Страница 8 из 104
На следующий день ровно к девяти я подъехала к боксам автосервиса и, зевая в ладошку, выползла из автомобиля.
– Нет, вы только посмотрите! – недовольно пробурчал Лёха, сидевший на низком креслице и с видом постигшего нирвану буддийского монаха попивавший горячий, дымящийся кофе из моей, между прочим, кружки. – Мы тут ночами не спим, её тачку обхаживаем, а она еще и зевает, вид делает, что не выспалась! Ни стыда, ни совести!
– Не гунди, – фыркнула, усаживаясь в соседнее кресло, и под насмешливым взглядом Палыча приняла заботливо переданную другом кружку. Возмущаться он мог сколь угодно, но наши дружеские, доставляющие друг другу удовольствие перепалки никогда не влияли на истинные отношения. Вот и сейчас, продолжая сетовать на «в край обнаглевших представительниц слабого пола», Лёшка делился со мной самым сокровенным. Последними глотками бодрящей растворимой «арабики».
– Мы тебя спать отправляли, а ты чем занималась?
– Спала, – с готовностью отозвалась я, откидываясь на спинку кресла.
Вчера, вернувшись домой, сразу же приступила к обработке фотографий и по привычке засиделась до половины третьего. С наступлением темноты я, словно настоящий вурдалак или упырь, выползающий из склепа, оживала, приходя в полную готовность трудиться. Так уж повелось, что именно в это время суток на меня накатывал прилив сил, постепенно исчезающий к предрассветным сумеркам, и потому заниматься творческой деятельностью предпочитала как раз ночами.
Так что я, никуда не торопясь, критически оценивала все кадры, выбирая наиболее выигрышные. Всегда подходила к делу со свойственной нашей семье скрупулезностью. К несчастью, это качество переносилось не только на рабочую деятельность... Под кожу лезла я тоже умело, с особым энтузиазмом и тщательностью.
Фотографии вышли хорошие. И даже несмотря на мою нелюбовь к автомобилям представительского класса, стоило признать, что блестящий чёрный «Мерседес» смотрелся просто великолепно. А еще, к моему удивлению, на карте памяти оказался один снимок с неизвестно как затесавшимся на него Державиным, лениво привалившимся к идеально отполированному боку паркетника. Свой первый порыв удалить ненужный кадр подавила с трудом. Пусть будет. Вдруг у меня в одном месте детство заиграет? Будет хоть кому усы в фоторедакторе пририсовывать или пузо «раздувать». А на случай плохого настроения можно и вовсе распечатать да в «ножички», любимые с детства, поиграть.
Одним словом, маячащая потенциальная полезность снимка заставила меня сохранить его в отдельную папку.
– Спала она, – усмехнулся Лёшка, сгоняя навалившуюся на меня дрёму. – В магазин дуй! Кофе закончился. Из-за тебя, между прочим.
Никто и не спорил. У самой на душе кошки скреблись, что, пока я мирно посапывала в подушку, они с Палычем над моей «лисой» колдовали. И, судя по тому, что синяя «Импреза» уже стояла с закрытым капотом, весьма успешно справились.
– И съезжу, – пожала плечами, поднимаясь с кресла. – Ты же знаешь, я на всё ради тебя готова!
– Ради меня? Или ради того, чтобы твоя машинка поскорее выехала?
– Ради тебя, – с готовностью отозвалась я. – Машину могу и сама сделать, не велика наука.
– Ой, Солнцева, – скривился Лёша. – Не звезди, звезда кремлёвская. Сделает она, насмешила. Давай, смотайся лучше. В темпе вальса. Иначе сама тапки обувать будешь.
– Боюсь–боюсь, – не смогла не засмеяться. Нет, вы слышали? Пуганную пугает.
– Так, пионеры, – поднялся Палыч. – Вы уж тут сами решайте, что да как, а я домой. Люся моя извелась вся, – в подтверждение его слов телефон, лежащий на столе, настойчиво завибрировал.
Если честно, на месте его жены, Людмилы, я бы давно уже с ума сошла. Палыч сутками пропадал в сервисе. А она ничего, молодцом. Кажется, даже истинно радела за увлечение мужа и нисколько не злилась. Святая женщина! Хотя, учитывая, что она и сама вся в своём садоводстве-огородничестве… стоят они друг друга.
В магазин, к слову, я съездила. Но уже позже, когда Палыч отчалил. Пока отсутствовала, Лёша поставил «лису» на колеса, так что она встречала меня припаркованной на улице, возле бокса. Поставила её сестру-близнеца рядом и, задержав дыхание, завела мотор. Он мягко, совершенно безобидно заурчал. Но то всего лишь видимость – стоит дать волю, и мурчащий котёнок превратится в разъярённого тигра. Что я и не преминула проверить, пару раз нажав на педаль газа.
– Нравится? – тут же поинтересовался Лёшка, едва я, довольная получившимся результатом, заглушила двигатель.
– Ещё бы. Лёш, а ты сам домой собираешься?
– Избавиться от меня хочешь? – свёл брови к переносице и покачал головой. – Эх, Солнцева, пригрел на груди змею.
– Эта змея о тебе беспокоится, дурак, – нахмурилась я.
– Да ладно тебе, Жень. Знаю. Собираюсь, конечно. Палыч до обеда выходной нам устроил.
– А меня зачем вчера выгнал? – возник закономерный вопрос. Впрочем, отвечать на него не требовалось. И так ясно.
– Это ж Палыч, – пожал плечами Лёша. – Он тебя всё равно принцессой на горошине считает, оттого и щадит.
– А ты будто нет?
– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы думать подобные глупости, – фыркнул парень. – Таких принцесс в Средневековье на костре сжигали.