Страница 2 из 11
– Так говорю же, сосед ваш новый. Они с женой недавно тут появились. Странно, что ты не в курсе, они живут, можно сказать, у тебя за забором.
– Так с той стороны не видно, – пожала плечами я. Дача бабы Олеси располагалась как раз за домом, со стороны сада. Сад сильно зарос, но с улицы его было не видно, а у меня не было совершенно никакого желания заниматься им.
– Ну да, видно не особо, – согласилась Женька.
– Вот-вот. А знакомиться они не приходили, так что в первый раз слышу, что у меня, оказывается, соседи появились, – я нахмурилась. – А мой сын уже и дружбу завел! Мало ли, что это за люди…
– Да брось ты! – попыталась успокоить меня подруга. – Твой сын на редкость смышленый ребенок. Даже удивительно для шести с половиной лет! Зря ты, все-таки решила его в этом году в школу не отдавать…
– Пусть побегает еще, – отмахнулась я, – не денется школа от него никуда. Смышленый-то он смышленый, но ведь маленький еще… Сама же видишь, из-за какой-то лодки уже восторг неописуемый и этот дядя Вадим чуть ли не лучший друг!
– Вообще-то они странные, соседи эти твои, – «успокоила» меня Женя.
– В каком это смысле? – я тут же насторожилась.
– В прямом. Я тут успела с ними чуть столкнуться. Так у меня впечатление осталось… не самое приятное. Особенно, кстати, как раз от этого Вадима.
– Так, – расстроилась я. – Ну-ка давай, рассказывай поподробнее. Нет, погоди! Сейчас я Ваньку уложу, и ты мне все расскажешь.
– Давай, – согласилась Женя. – А я пока на стол накрою.
Я поднялась с диванчика, прошла по дорожке до калитки, вдыхая вечерние запахи цветов. Господи, как же тут хорошо! Я вышла с участка на дорогу, огляделась. Ваня, и его друг Тима, стояли у столба метрах в пятнадцати от меня. Я решила не кричать на всю улицу, направилась в их сторону. Сын увидел, что я иду, махнул рукой, показывая другу, что им пора прощаться, они еще перекинулись парой слов, и мой ребенок вприпрыжку подбежал ко мне.
– Мам, а мы точно завтра прям с утра на речку пойдем? – на всякий случай уточнил он, по привычке цепляясь за мою ладонь.
– Конечно, я же обещала, – твердо сказала я, в душе уже проклиная себя за такое опрометчивое обещание. Мы с Женькой собирались сегодня как следует посидеть, поговорить, смачивая беседу сливовым вином, так что не исключено, что завтра прямо с утра на речку мне не очень-то захочется. Но раз уж пообещала, то теперь не отвертишься. Я учила своего ребенка держать слово, а раз так, то сама первая должна быть ему примером!
– Хорошо, – удовлетворенно вздохнул он. – А тетя Женя сегодня у нас останется ночевать?
– Да, сегодня останется.
– Здорово!
Пока я ходила за сыном, Женька уже успела согреть чайник и соорудила для Вани бутерброд с сыром.
– Давай-ка, мой руки и садись, – велела она ему.
Сынок, довольный, что его не сразу погнали в постель, послушно потер ладошки под водой и уселся за стол. Я слушала, как они болтают. Нет, все-таки Женьке давно пора родить! Невостребованное материнство так и лезет из нее. Я конечно, очень рада, что она любит моего сына, но уверена, что ее любви с избытком хватило бы и на парочку своих детей! И чего ее муж так упирается? Все ему кажется, что время пока не настало… Когда оно настанет, на пенсии что ли?
Мне понадобилось лишь десять минут, чтобы уложить Ваньку спать. Мы помыли ему пятки, я проследила, чтобы он почистил зубки, и, как обещала, немного почитала ему. Несколько минут спустя он уже сладко спал. Вот ведь организм – целый день бегает как заводной, потом попадает в кровать и все – пять минут – и наступает крепкий здоровый сон. Мне бы так…
Я тихонько погладила его по голове. За прошедшую половину лета он успел здорово загореть, а от постоянной беготни на свежем воздухе несколько похудел, так что теперь выглядел поджарым. Но это ничего, наступит осень – бабушка в городе в два счета восполнит ему потерянные килограммы. Еще и попилит меня от души, что не кормила ребенка. Когда ж его кормить, если он бегает без остановки?
