От сумы, да от тюрьмы

Владимир Харитонов

От сумы, да от тюрьмы

Произошла эта история в небольшом провинциальном городе на Волге – Кинешме в 1996 году. Бывший сотрудник милиции Сергей Владимирович Галкин, отдав любимой работе в органах внутренних дел двенадцать с лишним лет, даже в страшном сне не мог представить, что когда-нибудь окажется в тюрьме. После увольнения он уже четыре года занимался частной юридической практикой и довольно успешно. Два высших образования – техническое и юридическое давали шанс всегда найти хорошую работу. Ну, это, если смотреть с точки зрения материального обеспечения.

Его семья – жена Наташа, домохозяйка, сын Виктор и дочь Марина проживали в трехкомнатной квартире на улице Социалистической. У Сергея была новая машина «Мицубиси Паджеро Спорт» и недалеко от дома – гараж в кооперативе. Он в те времена неплохо зарабатывал. Семья могла себе позволить и ежегодно отдохнуть в теплых странах у моря, и сделать определенные накопления на будущее.

С 12 лет он ежедневно занимался спортом – боксом, каратэ, рукопашным боем, но любил играть и в шахматы. Даже имел первый взрослый разряд. У него было много друзей в родном городе, в котором он проживал с 1979года, до этого они жили с женой у родителей Галкина в Иваново. И однажды один его хороший знакомый Михаил Ананьевич Козлов создал в Кинешме благотворительный фонд «Селена». Неравнодушных людей всегда было много, и постепенно при фонде создался неплохой коллектив, состоящий в основном из молодых спортивных парней. Некоторые, как и Сергей увлекались боевыми искусствами, и они совместно стали арендовать пару раз в неделю спортивный зал в районе завода «Автоагрегат».

Благотворительную помощь оказывали всем, кто приходил в «Селену», порой активисты даже сами выявляли людей, нуждающихся в их помощи. А Галкина Козлов просил оказывать юридическую помощь, как самой общественной организации, так и гражданам, посещающим фонд. В те времена с наличными деньгами в России были определенные проблемы. Расплодившиеся в невероятных количествах новоявленные коммерсанты меняли веники на утюги, утюги на сапоги, а последний товар умудрялись с прибылью продать. Наличные, без которых невозможно выгодно купить изначальный товар, брали под любые проценты, иногда до сорока в месяц! Михаил Ананьевич и предложил при фонде создать некую кассу взаимопомощи для бизнесменов. Для этого пригласили их, естественно, кого члены фонда знали лично в офис «Селены» для беседы. Идея многим понравилась, тем более что процент, под который предлагалось выдавать деньги на коммерческие проекты, был, как говорится, твердый – пятнадцать процентов.

Таким образом, вокруг фонда образовался устойчивый круг коммерсантов, которые участвовали и в благотворительных акциях и зарабатывали деньги для себя за счет образованной кассы. Иногда к ним подъезжали местные рэкетиры с предложениями своей «крыши», то есть общего покровительства в делах за ежемесячную плату. Тогда членам фонда приходилось заступаться, встречаться с бандитами и мирно договариваться. Время от времени такие переговоры кончались конфликтами и даже драками, из которых спортивные парни, конечно же, выходили победителями. Кинешма – город небольшой и очень скоро все бизнесмены знали, что есть люди, готовые в любое время придти им на помощь. Очевидно, что это не сильно нравилось местным рэкетирским группировкам. И это было понятно, а вот почему милиции не нравилось, когда кто-то выполнял за них работу, понять было сложно. Может быть, кто-то их них был в доле с бандитами по вымогательству денег с коммерсантов? Или считал членов благотворительного фонда такими же вымогателями? Сказать трудно, но «Селена» определенно попала в поле их пристального внимания.

