Страница 84 из 93
Ну не три минуты, меньше конечно. Просто нас к такому жизнь не готовила. Не случалось никому ведрами насекомых таскать. И тут Крофт такой:
— Бомбы! — это он про горшки, конечно. Но мы поняли. Ольга не стала даже ждать пока Салта свой агрегат установит — цель внизу, кидай не хочу. Плюс её усиленная рука — запулила как из пушки. Мы кинулись ей помогать, я тоже схватил горшок, подбежал к краю…
— Стоять! — заорал Илья — Вы не туда! Перед нашими надо бросать, чтобы их защитить! Дебилы!
— У меня саламандра откатилась — хмуро сказал наш водонос, который все это время стоял с огнеящеркой на руках, нежно её погладил — погладил, да и выкинул за край. Мы синхронно выглянули. Ящерка упала на спину одного из охотников, и скользнула между их тел вниз. Ноги у охотников острые, бронзу пробивают, а тут их много. Честно сказать, переживал я тогда, что ящерку забьют, сильнее чем за себя. Но вот вспыхнуло в одном месте. Потом в другом. Сначала появился дым. А потом и показались языки пламени, пробивающиеся между телами многоногов. Как они заверещали, как они начали метаться, высоко подпрыгивая вверх, пытаясь убраться от огня, залезая друг на друга. Как корбит в воду кинули — забурлило все.
— Не стоять, работать! — потащил нас Илья в сторону наших. Потом нам сказали, что они подумали что мы нарочно такой план придумали — сначала отсечь многоногов стеной огня сзади, а потом спереди, и всех сжечь. Уустроить из них жареную саранчу по тайски, так сказать. Но нет, на самом деле мы просто с перепугу тупанули, и бросили пять горшков туда где стояли. А уже потом одумались, и бросили три горшка перед строем наших воинов. Один горшок Илья не дал. И конечно это был мой. Прямо из рук у меня вырвал, со словами:
— Отдай сюда, идиот! — видать на потом оставил. Он вообще бережливый.
Ну три горшка оказалось маловато. Охотники так и норовили мимо огня прошмыгнуть, прорваться. Поэтому наши в атаку пошли, и теснить их стали, благо многоноги развернуться как следует не могли — огонь мешал, от него даже гидралиски шарахались. Оказалось что многоноги горят. Нет, люди тоже горят — но это постараться надо. Мы влажные довольно. Пока еще там шкура лопнет, и жир займется. А многоноги так устроены, что у них снаружи толстая омертвевшая шкура — нож с трудом берет. Внутри то да, полужидкие — вскроешь, из них прям тепленький холодец выплескивается. А шкура горит. Может они обмазывается дрянью какой нибудь, экологически чистой, от паразитов. Слюнями своими например, не знаю. Но горят они хорошо. И тлеют потом долго. Ну как хорошо, не как спички, но судя потому как от занявшегося охотника остальные шарахаются, не стесняясь его насмерть бить, если к своим тянется — видать могут и друг друга поджечь.
Мы некоторое время смотрели с высоты на то, что мы устроили. И это было красиво. Пока меня не щелкнул по шлему камушек.
— Веревку крепите, дауны! — крикнули нам с низу — И помогите раненых вытаскивать!
Вот я уверяю, есть такой вселенский закон — даже если ты нечто удивительное сделаешь, люди обязательно гадости наговорят. Устроена так вселенная. Никогда у меня не было более удачной драки, и то три раза по разному дураком обозвали. И вообще, я считаю что я у Королевств за талисман должен быть. Хотя… Если подумать то команду Илья вел.
Слышал такую фразу “Если ты такой умный то почему такой бедный?". Это сказал Уоррен Баффет, миллиардер, достаточно богатый чтобы возглавить список форбс, но не достаточно богатый чтобы не попасть в него. В оригинале она звучала так — "Если вы все такие умные, то почему я богатый?".
Как-то я её ляпнул, в разговоре с Яриком. Ну, Ярик мне речь и задвинул. Так вот, есть результаты научного исследования, проведенного широко известным в очень узких кругах экономистом Хекманом. Этот экономист пришел к выводу, что то, достигнет ли человек финансового успеха, зависит от его врожденных интеллектуальных способностей в лучшем случае на 1 % или 2 %.
В свое время, когда мне это рассказывал Ярик, я порадовался. У меня есть серьезные сомнения что я могу приложить достаточные интеллектуальные усилия к чему либо сложнее бутерброда. Еще на мой потенциальный миллиард играло то, что, “положительное мышление”, “настрой”, “вера в себя” и даже так называемый “толкинг”, который лучше перевести как “умение разговаривать” — влияют еще меньше. Ха-ха, у меня ничего этого нет и не было, но я все еще в деле!
