Кот и Лиса

— Алиска, ты главное за канат хватайся, а потом мы вытянем, — посоветовал капитан, кивая на тех, кто уже ждал наверху.

Она кивнула, но Глеб отметил, что уверенности в ее согласии очень мало. Похоже, они заранее договорились, что Алиса будет последней. Похоже, она была не в восторге, хоть и не спорила. Проводив глазами последнего участника, который лишь со второго раза поймал канат, Глеб спокойно, но твердо проговорил:

— Давай. Пора.

— Ага, — откликнулась Алиса и рванула вперед, а потом вверх.

Почти сразу она упала и скатилась. Вернулась назад, снова разбежалась. Опять неудача. Кроссовки вязли в грязи, обеспечивая еще более ужасное сцепление с и без того скользкой поверхностью.

— Блин, — рыкнул Глеб, видя, как она снова съезжает на попе вниз.

Он не думал. Просто поймал Алису за плечи, не давая снова попробовать.

— Обойди, — велел он, — Больше времени потеряешь, чем штрафных припишут.

— Нет, — уперлась Алиса, — Смогу.

Она вырвалась и побежала опять. Результат был тот же. Вернулась на исходную, чуть не плача. Геллер снова ее приобнял, почти не удивившись, что она не сопротивляется. Заговорил в ухо, перекрикивая голоса других участников:

— Беги сейчас изо всех сил, хватай меня за руку.

— Что?

Прежде, чем она поняла, что он задумал, Глеб рванул на Эверест сам. Его сил и взрывной энергии хватило, чтобы добежать и схватиться за канат. Он повис на нем вниз головой, как орангутанг, держась одной рукой, протянув вторую, крикнул:

— Давай!

Алиса услышала его даже через гул болельщиков. Она не думала. У нее был шанс. Последний. Она должна была его использовать.

Сердце колотилось где-то во рту, пока она неслась вверх. Видела только руку Глеба. Его уловки хватило. Алиса схватила Геллера за предплечье изо всех сил. На этом они кончились. Хорошо, что Глеб тоже смог вцепиться в нее, не давая соскользнуть вниз. Он согнул руку в локте, поднимая свою драгоценную добычу вверх.

— Лезь по мне, — скомандовал хрипя.

— Но… — пискнула Алиса, болтаясь, как сосиска.

— Лезь, Лис! — рявкнул Глеб, — Давай.

И дурак бы понял, что ему тяжело. Алиса не стала спорить и вставать в позу. Не в том она была положении. Цепляясь за его майку и шорты, полезла вверх к канату.

— Фак-фак-фак, — ругалась она, стараясь не задеть его грязными кроссовками.

Глеб умудрялся ржать лающим, нервным смехом.

— На лицо не наступи, — угорал он.

— Ты дебил, — откликнулась Алиса, хватая канат.

— Знаю. Держишься?

— Ага.

Он выгнулся, чтобы убедиться.

— Отлично.

И сразу отпустил, скатываясь. Он увидел, что Алису втащили наверх, заулыбался довольно и поспешил встретить подопечных внизу.

— Отлично! Молодцы, — подбадривал Глеб, — Взялись за руки и финиш.

Они пересекли линию, гудя торжественным кличем победы. Каждому повесили медаль на шею. Едва Глеб получил свою, как сразу оказался в потно-грязных объятиях Алисы.

— Спасибо, спасибо, спасибо, — повторяла она, сквозь рыдания, вжимаясь в него изо всех сил.

Глеб с трудом отстранился, чтобы взглянуть в глаза. Стер слезы пальцами, размазывая грязь по щекам.

— Тихо-тихо. Все хорошо. Ты молодец. Не плачь.

И снова стиснул в объятиях, приговаривая:

— Сильная, храбрая девочка. Лисичка моя.

Последние слова словно отрезвили Алису. Она уперлась ладонями ему в грудь, неуклюже освобождаясь, отстраняясь. И тут же ее сгреб в охапку капитан, а потом и другие ребята. Глеб понимал, что не имеет права возражать. Это их победа. Они должны были разделить ее командой. Он отошел в сторону, уточнил время. Ему перепало объятий и благодарности от мужиков тоже. Особенно впечатлил подвиг Геллера на Эвересте.

— Алиска без проблем забегала. Мы бы не оставили ее, если бы знали, — оправдывал свое упущение капитан.

— Устала она, — объяснил Глеб, — Трасса сегодня сложная.

— Но молодец.

— Алиска крутая.

— Инструктор у нас крутой.

