Страница 12 из 31
В машине на меня надели повязку, чтобы я не видел дорогу. Я был уверен, что это последние моменты моей жизни. Но в голову только одна единственная мысль: «Я заслужил. Убил другого, умри сам».
Машина остановилась возле старой хрущевки. Недалеко стояли богом забытые гаражи. На какое-то мгновение мне показалось, что меня поведут именно туда. Но сильные толчки в спину направили мое тело в сторону подъезда.
Внутри было душно и сильно воняло. Какой-то алкоголик или даже бомж валялся под лестницей. Никто его трогать не стал, и мы двинулись пешком на четвертый этаж. Двое парней постучали в дверь. Нам открыл коренастый мужик. Сначала я даже и не узнал его.
— Заводите, — сказал знакомый грузин.
Меня затолкали в комнату, усадили на шатающуюся табуретку. Грузин же сел на удобный, мягкий диван.
— Рассказывай, — скомандовал он.
— Что?
Он встал с дивана и влепил мне ладонью по щеке. Сел обратно, наклонил голову, пристально следя за мной и моим поведением.
Щека горела, а я не понимал, чего от меня хотят.
— Я не пойму, что я должен рассказать, — продолжил я.
— Ты меня помнишь?
Двое парней, которые притащили меня в эту квартиру, встали в проеме, словно церберы, готовые сорваться с цепи.
— Помню. Около бара снял проститутку у вас.
— Верно. Только вот один недочет. Снял ты самую прибыльную шлюху из моего арсенала. Любую другую блядь я могу заменить легко. А вот ее…
— Так что вы хотите? — спросил я, понимая, к чему клонит грузин. Нельзя было показывать то, что я знал про суицид.
— Сегодня утром она не вернулась ко мне. Не получила свою долю. Я заподозрил неладное, так как она всегда является за деньгами. Я не очень жаловал такое поведение у остальных шлюх, но раз она приносила столько прибыли… В общем, я терпел от нее такие выходки. Не люблю, когда меня тревожат утром, но да бог с ним. Недавно я узнал, что она мертва. Обдолбалась вусмерть. И это после того, как она вернулась домой от тебя. Я сказал парням найти тебя. Но ты сам явился к нам во двор.
— Так чего вам от меня надо? — перебил я грузина. Кажется, ему это совсем не понравилось. Он подскочил и треснул мне по носу. Я упал с табуретки и схватился за кровоточащий нос. — Сука!
Грузин наклонился и схватил меня за волосы:
— Тварь, что ты ей сделал?
— Ничего.
Грузин сел обратно на диван, вздохнул. Двое крепких парней, что стояли возле двери, подошли ко мне, схватили под мышки и усадили обратно на табуретку. В их взгляде читался гнев. Совершенно невразумительный. То ли они злились на меня, то ли на самого «начальника цеха» за то, что он не давал им избить меня.
Или чего хуже.
Они отошли обратно к двери. Грузин снова посмотрел на меня и повторил свой вопрос:
— Что ты с ней делал? Отвечай. Ты ведь не хочешь, чтобы мы тебя тут несколько часов подряд избивали.
— Я ей ничего не делал, она отработала свои деньги. Потом ушла. Все. Мне нечего рассказать, — врал я. Мне казалось, что мои слова звучали убедительно.
— Давай я расскажу, как мы можем поступить с тобой. Впрягаться за шлюху — дело поганое, впрягаться за человека, который является основным источником дохода — дело чести. В какой-то момент мне было интересно, как ты смог довести ее до суицида. Может, ты сам дал ей наркотики. Доза, которую она употребила, была неимоверно дорога. Вряд ли у нее было столько денег. Но теперь мой интерес пропал, — грузин потирал свои ладони. — Теперь мне хочется, чтобы ты мучился подонок. Такую шлюху мне еще долго придется искать. В основном получается находить лишь помойных идиоток, которые ни на что не способны.
— Я ничего с ней не делал. Заплатил вам, трахнул у себя дома и отпустил. Ушла она ночью, а не утром. Я был слишком пьян. Надолго меня не хватило.
— Заткнись и слушай, ублюдок. План такой. Мои ребята будут колотить тебя, пока ты не потеряешь сознание. Потом будут приводить тебя в чувство и снова колотить. Когда им надоест, они тебя оставят. Не просто уйдут, а заставят тебя голодать двое суток. Потом вернутся и продолжат свои развлечения. Тебе ясно?
Вот в этот момент мне стало по-настоящему страшно. Казалось бы, что страх сковывал все время: начиная от угрожающего пистолета и заканчивая приводом в квартиру. Но вот сейчас мне действительно стало совсем дурно. Сердце бешено стучало, как долбящий дятел дупло, в горле совсем пересохло, по лбу и вискам скатывались капли пота, а кровь струйкой стекала из носа по губам.
Меня парализовало.
— Даю тебе последний шанс, будешь говорить? — Грузин встал, двое парней подошли ближе. Теперь я полноценно ощущал, что это был конец. Спасения ждать было неоткуда. Несколько дней они будут пытать. Я надеялся, что сердце долго не выдержит. Настолько мне хотелось скорейшей кончины.
Это был очередной парадокс смерти.
— Клянусь вам, — чуть ли не сквозь слезы начал говорить я, — я ничего не сделал ей. Я просто взял проститутку, чтобы развлечься.
Один из парней схватил меня за волосы и потянул мою голову назад. Он приготовился врезать мне. С задранной головой я видел разъяренные взгляды всех троих мучителей. Но что-то явно изменилось во взгляде грузина. Словно он больше ничего от меня не ждал.
Был ли это хороший или плохой знак… Тогда я и догадываться об этом не мог.
— Можно? — спросил один из парней, дожидаясь команды.
— Мерзкий ублюдок, тебе есть что сказать? Последний шанс даю, — голос грузина явно стал мягче. Ему будто было все равно. Исход будет любой, и это не зависит от моих слов.