Страница 10 из 25
— Я пока не вижу никакого решения, — сказала она и вышла из машины.
Глава 17. Трудовые будни
В лифте она с ним не встретилась. Олег сидел за директорским столом и перебирал фотографии большого размера. Они были рассыпаны повсюду — на столах, стульях и даже полу.
— Привет, Катюш! — он поднялся и коснулся губами её щеки. — Глянь, тебе что-нибудь нравится?
Катя глянула — там были фотографии моделей, которых они снимали в пятницу в студии, и фотографии, сделанные с высотных зданий. Подошёл Илья с кружкой кофе и начал рассказывать о достоинствах того или иного снимка с профессиональной точки зрения.
— Нет, Илья, — прервал Олег. — Меня не волнуют перспектива и правильная экспозиция, я хочу увидеть настроение, чувства, вдохновение.
Катя занялась своей работой. Олег поручил ей подобрать с десяток моделей женского пола и провести с ними собеседование. Почувствовать душу и всё такое — так же, как она делала это (безуспешно) с моделями-мужчинами. Катя погрузилась в листание папок модельного агентства, отвлекаясь на разбросанные фотографии: ей хотелось, чтобы парень и девушка гармонировали друг с другом по внешности. Ей, как и всем остальным в «Атомике», понравился рыжий бородач, но пару ему она найти не могла: рыженькие девочки выглядели как его младшие сестрички, а Олег сказал, что хочет избежать намёков на родство.
Явилась Гелла и уселась напротив Олега:
— Сначала мы должны понять, что означает название «Бревис». Насколько я в курсе, это музыкальный термин. Бревис — это… — она заглянула в блокнот: — длительность, равная двум целым нотам.
Она придумывала рекламный слоган и хотела проговорить все варианты. Она всегда так работала.
— Отпадает, Гелла. Компания названа не в честь музыкального знака. Это латинское слово, оно переводится как «короткий». Слышала выражение «вита бревис»? Это означает — «жизнь коротка».
— Ничего себе, — озадачилась Гелла. — Зачем же они так назвали компанию по пошиву джинсовой одежды? Какой тайный смысл вложили в это латинское название?
— Я вчера встречался с Анатолием в неформальной обстановке и задал ему тот же вопрос, — усмехнулся Олег. — Оказывается, Бревис — старый сетевой ник владельца компании, а зовут его Виктор Коротков.
— Оу… — только и промолвила Гелла, — очень креативно…
— Эта задачка будет потрудней, чем казалось на первый взгляд, — поддержал её Илья.
— Ещё Анатолий сказал, что они таки не будут пришивать лейбл на пояс. Поэтому название фирмы не обыгрываем.
— А что обыгрываем? — убито спросила Гелла.
— Я же сказал — настроение, чувства, вдохновение!
После пятничной стычки с Олегом Тарас к креативщикам не заходил, но поймал Катю в коридоре. Прижал к стене и опёрся руками по бокам, чтобы она не сбежала:
— Я всё выяснил, — без предисловий начал он. — Этот заграничный петух появился тут не потому, что он самый крутой в рекламе. Просто Савва Аркадьевич знаком с его матерью, и та уговорила взять сыночка на работу. Пропихнула по блату, так сказать.
— Может, наоборот? — возразила Катя. — Савва Аркадьевич узнал от матери Олега, что тот приехал в Россию, и уговорил его поработать в «Атомике»?
Тарас скрипнул зубами:
— Почему ты его вечно защищаешь?!
— А почему ты вечно на него нападаешь?
— Потому что он мутный тип, ты что, слепая?! — воскликнул Тарас и в раздражении хлопнул ладонью по крашеной стене. — Он всех вас обманывает, водит за нос, как лохов позорных!
— Он никого не обманывает.
— Я не верю, что ему нравятся женщины! Он так сказал, чтобы унизить меня.
— У тебя какое-то больное самолюбие, — заявила Катя. — Ты принимаешь на свой счёт даже ориентацию Олега. Это ненормально.
— Потому что меня бесят геи, которые притворяются натуралами. И я выведу его на чистую воду, он ещё попляшет у меня!
