Страница 1 из 20
Мы в Стамбуле
Город, которого нет на карте.
Конечно же, он есть. Можно из интернета распечатать карту и рассмотреть все: от куполов прославленных храмов и мечетей до небольших домов, напиханных как придется в узких кривых переулках, но Стамбул, древний город, столица османской империи, неповторим и многолик и у каждого, побывавшего там, остается в сердце свой город, непохожий на запечатленный в памяти других людей.
Впрочем, как понятно из названия, я пыталась описать не столько Стамбул, (да и кто осмелится сделать это после Памука?) сколько наше в нем пребывание.
Мы - это я, мой муж Алексей и наша десятилетняя внучка Арина.
День первый. Неразбериха
День особенно солнечный после Московской мартовской погоды.
Мы втроем стоим под козырьком Стамбульского аэропорта, и такси подъезжают один за другим, быстро заглатывают пассажиров, их многочисленный багаж и отъезжают
Нам удалось втиснуться в третью машину. Леша сказал Фатих, шофер кивнул и мы тронулись. Вдоль дороги цвели нарциссы и тюльпаны, множество махровых малиновых и желтых тюльпанов, и после голых и унылых пейзажей Российской ранней весны казалось замечательно красиво, но шофер волновался, оставался равнодушным к привычному ему цветению весны, одним глазом разглядывал адрес наших апартаментов, распечатанный Лешей из интернета, а другим косился на дорогу.
Как попасть на место, указанное в адресе, он не знал, и сердился, что у нас нет телефона владельца.
Вот и зря у нас не было телефона, потому что, когда мы подъехали к знакомому по фотографии в интернете двухэтажному дому, обитому пестрой голубой плиткой, дом оказался заперт.
Несмотря на закрытые двери, таксист пытался нас выгрузить прямо на мостовую и уехать, но мы, в основном я, сопротивлялись, не хотели оставаться посреди улицы незнакомого города с кучей вещей. Двое старых людей, мужчина и женщина, сидящие на стульях напротив, неопределенно пожимали плечами на расспросы таксиста, и очевидно было, что хозяин не баловал голубой дом своим присутствием. И я решительно отказывалась вылезать из машины и оставаться в неизвестности на тротуаре. Тротуар к тому же был шириной в две мои ладони.
Поняв, что от нас ему так просто не отделаться, вздыхая и выражая подходящее только юношам нетерпение задержкой, таксист быстро говорил и темпераментно размахивал руками в воздухе, что неожиданно делало этого пятидесятилетнего мужчину с седыми висками и хорошо обозначившимся брюшком, похожим на приземистую ветряную мельницу.
Побоксировав воздух словами и руками, он вдруг замолчал, сел в машину и отъехал на 100 метров к симпатичному трехэтажному дому-особнячку, оснащенному витым козырьком над входными дверями, что сразу расположило нас к этому жилищу.
Переговорив с молодой женщиной, которая вышла из дверей, шофер быстренько поставил наши вещи на тротуар, схватил у Леши 50 лир (Леша поменял в аэропорту доллары на лиры), первую нашу трату в Стамбуле, и был таков, а мы следом за женщиной вошли в небольшую, служившую сразу и прихожей и столовой, комнату.
Мы могли остаться здесь в течение двух дней, а на выходные съехать в другое место, так как на субботу и воскресение все номера были у них забронированы.
И мы остались. Да и куда было деться?
Пока шла уборка помещения, нас напоили чаем, а бутерброды у нас были свои.
Арина от чая отказалась, и ей налили сок.
Арина промерзла еще при посадке в самолет, они с Алексеем сдали теплые куртки в багаж, а пришлось выйти на улицу, долго ждать в автобусе и ехать в нем до самолета, и Арина продрогла.
В Стамбуле светило солнце, весенний город обдувался свежим ветерком с моря. Камни не прогрелись, и из затененных углов тянуло холодом и сыростью. Но дикая москвичка Арина, при виде солнышка решила, что тут юг и жара, накинула на футболку с коротким рукавом джинсовую куртку, и никакими словами не удалось ее уговорить одеться потеплее, ей, видите ли, было и так хорошо.
В таком виде она и ушла гулять с дедом, а я прилегла отдохнуть после дороги.
Мы пробыли в Стамбуле всего восемь дней, но сейчас, спустя всего два месяца, события перепутываются, последовательность нарушается, и четверг переливается в пятницу, а вторник уже нельзя отличить от среды.
Возможно, у Леши отмечены дни, когда сделаны те или иные фотографии, но на моих рисунках дат нет.
В первый день мы только поднялись к площади и прошлись по ней, Арина и Алексей по второму разу, глянули на святую Софию и на Голубую мечеть. И на толпы народа, сновавшего на скверах и площади, сидящих на лавочках, с детьми и колясками: здесь было место прогулок городских жителей, а не только туристов.
Искали мы продуктовый магазин, чтобы купить продукты и перекусить, но в тот вечер мясной лавочки не нашли, и Арина с Лешей сели в ресторанчик на неизвестной мне улочке вблизи нашего отеля. Арина заказала спагетти, и их срочно варили, а Алексей шашлык из курицы, который принесли быстро на большой тарелке с картофелем и подливами.
Или Аришка заказала картофель фри?
В общем, бог с ними, обжорами, а я выпила крохотный стакан чая и попросила к нему лаваш. Стакан был крошечный не потому, что я попросила маленький, а потому, что у них чай подается в таких стаканчиках: не совсем наша стопочка на 100 г, но и не больше 150.
Лаваш был вкусный, шашлык Леше не понравился, а Арина картошку (или макароны?) не доела. Порция, правда, была лошадиная.
Остатки лаваша прихватили с собой, и я его еще на ночь жевала, голодная была, водой, которую купили в магазинчике, запивала. Думала о стоиках, вздыхала.
Нормальная еда маячила где-то через неделю, в Москве.
Вечером попытались выйти к берегу Мраморного моря, но вышли только на шоссе, по которому приехали. Море было за ним, сверкали в темноте огни небольших кораблей и лодок, но дул ветер, мимо нас с огромной скоростью мчались машины, надо было искать переход, и мы только полюбовались и вернулись в отель. Отложили путешествие на дневное время.