Встреча. Рассказы

Зеэв Ривин

Встреча. Рассказы

Встреча

Привет, Серега! Я долго не решался рассказать кому-либо о той удивительной истории, к которой, по странному стечению обстоятельств, я оказался причастен. Она настолько невероятна, что я сам до конца в нее не верю, но, тем не менее, – это факт. Я долго терзался, мучился, пока не решился! Я решился рассказать ее тебе! Ты, дружище, человек пишущий. Может сможешь использовать ее в твоих «писаниях»?

Заранее предупреждаю, дружище, я не рехнулся! Это не «бред сивой кобылы». Я человек психически адекватный и отдаю себе отчет в том, что пишу. Я заранее сообщаю тебе это потому, что у тебя, по прочтении, вполне могут возникнуть «нехорошие» мысли. Честно тебе признаюсь, я на твоем месте точно так бы подумал.

Итак, наш Боинг взлетел со взлетной полосы аэропорта им. Бен-Гуриона и начал набирать высоту. Через пять лет после репатриации в Израиль, мы с женой впервые выбрались в заграничное путешествие. Эх, сколько мы мечтали об этой поездке! И, наконец-то, свершилось. Приобрели мы тур по Англии и Шотландии и, теперь, самолет уносил нас в далекие края.

По стечению обстоятельств (хотя сейчас я сильно подозреваю, что это было и не случайно!) мы с Розой оказались по разным сторонам прохода самолета. Полет проходил совершенно обыденно. Самолет набрал высоту, мы отстегнули ремни, стюардессы объявили о полете, кормежке и проч. Я посмотрел на своего соседа. Рядом со мной сидел этакий джентльмен в отличном костюме. От него исходил тонкий аромат дорогого одеколона.

– Босс какой-то,– подумал я.

– И совершенно я не "босс какой-то", – вдруг сказал джентльмен по-русски и посмотрел на меня взглядом, в котором читалась этакая хитринка.

Я от удивления вытаращился на него не зная, что сказать.

– Господи! – испугался я, неужели я это в слух брякнул.

– Не волнуйтесь, – успокоил меня сосед. Я просто с недавних пор умею читать мысли. И вообще, я такой же «оле хадаш» (новый репатриант, иврит-прим. авт.), как и вы, только в стране на год больше.

Он снова посмотрел на меня. Видимо выражение моего лица настолько развеселило его, что он рассмеялся.

– Вообще-то я сам еще не привык к этой "униформе".

Он пальцем коснулся лацкана своего пиджака.

– Я всего полтора года работаю в одной весьма солидной конторе и это уже моя вторая командировка за границу. Сначала полгода я учился в Штатах на курсах, теперь на пару недель лечу в Англию. Хоть и говорят, что к хорошему быстро привыкаешь, но еще два года назад я и в дурном сне не мог представить, что со мной может такое случиться, что так все может перевернуться.

Сосед замолчал и посмотрел в иллюминатор, потом снова повернулся ко мне и спросил:

– Вы когда-нибудь садились мимо стула?

Я молчал не зная, что ответить на этот несколько дурацкий вопрос.

– Конечно, я уверен, – продолжил он, что вам знакомо это…, как бы сказать помягче, ощущение. Я, представьте себе, эти последние полтора года своей жизни, постоянно живу с мыслью, что вот я сажусь на стул и … бац! Каждый день, когда утром я открываю дверь своей «Мицубиси», чтобы ехать на работу, у меня возникает этакое нехорошее чувство, что сейчас я сяду в машину, хлопну дверью и …проснусь.

Он снова замолк и уставился в спинку кресла перед собой.

Я чувствовал, что у моего попутчика видимо «свербело» в груди, так ему хотелось с кем-то поделиться, открыть кому-то душу. Видимо накопилось переживаний, а тут рядом оказался совершенно незнакомый человек, да еще внимательный слушатель. Почему нет?

Сосед смотрел перед собой, явно пребывая в глубокой задумчивости. На его лице отражались сомнения, переживания. Он снова повернулся ко мне и сказал:

– Меня зовут Марком, как и вас, я ведь не ошибся, правда?

Этот тип снова оказался прав!