Ванька дернул во сне руками, потер мордашку. Я усмехнулась, заметив, что умылся он абы как, за ушами темнела грязь, и под носом тянулась подозрительная темная полоса. Поправила ему тонкое летнее одеяло, погасила лампу, оставив лишь маленький ночничок. И тихонько закрыла за собой дверь. Все, теперь можно спокойно расслабляться, мой мальчик будет крепко спать до самого утра.
***
– Ну вот, детское время кончилось, – вздохнула я, усаживаясь на любимый диванчик, стоящий на открытом крылечке моего небольшого дачного домика.
– Угу. Можно теперь и нам наконец-то пообщаться спокойно, – Женя взяла со спинки кресла красную шерстяную шаль, укуталась в нее.
Я тоже накинула на колени мягкий плед. Солнышко село, и на свежем воздухе стало немного прохладно, но в дом идти не хотелось. У меня на даче замечательное крылечко, можно даже сказать, небольшая терраса: из светлого некрашеного дерева, с крышей, со стенками из реек, увитых плющом, с кашпо, из которых кудрявятся густые заросли бегоний, с круглым столиком, уютным диванчиком и креслом-качалкой. В общем, уютное местечко.
Пока я укладывала сына, Женя уже успела принести и открыть вино, поставила на стол вазу с фруктами.
– Ну, давай, подружка, – она взяла бокал за тонкую ножку. – Наконец-то мы с тобой встретились и можем пообщаться. Я по тебе жуть как соскучилась!
– И я по тебе! – согласилась я. Мы звякнули бокалами. – Послушай-ка, расскажи мне про этого моего соседа.
– А, ну да, – Женька отщипнула кисточку винограда, и по одной отправляла ягодины в рот. – Странные они, вот что.
– В каком смысле – странные?
– В самом прямом. Еще когда они только переехали, я с ними познакомилась. Все банально до крайности, соль у меня кончилась. Мои соседки обе в город умотали, до магазина лень было идти…
– А я где была?
– А ты с мелкими в очередной раз на речке пропадала, наверное. По крайней мере, я тебе стучала, но мне никто не открыл.
– Точно, скорее всего, на речке, – согласилась я, скинула босоножки и с ногами забралась на диванчик. Ступни немного замерзли, и я замотала их в плед.
– Ну да. Я пошла обратно к себе, а тут смотрю – на соседнем участке шевеление какое-то. Я сначала решила, что это баба Олеся. Калитку открыла, на участок зашла, без церемоний, как мы к ней всегда заруливали. Потом смотрю, машина какая-то новая, чужая, точно уж не ее сыночка, и как раз на крыльцо женщина вышла незнакомая. Ну, я и поняла, что кто-то новый приехал. Подумала, что у меня как раз замечательный повод узнать, что и как…
Она остановилась перевести дух и глотнуть вина. Я усмехнулась. Все-таки Женька – на удивление любопытное создание, во все свой нос сунет, куда только можно! Ей бы в разведке работать! Или хотя бы в журналистике.
– Я, короче, поздоровалась, а она так уставилась на меня, подозрительно так, и говорит: «Вы зачем пришли?». Ни здрасте тебе, ни добрый день… никакого воспитания! Ну, я ей про соль, значит, объясняю. Она на меня смотрела-смотрела, потом спрашивает: «А вы разве не к моему мужу пришли?». Я так удивилась, честное слово! Ответила ей, что я даже не в курсе, что тут еще какой-то муж есть. Тут ее вдруг в другую сторону видать клинануло: вся такая разулыбалась, спустилась ко мне. «Вы за солью» – говорит, – «Конечно, я вам одолжу, вот в дом пройдите…». И тут на крыльцо этот самый Вадим вышел, и как прикрикнет на нее: «Лиза! Ты что тут делаешь!?». Я аж испугалась! Если честно, прямо подпрыгнула, так он рявкнул! А он стоит, такой, и кажется, злится. Я растерялась, а она на него уставилась таким взглядом… Знаешь, там столько обожания было… Я от Влада без ума, конечно, и то мне кажется, что я на него такими глазами не гляжу… как на икону, честное слово!
– Это еще спорный вопрос, – буркнула я себе под нос. Отношение моей подруги к своему мужу давно уже вызывало во мне глухое чувство раздражения. Она без преувеличения ловила каждое его слово, и таяла от одного взгляда. Нет, само по себе это может и не плохо, если бы такое же обожание шло и с другой стороны…