Тануки

— Ээээ… я в тот листик наживку завернул, понимаешь. Давай новую?

— Жулик. Плеть по тебе плачет. Вот.

— Это ночью.

— Хых… не зря я ее не отдал… а чего это мы того мохнатого так одарили?

— Так ведь… эээ… понимаешь… он… эээ…

— Вот, и я не знаю… Может околдовал?

— Точно! И как я сразу не догадался… Ну ладно — я! А ты?

— А что я?

— А то! Тебе дознавать, вызнавать и понимать положено! Ты протокол вел свой пресловутый?

— Ээээ…

— Вот! Тьфу, это вотканье дурацкое от тебя подцепил, понимаешь! Ну ка! Быстро! Давай, садимся писать докладную на имя твоего начальника…

— А чего его имя писать? Он и так его знает, я почти уверен…

— В смысле, твоему начальнику! Пусть разошлет ориентировку на имя… как там… Ромкат Киртак Барсук… Хорошо, в книге запись осталась… А как второго звали?

— Я это… Не помню я. Не протоколил. Лировал. Не про-то-ко-ли-ро-вал.

— Дубина!

— А ты помнишь? Нет? Вот.

— Тогда давай о нем вообще не писать. А то опозоримся, понимаешь.

— Нельзя… Но… Ой…

— Что?

— Значок гильдии. Вот тут на столе был. А теперь нету. Вот.

— Растяпа… Ой…

— Что?

— И мой пропал… а откуда этот мусор?

— Какой?

— Да, вот. Кусок коры. Осиновой.

— Эммм… у меня тоже такой появился. Вот.

Неписи непонимающе переглянулись.

— Может, все-таки, догоним?

— Да ну… Вдруг у этого мохнатого еще какие козыри в рукаве? А тот худой — вообще явный псих. Видел, как у него глаза блестят? Пусть лучше твой начальник на этих жуликов квест создаст, понимаешь!

— Дааа… Моя гильдия им быстро правосудие обеспечит! Прямо сейчас напишу! Вот!

На центральной площади Переваловки, через три поворота от Дома Гильдий, журчал большой красивый фонтан. В прозрачной, играющей бликами воде вальяжно плавали отливающие крупной золотой чешуей толстые глазастые карпы.

— Ты что делаешь? — Корнет уставился на разматывающего удочку тануки.

— Рыбу ловить собираюсь.

— Уверен? Городская черта, а фонтан, вообще, культурное наследие, вероятно.

— В методичке о запрете ловли в фонтанах ни слова. А есть очень хочется.

— Так может просто туда нырнуть, да собрать рыбу руками?

— Давай через полгода.

— Почему через полгода?

— Потому что до дня ВДВ еще столько.

— А причем тут…

— Тссс!

Мимо сидящих на бортике фонтана товарищей, протопал погромыхивающий доспехами стражник-НПС. На рыболовную снасть в руках тануки он не обратил никакого внимания, зато пристально вгляделся в лицо Корнета. Потом в мордочку тчифу. Ничего не сказал и молча свернул в переулок. Барсук проводил его взглядом, пожал плечами и засунул в банку пальцы, пытаясь вытащить наживку. Наживка расползалась, явно предчувствуя уготовленную ей участь.

— А ты что, амулет Удачи использовать не собираешься?

— Какой?

— Ну, такой, как этим двоим подарил.

— А… Нет. Да и не совсем это амулет Удачи. Как такового АДВ Удачи не существует. По крайней мере, в моих открытых линейках его нет. Я им просто пустые заготовки дал. Под АДВ.

— Аааа… Ясно. Жаль только в гильдии вступить не удалось.

Тануки сунул руку в карман. Вынул значки.

— Откуда??? Как?

— Нуу… у меня много всяких талантов.

— Украл? — в голосе Корнета послышалось суровая напряженность.

— Да. Нет. Не совсем… Тут, понимаешь, какое дело… тьфу, заразился от этого кобольда…

— Ну?

— Я же — тануки.

— Да, я уже в курсе. И что?

— Тануки — это как-никак разновидность демона… Пусть японского демона — но все-таки демона.

— Да. Ты уже говорил о тчифу.

— Ну, вот. А демоны… демоны… — Барсук сглотнул. — Демоны обязаны вредить людям. Ну и эльфам, гномам и прочим. Обманывать, воровать, втираться в доверие, издеваться, делать им гадости…

— Хм…

— Поэтому я прошу… помоги мне.

— ЧТО? Да я… никогда!!!