— А время?

— Пока вы вторые, — уточнил Геллер.

И снова все начали обниматься и поздравлять друг друга с отличным результатом. Ребята хлопали по спине и Глеба тоже, благодарили. Только Алиса больше не приближалась. Она стояла в сторонке, а потом вообще отошла в очередь на полевую кухню.

Глеб смог застать ее одну только у баков с контейнерами для использованной посуды. Алиса заметила, что он спешит к ней и не смогла сдержать улыбку.

— Нет, Геллер, я не пойду с тобой купаться в пруд.

— Блин, — он тоже засмеялся, растеряв серьезный настрой, — Вот облом.

Алиса выбросила в мусор тарелку, Глеб тоже. Она повернулась, чтобы пойти к своим, но он придержал ее за локоть.

— Лис, давай отойдем.

— Я отошла. Вполне. Чего и тебе желаю. Пусти, пожалуйста, — она красноречиво посмотрела на свой локоть.

Пришлось последовать просьбе. Но он не отступился. Следил за ней в оба глаза, не отставал от группы, пользуясь тем, что ребята хотели с ним побольше пообщаться. У раздевалок, разумеется, пришлось разделиться. Но пыл Глеба не умерился под душем. Он помылся чисто символически, экономя время, и уже через пять минут караулил Алису на выходе.

Она предвидела такой расклад и тоже не увлекалась с душем. Но в отличие от инструктора, который искупался только в двух бродах, Алиса была по уши в грязи. Смыв с себя верхний слой, она поспешила на парковку. И снова ее локоть попал в плен. Глеб больше не собирался тянуть резину, скромничать и выбирать момент. Наплевав на все и вся, он тащил Алису подальше от павильона, парковки, людей, куда-то вглубь гарнизона.

— Глеб! Глеб, прекрати. Пусти меня, ну. Ты сдурел что ли? — отбивалась она.

— Надоело, Лис. Поговорить надо. Спокойно. Не удерешь от меня теперь.

— Нельзя там говорить? — Алиса кивнула за спину, где позади осталась геройская тусовка.

— Ты же не хотела.

— И сейчас не хочу.

— Хочешь.

Он, наконец, остановился между домами, пригвоздив Алису к кирпичной стене. Глеб уперся руками в стену, отрезая пути к бегству. Но Алиса решила, что не покажет ему спину, а выслушает и потом гордо пошлет. Она задрала нос, изображая королеву, которая проявила милость к провинившемуся вассалу.

— Ну! Чего хотел? Говори уже.

Все слова, что готовил Глеб для этой встречи, речь, которую часами прокручивал в голове, выучив наизусть, просьбы, извинения, признания — все куда-то делось. Испарилось. Потерялось.

Он видел только горящие злые глаза и упрямо сжатые губы. Слышал ее дыхание. Чувствовал запах тины, перемешанный с цветочным ароматом мыла. Ощущал ее тепло. Она была так близко. И он не смог сдержаться. Вместо подходящих слов, просто поцеловал. Просто прижал к себе изо всех сил. Это было лучшим аргументом. Беспроигрышный вариант.

Запала сопротивления Алисы хватило ровно на то, чтобы упереться ладонями ему в грудь. Оттолкнуть не смогла бы. Не только из-за разных весовых категорий, но и потому что плохо старалась. Но обозначить протест была обязана.

— Глеб, пожалуйста, — взмолилась между поцелуями.

А руки уже сжимали его рубашку в кулаках, а через минуту нырнули под нее, чтобы прикоснуться к голой коже. Геллер застонал, почувствовав, как она гладит его, растирает, щипает. Тормоза отказали. Он тоже дал волю рукам, сжав попу сначала через юбку, а потом и под ней.

Глеб теребил краешек трусиков, гуляя пальцем по кромке. Алиса поскуливала от желания, и сама искала его губы, чтобы целовать.

— Нам надо остановиться, — снова запаниковала она, потому что его пальцы отодвинули белье и творили нечто невероятное.

Глеб прикусил ее за ухо, но руку не спешил убирать, только зашептал:

— Знаю, Лис. Знаю. Я остановлюсь. Еще чуть-чуть. Ты такая…

Он надавил, потер, и Алиса захлебнулась воздухом. Сил протестовать у не осталось. Но тут очнулся Глеб.

— Черт, я не должен!

Он убрал руку, но прижал к себе Лисичку так крепко, что она почувствовала масштаб его желания.

— П-почему? — пискнула Алиса, желая вернуть восхитительные ощущения.