Страница 41 из 44
Я рванула с места и упала в заботливо приготовленные объятья.
- Моя неправильная ведьма так и не смогла заснуть? – проговорил Родерик вкрадчиво, смыкая кольцо рук за моей спиной и лаская лицо взглядом.
- Ага. Как и мой неправильный Инквизитор.
- И почему, позволь поинтересоваться? – он отвёл прядь волос, упавшую мне на лицо, и осторожно заправил её за ухо. А у меня от этого простого жеста внутри словно искры высекли, и они побежали в пляс по всему телу, как магические огоньки, которые я любила зажигать на своих новогодних ёлочках.
- Я лежала и думала… а ведь кое-какие вредные личности так и не рассказали мне, что это за третий пункт Кодекса Инквизиторов! И какие там есть ещё пункты. А ты же знаешь – я ужасно любопытная! Поняла, что умру от любопытства, если не расспрошу тебя как следует, не дожидаясь утра.
Мой синеглазый хмыкнул.
- В Кодексе Инквизиторов только три пункта и есть.
- И? – поторопила я этого садиста, когда он вздумал сделать интригующую паузу. Нет, они там у себя точно экзамен какой-то сдавали по части изощрённых пыток при устройстве на работу!
- Пункт первый – «Никогда не верь ведьме»…
Огни, что пляшут в синем как ночь взгляде – всё ближе… всё крепче прижимают сильные руки, всё прерывистее дыхание и громче стук моего сердца в каждой клетке тела.
- Пункт второй – «Никогда не целуй ведьму»…
Мучительно медленное сближение – до покалывания на коже, до трепещущих нервов, до обнажённой души.
- Пункт третий – «Никогда не влюбляйся в ведьму». И ты была права, Эби – нужно совсем не много времени, чтобы понять.
Этот поцелуй совсем другой – они вообще почему-то каждый раз разные.
Похож на раскалённый уголь, который мы пытаемся удержать голыми руками.
- Зачем вообще понадобилось уходить, не понимаю… - шепчу, задыхаясь, пока он путается пальцами в моих волосах, сжимает затылок, и я подставляю шею нетерпеливым губам.
- Не хотел на тебя давить... Не хотел, чтобы ты думала, что обязана…
- Но можно же просто поцеловаться? А в комнате удобнее… - с надеждой заглядываю в любимые глаза и ловлю там отблески того же пламени, в котором сгораю сама. Небо за окном светлеет так медленно… наша бесконечная ночь ещё не закончилась. До зимнего неторопливого рассвета ещё так далеко.
- Можно просто поцеловаться, - соглашается любимый, ногой толкая дверь и занося меня обратно.
Сначала мы чуть не свалили книжный шкаф.
Потом я каким-то образом подожгла край гобелена. Ведьмовская магия… неустойчива и подвержена эмоциям. Но когда жених – маг, это очень удобно. Одним быстрым движением руки он заморозил огонь и синие сосульки повисли на полотне.
- Ну или как пойдет, - пробормотала я, когда почувствовала под лопатками мягкие подушки дивана.
- Или как пойдёт… - согласился жених. Он у меня вообще, кажется, покладистый.
Пошло хорошо.
О-о-чень хорошо пошло!
- Стоп… Эби… - пробормотал Родерик, и сграбастал мои неловкие пальцы ладонью, когда я потянулась к шнуровке на его сорочке. – Дикая моя, а ты вообще хорошо представляешь, что происходит между мужчиной и женщиной, когда… гм.
- Ну… я подглядывала немножко, когда деревенские праздновали Макушку лета… и это… как лось с лосихой в лесу видела…
- Лось с лосихой… нет, она меня когда-нибудь доведёт до приступа! Ну ладно, значит, будем объяснять по порядку. На пальцах, так сказать…
- Мур-р-р…
- А послушай, Котёнок…
- Му-р-р-р-р…
- Тебе очень нравится это платье?
- Если честно, оно меня просто бесит!!
- Меня тоже. А что будет, если его порвать?
- Эх… потом надену что-нибудь другое, и оно тут же опять превратится в чёртово платье.
- Понятно. Ну так что, рвём?
- Рвём!!!
Нет, ну часок до рассвета мы подремать всё же сумели. Накрывшись уроненным в конце концов со стены и основательно подпалённым гобеленом. Одноухий слон укоризненно взирал на нас с него, но нам было всё равно. Понятия не имею, зачем людям гигантские кровати! Как по мне, спать в обнимку на узеньких диванах – самое замечательное, что только может быть на свете.
Когда удобное плечо под моей щекой намекающе зашевелилось, я поняла, что вставать всё-таки придётся. Выпуталась из-под гобелена, села и задумалась.