Так что же нужно для того чтобы дойти до успеха в виде суммы, не помещающейся в моей голове долларов? Ну, по мнению маститого экономиста, сожравшего пятимиллионный грант — примерно то же, что и по мнению гопоты в падике.
Фарт.
Впрочем, Хекман выразился куда изящней:
"Максимальный успех практически никогда не совпадает с максимальным талантом, и наоборот. Наши исследования четко указывают на то, что фактором, наиболее сильно влияющим на возможность достижения максимального успеха, является чистая удача".
Орм долго смеялся, а потом задумался и сказал: “Определяющим качеством лидера компании по достижению богатства, до 19-го века, была удача. Не важно был ли это капитан пиратской шхуны, конунг викингов или итальянский кондотьер.”
С тех пор прошло время, и наш мир изменился. Мы ценим в лидерах ум, образованность, любовь к животным, некоторые другие личные качества.
Возможно, очень зря.
Мы задержались в подземелье. Мы сбились с пути и не встретились с нашими. Но мы пришли в очень удачный момент.
Мы успели вытащить человека три раненых. Ну как мы — Ольга включила своего внутреннего халка, и выдергивала за веревку людей снизу, как рыбак окуньков. Одного за одним. Не знаю на скольких еще её хватит, но помогать больше мы ей не могли — многоноги не хотели гореть спокойно.
— Восьмые! Строимся! — неприятно металлический голос Илья предполагал опасность, и сразу настраивал меня на странный юмор. А ведь я до сих пор ни одного паука не призвал. Наверно просто нервы.
Многоноги соорудили живую пирамиду, и лезли к нам на галерею. Получалось у них плохо. Пару раз Илья ткнул копьем вниз, и они посыпались вниз, мешая свои живые постройки в кашу, но в этот раз у них как будто мозги отрасли. К стене пробились гидралиски, а на них уже запрыгивали охотники. Скользили на хитине, падали, но в какой то момент добились устойчивой конструкции, не доставая до пола галереи всего метра полтора. И третий слой, до этого терпеливо ждущий внизу, уже взбирался на галерею легко и быстро, как по лестнице. Мы успели буквально на пару секунд раньше них — и на галерее их встретила бронза Арсенала и маты России.
Форвардом у нас был Аслан. Этот его хопеш, отличная штука когда сверху вниз бьешь. Ну и Аслан молодец, махал им хорошо, с душой. Встал почти на краю, схватился двумя руками за хопеш, и с хеканьем рубил, как дрова на даче колуном. Да и хопеш против тараканов поудобней меча, рабочая поверхность шире. Отсекал им конечности, развалилвал головы — век бы смотрел. Но увы, прорыв расширялся — охотники ползли на галерею и слева, и справа от Аслана, там где он их не доставал. Пришлось подключаться нам с Женей.
Меч тоже штука хорошая. Человеку руку или ногу отрубить — раз плюнуть. Даже с короткого замаха, при некоторой практике — вжик и все. Нам даже сравнить не с чем, кухонным ножом даже сосиску на весу не отрубишь. А тут чик, и все, как ножницами. С многоногами тоже так же работает. Наружная броня у них прочная, но рубится хорошо. Башка толстая, стены можно таранить, но вот я делаю классический удар “от жопы” и она разваливается, как спелый арбуз от удара большого кухонного ножа. Я быстро понял, что в данном конкретном случае изыски не нужны, надо просто рубить достаточно быстро. Но и охотники не дураки — так и норовили ловко выпрыгнуть и с ног сбить. Клешни еще свои, к ногам тянули, чтобы к себе утащить. Приходилось уворачиваться. Потная катка. Я быстро вспотел, и дышал уже как будто стометровку пробежал. Аслана ловко схватили за ногу, потащили к краю. Он упал на жопу, и отсек хопешом эту особо ловкую лапу. Но секундной заминки хватило — на галерею выкарабкался охотник. И кинулся на не успевшего подняться Аслана, и тут же потерял три конечности от моего удара. Очень красивый был удар, я взмахнул мечом, как ласточка крылом, и довернул телом, вкладывая вес. Как вспомню, так улыбнусь. Снес все три лапы одним ударом. Охотник засвистел, бухнулся на пол и начал там корячится, биться лапами, и сам себя столкнул обратно на головы своих, разбивая их живую пирамиду.