— Ты ошибаешься, он не притворяется, — она толкнула плечом его руку. — Пусти!
— Тебе-то откуда знать, дурында? Ты так говоришь, как будто спала с ним, — издевательски произнёс Тарас.
Катя глубоко вдохнула, выдохнула и ответила:
— Я с ним спала. Он не притворяется. Ему нравятся женщины.
— Что? — потрясенно отшатнулся Тарас. — Не может быть…
— Убери руки, мне нужно работать.
— Что за дурацкая шутка? Я тебе не верю, вы знакомы всего неделю… Ты ведь не такая… — он жадно всматривался в её лицо, словно искал ответы на свои вопросы. Наконец, понял, что она не шутит: — Как ты могла так поступить со мной?
— Причём тут ты? Олег мне нравится, я тоже ему нравлюсь, мы встречаемся.
Она толкнула его, а Тарас со всей силы двинул кулаком по стене:
— Шлюха! Шлюха! Шлюха!
На краске появились пятна крови.
Глава 18. Озарение
Катя не стала жаловаться Олегу или Савве Аркадьевичу на Тараса. В конце концов, она имела с ним кратковременную связь, и теперь ей было стыдно втягивать в конфликт третьи лица. К тому же ей не хотелось, чтобы генеральный директор узнал, что она спала с водителем и креативным директором. И хотя зацикленность Тараса на Олеге не на шутку её пугала, она не видела способов разрулить ситуацию — особенно сейчас, когда Тарас узнал о её отношениях с Олегом. Гомофобия головного мозга, терминальная стадия — поставила она диагноз и решила ограничить общение с Тарасом. В модельное агентство она поехала на такси.
Чем ближе подходил срок представления эскизов в «Бревис», тем нервознее становилась обстановка в «Атомике». Илья целыми днями фотографировал моделей — и в студии, и на крышах, и просто на улицах, — а по вечерам корпел над снимками в «Фотошопе». Гелла беспрестанно бубнила под нос ключевые слова, иногда вскрикивая в озарении:
— «Выбор будущего»!
Олег откликался:
— Это реклама пенсионного фонда?
Гелла издавала горестный стон и снова погружалась в бубнёж.
— «Будь свободен»!
— Я свободен!
— Чёрт!
Помимо собственной воли Катя тоже крутила в голове различные фразы — такие же банальные, как у копирайтера Геллы, — но верила, что рано или поздно появится свежая креативная мысль. Ей хотелось внести вклад в общее дело, раз уж Олег расширил её полномочия и пригласил в команду. Иногда он подходил к её столу и требовательно спрашивал:
— Ну?
— «Неважно, какие на тебе джинсы».
— Как ты до этого додумалась?
— Ну Анатолий же сказал, что современным потребителям плевать на бренды, их интересует удобство.
— Выходит, что им важны удобные джинсы, — заметил Олег.
— Выходит, так…
— Не расстраивайся, продолжай придумывать.
— «Будь выше условностей»! — воскликнула Гелла.
— В этой фразе мне нравится только одно слово — «выше».
— Крыши, небоскрёбы, купола… — протянул Илья, глядя на свои фотографии.
— Тогда просто — «Будь выше»?
— Реклама растишки?
— «Свобода внутри»?
— Внутри джинсов? О-о-о, Гелла, это сильно…
— «Право на выбор»?
— Аборты?!
— «Не нужно ничего доказывать»?
— Хм…
Все прервались и посмотрели на Геллу. Она затараторила:
— Это укладывается в концепцию бренда: они выпускают одежду для людей, которые реализуют свои амбиции не в моде, а в других вещах. Помните, как сказал Анатолий: «Их интересуют вещи поважнее одежды». Фраза «не нужно ничего доказывать» призывает потребителя расслабиться и перестать зацикливаться на банальных джинсовых штанах.
— Гелла, посыл хорош, и я понимаю, что ты имеешь в виду, но…
Все ждали, что он скажет. Олег продолжил:
— Слово «ничего» всё портит. В жизни каждого человека есть вещи, которые доказывать нужно, — силу, например, если ты штангист. Или теорему, если ты математик. Или любовь, если твоя женщина в тебе сомневается.