— Корнет, ты меня не понял. Я обязан быть мразью, тут никуда не деться, раса такая. Игровая условность. Именно от этих действий у меня растет ки. Это энергия такая, которую практически для всего тчифу используют. Большинство умений на нее заточены. И для открытия новых амулетов ки и вовсе незаменима. Но ведь я не хочу быть гадом!!! Я вполне нормальный, адекватный человек. Вот и прошу… Не бросай меня. Исправляй. Извиняйся. Останавливай, если меня занесет. Возмещай ущерб… Короче, помоги. Я без тебя пропаду. Или превращусь в конченного засранца, или не смогу развить персонажа. А значит не пойму кто же я такой… И не смогу спасти Малашку. И отомстить Красной Плесени за Землянику не смогу. Помоги. Прошу.

Огнемаг потрясенно уставился на товарища.

— Ты об этом не рассказывал.

— Ну… это такая инфа, что распространять небезопасно. Могут побить. Да и стыдно.

— Знаешь… тут шизофренией попахивает. Раздвоением личности.

Тануки горько вздохнул.

— Ладно бы раздвоением… Ну… так что? Поможешь? Не бросишь меня?

— Ты только предупреждай, когда гадости делать соберешься. Или потом говори, что именно исправить нужно. И непоправимых мерзостей не твори.

— Договорились! — Барсук приободрился и снова заулыбался. — Ничего такого. Мне вовсе не нужно кровавые вакханалии устраивать или сатане покланяться, принося на алтарь невинные жизни. Наоборот! Мертвые ки не дают. Нужно, что бы жертва чувствовала досаду или раздражение. И чем более велико ее желание оторвать мне уши — тем больше я ки получаю. Такие дела.

— Ты для этого решил карпов из фонтана выловить? Что бы местные обиделись?

— Ну… и это тоже. Но не только. Еще у меня есть квест на кольцо. Которое, проглотил как раз карп.

— Который, в этом фонтане живет?

— Нет, вообще карп. Какой-то.

— Так с чего ты взял…

— Ну, а вдруг? Ага!

Выкрик «ага!» случился не из-за поимки рыбы. А поимки одного из представителей наживки, доселе успешно избегавшего розовых пальчиков тануки. Барсук приподнял наживку за… хвост? Поднял повыше, рассмотрел. Червяк, как червяк… Почти дождевой. Только розово-желтый, и с противоположного от хвоста конца, будто горошины росли пронзительно голубые глаза. С длиннющими ресницами. Глаза выражали познание всемирной скорби, смирение со своей участью и надежду на скорое завершение того жизненного пути, где им довелось оказаться частью наживки.

— Тьфу… — Барсук огорченно бросил наживку назад в банку.

— Что?

— Вот, не могу. Прикинь? Демон, блин, называется. Жалко его стало. Дрожь бьет, руки трясутся, в глазах слезы. Не могу его убить.

— Кого? Червяка?

— Да.

— Но он же просто червяк! Причем, даже ненастоящий червяк! Нарисованный! Червяк-моб!

— Знаю… но…

— Что «но»? Лис-то ты там, на полянке, не жалел?

— Лисы нам угрожали. А червяк ничего плохого не сделал.

— Хм… тяжело тебе будет пакостить с такой философией… Но ведь, и рыбак с палачом тебе ничего не сделали. А ты их обманул. Обокрал.

— Во-первых, с ними ничего по-настоящему плохого не случилось. А во-вторых, мы им компенсируем стоимость экипировки и значков. Я это сразу решил.

— Чем?

— Ну, так амулетами, чем же еще? У нас пока больше ничего нет.

— И как ты это сделать собираешься?

— Не я. Меня они сразу грохнут, если увидят. Палач — так точно. Ты. Вот только покушаем, сытость-бодрость восстановим, настрогаю десятка два АДВ полезных… а ты отнесешь.

— Хм… а за выловленных карпов ты как этой деревне отплатить собираешься?

— Пока не знаю. Но обязательно что-то придумаю. На!

— Чего?

— Удочку держи. Не могу я быть рыбаком. Вот сейчас только понял. Не мое это. Прав ты был. Не дает подсознание… Думал, смогу, оказалось — фиг.

— Мдяяя… — протянул Корнет. — Если ты грибы и растения жалеть начнешь, вообще жесть будет. А там и до микробов рукой подать.

— У меня рыбная ловля — ноль, — предупредил Корнет.

— У меня тоже. Ничего, удочка без требований. А рыба здесь точно есть…