В сентябре 1996 года в офис этой общественной организации, который находился в старинном здании прямо за Никольским мостом, если ехать из центра города, явился некто Михаил Баев. Ему было тогда чуть больше сорока лет, среднего роста и телосложения. Его Галкин знал как негласного помощника милиции в борьбе с преступностью, а если сказать по простому, как «стукача». От таких людей можно было ожидать любой провокации, и Сергей внутренне напрягся. А вот Баев его не узнал и стал предлагать присутствующим за умеренную плату изготовить огнестрельное оружие, которое можно будет использовать в конфликтах с бандитами. В офисе помимо Галкина в этот момент находились члены «Селены» – Сергей Фурсаев, Игорь Шамалов, Михаил Шмелев и еще несколько человек, фамилии которых сейчас даже трудно вспомнить. Шмелев, кстати, тоже когда-то работал в уголовном розыске, но уволился раньше юриста. Кто-то стал задавать уточняющие вопросы «стукачу» и Сергей, чтобы прекратить очевидную для него провокацию вытолкал взашей незваного гостя на улицу.

Но настойчивый агент уголовного розыска с подачи своих милицейских кураторов, решил, по-видимому, довести дело до конца. Примерно через неделю около одиннадцати часов дня Баев вновь пришел в офис благотворительного фонда. Он принес с собой какой-то металлический брусок и сказал: «Вот это высоколегированная сталь, из которой я реально могу сделать вам огнестрельное оружие. В прошлый раз вы, видимо, всерьез мои слова не восприняли». Такая наглость вывела Галкина из себя. Он пару раз вежливо попросил провокатора уйти и даже попытался опять вывести его на улицу, но наглец оттолкнул юриста и заявил: « Я не к тебе пришел, а к парням, которые заступаются за коммерсантов и рискуют своими головами». Всего в комнате находилось человек шесть, друзей и соратников Сергея по благотворительности. Они с любопытством ожидали, чем закончится начавшийся диалог. Но Галкин в этот день был в плохом настроении, как говорится, «на взводе», и с разворота нанес удар ногой в голову «стукача», лишив его на время сознания. В каратэ этот удар называют «маваши».

Когда Баев очнулся и встал на ноги, то оказался рядом со Шмелевым и тот, непонятно зачем, ударил его кулаком в живот, сломав при этом ребро. В итоге в милиции возбудили уголовное дело по факту причинения менее тяжких телесных повреждений гражданину Баеву. Следователь Белов, расследовавший это дело, регулярно вызывал на допросы всех членов фонда, присутствующих во время конфликта, но «нужных» показаний никто не давал. Кураторы негласного помощника, да и сам следователь, в общем-то, справедливо полагали, что виной такого поведения свидетелей является опыт Галкина, приобретенный за длительное время оперативной работы. Им надо было что-то делать. И они придумали…

В начале октября 1996года, во вторник, Галкин, как обычно, тренировался в спортзале завода «Автоагрегат». Кроме него, присутствовали члены благотворительного фонда – Игорь Калошин и Иван Белов, мастер спорта СССР по боксу. В этот день они отрабатывали силу ударов на боксерских грушах. Сергей, при этом бил и руками, и ногами. Примерно в полдень в зал зашли человек шесть-семь сотрудников милиции в форме, однако, офицер – старший лейтенант, среди них был один. Ни один из милиционеров Галкину не был знаком, но они предложили ему проехать с ними. А тот, прекратив на минуту бить грушу, спросил: « У вас постановление на мой привод или санкция на арест есть?». Получив отрицательный ответ, ради озорства сказал: « Или привозите соответствующий документ, или все вместе проведите со мной спарринг на ринге. Если кто-то останется через три минуты на ногах, я, без сопротивления, еду с вами».

Милиционерам почему-то больше понравился первый путь, и офицер вернулся в отдел милиции за соответствующими документами, а рядовые продолжали смотреть на тренировку. Галкин с полчаса стучал в снаряд с особым усердием, а потом пошел принимать душ. Милиционеры гуськом двинулись следом. Со стороны, наверное, эта процессия выглядела довольно забавно. Как только Сергей помылся и вышел в коридор, навстречу ему с санкцией на арест шел уезжавший офицер. Галкин отдал ключи от своей машины Калошину, позволил старшему лейтенанту надеть на руки наручники и по его требованию уселся в милицейский Уазик.