Идеальный хозяин

Не оглядываясь больше на хозяина, Женя повела велосипед к коттеджу. Вертолёт прилетел — можно искать Левента и толкать прощальную речь. «Мне всё понравилось, я кончила два раза, пописала на газон, разучила собачий вальс и чуть не была изнасилована лысым парнем в татуировках — в общем, я в полном восторге, но дела зовут в город». Почему-то на глаза навернулись слёзы.

— Женя, подожди, — окликнул её Сергей.

37. Коля с коньяком

Она обернулась, посмотрела ему в глаза открытым, «человеческим» взглядом.

— Где ты это взяла? — спросил он таким обыденным тоном, словно каждый день по-приятельски с ней болтал.

Ни смущения, ни неловкости он не испытывал. Нарушил табу номер два — и словно так и надо! А ей что делать?

— Что я должна ответить? — спросила Женя прямо. — «Гав»?

Он отшатнулся, словно она дала ему пощечину.

— Я про орхидею Люси… Извини, я забылся и переступил черту, — сказал он так тихо, что Жене пришлось напрячь слух. — Не волнуйся, такое больше не повторится.

В его глазах светилось какое-то чувство, которое Женя не могла идентифицировать: отчаяние, тоска, нежность? Её тронула его искренность, он совершенно не умел скрывать свои чувства. Или умел, но не считал нужным делать это с ней. Сердце кольнуло от того, что она обманула и предала этого человека. Она потянулась к нему, подняла руку, чтобы прикоснуться…

— Си-рёжа, ну ты скоро там? — капризно проныла Элен, шатаясь на тонких высоких каблуках.

Он отвернулся и зашагал к своей подруге. Женя смотрела им вслед, пока они не скрылись в доме.

Она оставила велосипед у коттеджа. Спросила у вышедшего на крыльцо Влада:

— Что такое орхидея Люси?

— Цветок такой, растёт только на этом острове.

— Вот этот? — Женя показала растение, которое сжимала в пальцах.

— Да, похож. Зря вы его сорвали, он очень редкий. Хозяин каждый год ждёт, пока эти дикие орхидеи расцветут, и любуется ими.

— А почему Люси?

— Этот цветок обнаружил друг Сергея Сергеевича, когда гостил здесь десять лет назад. Он ботаник. Назвал новый вид в честь… — Влад замялся.

— Я знаю про Люси, — сказала Женя и пошла в дом.

Её снедало необъяснимое беспокойство. Вместо того, чтобы разыскать Левента и сообщить о выходе из игры, она мерила шагами комнату и покусывала губы. Сходила в душ и долго стояла под струями горячей воды. Она не могла сформулировать, что её угнетало, но в груди то болезненно щемило, то сладко трепетало.

За окном быстро стемнело. Орхидея Люси, поставленная в стакан с водой, начала источать волнующий запах. Он пьянил Женю, сводил её с ума. Она подходила к цветку, вдыхала ни на что не похожий аромат и, как зачарованная, ласкала пальцами восковые лепестки. Она прислушивалась к звукам, доносившимся из других комнат, и не могла отделаться от мыслей о Сергее. Чем он сейчас занимается? Они уже трахаются или нет? И если да, то он так же возбуждён, как утром?

Позволит ли он сделать себе минет?

Её губы помнили гладкость его кожи — переплетение венок, упругое натяжение уздечки, чувствительность маленького отверстия на головке. Потом она вспомнила, как он поцеловал её перед самым оргазмом, как его пальцы скользили в глубине её тела, а она сжимала их и не хотела выпускать… Трепет из груди провалился вниз живота, как камень, брошенный в воду. Достиг дна и пронзил её нереализованным желанием.

Когда в дверь постучали, Женя чуть не подпрыгнула. Рванула дверь на себя, ожидая увидеть Левента, но в глубине души надеясь увидеть хозяина. Разве он не мог зайти её проведать? Тем более сейчас, когда нарушено табу на разговоры. Но за порогом стоял лысый мужчина симпатичной наружности. Он улыбнулся в тридцать два зуба и развязно спросил:

— К тебе можно? Ты не занята?

— Кто вы? — спросила Женя.

Он протянул руку:

— Коля. Будем знакомы. Смотри, какую контрабанду я притащил, — и показал ей бутылку коньяка, которую прятал под футболкой.

