и загнал два патрона в пропахшие порохом каморы. С щелчком закрыл стволы и вновь направил двустволку на поросёнка.

– Начни с меня!

Волк обернулся на голос. Поросёнок в красной рубашке с цветастой вышивкой «Наф-Наф» поднялся на локте и, глядя ему в глаза, повторил:

– Начни с меня! Не хочу видеть, как умирают братья…

Эта фраза остановила Волка.

– Ты думаешь, мы пьём потому, что нам весело? Нет! Мы пьём потому, что не можем этого видеть и слышать. Мы пьём с того самого дня, как волк первый раз упал к нам в котёл. Ты видел когда-нибудь, как выглядит заживо сваренный волк?! Ты слышал, КАК он кричит, когда попадает в кипяток?! А запах…

Наф-Наф потянул к себе бутылку, сделал глоток и продолжил:

– Всё началось, как игра. Сначала волк гонялся за нами и разрушал хлипкие домики, а мы убегали от него, напевая песенку, что он нам не страшен. Я решил сделать дом, который он не сможет так просто сломать. Решил – и построил! Мы с братьями забежали в него и закрылись. Было очень весело, а потом ОН велел нам разжечь огонь и поставить в очаг большой котёл с водой. Мы радостно выполнили указание, думая, что будет дружный обед. Обед, во время которого мы все соберёмся, чтобы вкусно покушать, а потом опять приступить к игре. Мы были твёрдо уверены, что волк будет обедать с нами в этом домике и мы вместе будем вспоминать смешные моменты игры и дружно петь песенку: «Нам не страшен серый волк»… А когда волк упал в котёл…

Поросёнок опять выпил и, откинув пустую бутылку, продолжил:

– А когда волк упал в котёл, мы подумали, что это несчастный случай… Но выяснилось, что так и задумано! И нам придётся повторять это ещё и ещё, и ещё раз!..

Поросята, всхлипывая, поползли к Наф-Нафу. Достигнув брата, они прижались друг к другу, и он продолжил дрожащим голосом:

– А как ты думаешь, что нам в тот день пришлось есть на ужин?

Волк опустил ружьё и замотал головой:

– Нет!

– Да! ОН велел съесть сварившегося в кипятке волка. Видимо, чтобы не заморачиваться с телом. С тех пор мы напиваемся, чтобы ничего не чувствовать…

Поросята подняли головы к Волку, и тот, что был в зелёной распашонке, попросил:

– Убей нас!..

Стоявший в дверях Старый Волк подбежал к поросятам, обнял их и заплакал. Они сидели на полу, крепко обнимая друг друга, – Старый Волк, три поросёнка в цветных распашонках – и горько плакали.

– Я не сержусь, поросятки, так мне, старому, и надо! Не нужно вам из-за меня погибать, я один виноват, ведь я же волк… – всхлипывая, говорил Вульфыч, целуя поросят в их макушки.

Солнечный свет, бьющий в дверной проём, образовал световую дорожку, в которой три поросёнка обнимали Старого Волка, гладили его по голове и просили прощения.

Волк отошёл к стене, прижался к ней лбом и, стиснув зубы, прошептал:

– Кто велел вам это сделать?!. Кто велел разжечь камин и поставить котёл с водой на огонь?

Самый маленький из поросят, тот, что был в жёлтой рубашке, всхлипывая и вытирая розовый носик, ответил:

– Это велел Создатель…

Волк развернулся и вышел, тихонько притворив дверь. Он бежал по зелёному лугу, пугая маленьких фей, и кричал:

– За что! За что нам эти мучения, Создатель?!

От королевского замка, стоящего на зелёном холме, отделилась конная группа рыцарей и поскакала в направлении Волка. Он несколько раз втянул воздух и, почуяв их, повернулся.

– Значит, есть дело?! До всех до нас?!. Ну что ж, хотите общаться?! Давайте начнём!..

Волк взял ружьё на изготовку, поправил сползший патронташ и пошёл им навстречу.

Шкаф-перемещения

То, что рассказал на допросе Волк, на первый взгляд, было ужасно, нелепо и бессмысленно. Отправив заключённого в камеру, Норвилл вызвал к себе начальника сказочной тюрьмы. Как только Цак прибыл, Норвилл попросил проводить его к выходу, чтобы продолжить расследование и опросить свидетелей по делу два —двенадцать – сорок два – сорок два – двенадцать. На что мистер Цак услужливо предложил воспользоваться его шкафом перемещений, чтобы не тратить время и сразу оказаться в домике бабушки Красной Шапочки.

…Темнота и запах нафталина. Норвилл открыл скрипучую дверь бабушкиного шкафа, и тут же возле его головы разбилась тарелка, разлетаясь на мелкие осколки.

– Именем его Могущества, прекратите! Я – расследователь Норвилл…

Но пущенная на его голос вторая тарелка достигла цели и сбила боливар с головы Норвилла. Метатель тарелок явно пристрелялся, и расследователь, не дожидаясь следующего фарфорового изделия, перекатился к комоду и наложил десятисекундное заклятие замедления.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.