– Скажите, – добавил он после небольшой паузы, я ведь произвожу на вас странное впечатление, не правда ли?

– Да нет, вроде, – смутился я, хотя то, что вы говорите несколько…странновато.

– Странновато?! Если у вас найдется терпение выслушать до конца мою историю то, мне кажется, вы подумаете несколько по иному.

Я был заинтригован, тем более, что в его взгляде откровенно виделось нетерпение, желание поскорее выговориться.

– Я- весь внимание, сказал я и устроился в кресле поудобнее.

Сережа, дорогой мой. Я сейчас перескажу тебе всю эту историю в том виде, как он сам мне ее рассказал. Я еще раз заверяю тебя, что я, как говорят, «в здравом уме».

Так, что, друг мой, за что купил…

– Я по специальности инженер-электронщик, – начал свой рассказ Марк, в России работал на одном "ящике", занимался электроникой, потом изучил программирование. Когда мы с женой решили репатриироваться в Израиль, думал, что дороги мне будут открыты. Читал и слышал, что программисты требуются на каждом шагу, но …, он вдруг замолчал на минуту, видно вновь переживая прожитое, но выяснилось, что на моем пути много непредвиденных кочек и ухабов.

Язык пошел, мягко говоря, с трудом. Мало того, в процессе изучения иврита почувствовал, что начал забывать свой "технический английский". Это, конечно, не "читаю и перевожу со словарем", как мы писали в анкетах, но до действительного знания, увы …

В это время к нам подошла стюардесса и что-то спросила. Марк ответил ей на таком прекрасном иврите, с таким произношением, что я посмотрел на него с удивлением и подозрением.

– Подумали, – «здорово он врет», – сказал сосед.

Я смущенно посмотрел в сторону. Это странный тип действительно читал мои мысли.

– Я не обижаюсь, посмотрим, что вы подумаете в конце моего рассказа, – добавил он. Я с вашего разрешения продолжу.

Марк посмотрел перед собой, его взгляд был задумчив и направлен куда-то вдаль.

– Итак, как выяснилось, моя абсорбция (так в Израиле называют вливание репатриантов в новую жизнь—прим. авт.) была не такой уж мягкой, как я себе представлял, но я не сдавался. Подрабатывал, где только можно и все свободное время до помрачения мозгов зубрил иврит и английский, закончил курсы программистов и начал пачками рассылать свои резюме.

Шли месяцы, а толку – ноль. В лучшем случае доходил до интервью, но всюду получал стандартный ответ – "мы вам позвоним". Однажды, вдруг, удача! Меня взяли в маленькую фирмочку. Я был на вершине счастья. Солнце засверкало передо мной, но…, он тяжко вздохнул, но через два месяца фирма лопнула и я оказался на улице. Все рухнуло, я был раздавлен. Впервые за два года с момента нашего переезда, я пережил жуткую депрессию. Я явился домой в страшном состоянии. На беду дома была Таня.

Ты знаешь, он вдруг обратился ко мне на ты, моя жена настоящий человек, верный друг "и в беде и в бою", как говорится. Это она была инициатором нашего переезда.

– Так вот, я явился домой и сорвал на ней все, что накопилось в моей душе. Я орал на нее, посылая ее и ее любимый Израиль к черту-дьяволу самым отборным языком, а она…, она молчала, молчала и плакала. Я увидел, как слезы медленно бегут по ее щекам и вдруг остановился, как будто получил по затылку. Мне стало стыдно. Таня посмотрела на меня и сказала тихо, что я не мужик, а размазня, так как настоящий мужик никогда не падает с ног от первого удара, а если и упадет, то всегда найдет в себе силы встать снова. Ее слова добили меня. Я упал на колени, обнял ее и стал просить прощения. Она молча гладила меня по волосам своими потрескавшимися и покрасневшими от непрерывных уборок руками.

Я взял себя в руки и снова возобновил поиски работы, обзвонил всех своих знакомых. Однажды, мне позвонил приятель, с которым мы учились на курсе, и сказал, что у них на фирме есть вакансия и он может меня рекомендовать.

Мы договорились о встрече в Иерусалиме на центральном автовокзале. Окрыленный надеждой, я в назначенный день отправился на остановку.