Женя не нашлась, что ответить. Во-первых, она не знала этого парня, а, во-вторых, алкоголь находился под строжайшим запретом. Коля догадался о её затруднениях:

— Расслабься, никто не знает про эту бутылку, я её прячу даже от камер, — он стрельнул глазами влево, потом вправо, намекая, что коридорчик усеян камерами слежения.

— Тут есть камеры?! — испугалась Женя.

— Понятия не имею! Ты что, не узнала меня? Это же я, грозный Анубис! Р-р-гаф! — и расхохотался.

Это и правда был он.

— Входи, — Женя распахнула дверь. — Стакан коньяка мне сейчас не помешает. Только обещай без этого своего…

Она сделала несколько непристойных движений бёдрами.

— Больно надо! Я предпочитаю мужчин, — отозвался Коля. — Хотя ты соблазнительная сучка!

Из закуски у них были чипсы со вкусом бекона (принёс Коля) и шоколадка с орехами (Женя захватила на кухне). Они расположились на кровати со стаканами и бутылкой кока-колы. Коля умело смешал коктейль и протянул Жене полный стакан:

— Давай за знакомство! Такая чудесная компания собралась, не могу нарадоваться. Ты — супер-девочка. Принц — как из книжки Экзюпери! Так и хочется подарить ему розу, ну или… баобаб. Честно говоря, я к нему заглядывал, но он уже лёг спать.

Женя попробовала напиток — приятно-терпкий, освежающий — и выпила залпом до дна. Коля тоже себя не ограничивал.

— Не переживай, до завтра всё выветрится, — сказал он.

— Да мне плевать, — ответила Женя, протягивая стакан за новой порцией, — завтра меня здесь не будет.

Коля, конечно, заинтересовался, куда это она денется. Жене пришлось придумать легенду, что она поторопилась с возобновлением игр после смерти Князя. Мол, одолели воспоминания, сложно воспринимать нового хозяина. Она плела паутину лжи, надеясь, что хоть что-то покажется Коле правдоподобным. И у неё получилось. Коля Князя не знал, но Жене от души посочувствовал. Хотя и расстроился, что она решила уехать, не дожидаясь окончания игры.

Потом они обсудили энергичного Левента, который нравился Коле гораздо больше, чем молчаливый и замкнутый Сергей. Заодно Женя спросила, что такое «пансексуал». Коля охотно объяснил, что это человек, которому неважен пол партнёра: если бисексуал предпочитает мужчину или женщину, то пансексуал вполне может почувствовать влечение к человеку неопределённого пола. «Какого?» — поинтересовалась Женя, прихлёбывая коньяк-колу. «Некоторые говорят, что они не мужчины и не женщины, а некоторые считают себя два в одном. По-всякому бывает», — пояснил Коля, хрустя чипсами.

После этого он спрыгнул с кровати и показал движения из собачьего танца, которые разучивал днём. Женя заметила странную выпуклость в штанах. Уговорила их снять и с любопытством рассмотрела клетку для члена, которую Левент приказал носить до особого распоряжения. Коля пожаловался, что даже в туалет не может нормально сходить. Они по очереди попытались взломать замочек, но у них ничего не вышло. Потом Женя вспомнила, как больно Коля тыкал членом ей в попу, и заявила, что наказание Левента — ерунда по сравнению с попыткой изнасилования. Она бы вообще ему яйца оторвала! Коля начал оправдываться:

— Понимаешь, Жень, это же не я на тебя нападал! Я в жизни девушек не трогал! Это Анубис — агрессивная, похотливая и неуправляемая бойцовая собака. Его нужно воспитывать и наказывать, чтобы он берега не путал. Он хороший пёс, просто нуждается в любви.

— Почему ты говоришь о себе в третьем лице? Анубис — это ты! — возразила Женя.

— Нет! Анубис — это то, что живёт внутри меня. Животная часть моей натуры, моё звериное «я» — скрытое, тайное, тёмное. Только во время игры я могу это выпустить и отрефлексировать. Принять то, что осуждается обществом. Простить себя за то, какой я есть. Достичь душевной гармонии.

— Ты говоришь как психолог.

— Я татуировщик.

— Это близко, — сказала Женя.

В открытое окно вливалась жаркая ночь. После пятого стакана Женя поняла, какой дьявол её терзает: