Глаза изо льда

Подумав об этом, он повернулся, осознав, что пробыл в этом состоянии слишком, слишком долго. Он стоял там слишком, слишком долго.

Ему открылся пугающе отчётливый вид на вампира над ним.

Такой ясный.

Такой настоящий.

Ник смотрел, как он движется в пространстве, прыгнув на него. Большая часть его лица скрывалась за кроваво-красной маской, подходящей по цвету к длинным алым волосам, которые были завязаны и заплетены сзади, но спереди торчали в какой-то футуристичной панк-рокерской вампирской стрижке.

Вампир зашипел, и маска исказила звук в замедленном воспроизведении. Его пальцы выпрямились. Они двигались медленно, постепенно, радужки сделались кроваво-красными, пока гравитация опускала его обратно к Земле и, что более важно, к Нику.

Ник наблюдал за его приближением, видя каждый дюйм, который вампир преодолевал в пространстве и времени. Он подмечал каждый миллиметр, но не мог сделать ничего, чтобы убраться с дороги.

Тело врезалось в него.

На мгновение время ускорилось до нормального темпа.

Звуки вернулись.

Вес вампира врезался в грудь и плечи Ника, отбрасывая его в стену клетки, издавшую оглушительный лязгающий звук, который эхом отдался в голове. Он вообразил, как от его черепа отламываются куски, но едва мог мыслить достаточно связно, чтобы представить себе эту картину.

Вибрация послала волну дрожи по его костям, оглушив его и вновь заставив разум включиться в работу.

К сожалению, работа разума ему не помогала.

Мозг говорил Нику то, что он уже знал.

Он умрёт здесь.

Он, бл*дь, сдохнет.

Глава 21

Белый Волк

— Что случилось? — голос вампира превратился в пронзительное шипящее рычание с нескрываемой угрозой. — Что, бл*дь, с ним случилось? У тебя была… одна, бл*дь, задача. Ты должен был защитить его. Он тебе кажется «защищённым»? Прямо-таки в безопасности, да? Надёжно устроен и оберегаем?

Вампир выдержал зловещую паузу.

— Ну? Тебе так кажется?

— Нет, сэр.

Томас слышал неодобрение в голосе своего хозяина.

Более того, он ощущал это.

Он ощущал это в своём разуме — резкое постукивающее давление, тянущую, растягивающую, вызывающую тревогу боль, которая порождала у него лихорадочное желание всё исправить.

Он хотел ему угодить.

Он хотел, чтобы хозяин был им доволен.

Но хозяин не был доволен. Хозяин злился. Он подверг брата своего хозяина опасности. Он сделал кое-что плохое и теперь не мог это исправить. Из-за него хороший, дорогой друг хозяина, член его семьи, его кровинушка… подвергся опасности.

Он наверняка умрёт.

Ещё печальнее и хуже было то, что это спровоцировал он. Том.

Это его вина.

— Останови бой, — потребовал вампир. — Ты его остановишь. Немедленно.

— Я не могу! — воскликнул Том, и его тревога усилилась. — Я не могу! Двери заперты! Их нельзя открыть! Я не могу их открыть!

Огромный мужчина, стоявший рядом с Томом, перевёл на него взгляд и хмуро поджал свои полные губы. Он посмотрел на Тома с явным непониманием, которое граничило с подозрением.

Его хозяин заметил.

Должно быть, он увидел это глазами Тома, через кровь Тома.

— Веди себя тихо, — прошипел вампир через гарнитуру. — Успокойся!

Томас сделал так, как ему было сказано.

Он изобразил совершенно бесстрастное лицо. Он заставил свой разум опустеть, тело замерло неподвижно, манера держаться сделалась нейтральной. Он стоял, буквально вибрируя от тревоги, но сохранял исключительно спокойное незаинтересованное лицо… не привлекающее ничьего внимания. Он заставил себя держать маску, не давать хозяину ещё больше причин злиться на него.

— Хорошо, — голос в ухе Тома сделался мучительно спокойным, вопреки резким ноткам в голосе вампира. — Хорошо. Теперь объясни мне по порядку, друг мой. Как это могло произойти? Кто это сделал?

— Я не знаю…

— Бл*дь, не говори, — холодно перебил вампир. — Я разве приказал тебе рассказывать вслух? Не приказал. Я хочу, чтобы ты думал. Прямо сейчас ты будешь думать, друг мой. Не говори со мной, пока не сможешь сказать что-то полезное и вразумительное. Не говори мне, чего ты не знаешь. Заговоришь только тогда, когда сможешь сказать мне что-то полезное. Непосредственно. Полезное. Для. Текущей. Проблемы. Понял?

Том кивнул, не желая говорить.

Хозяин ощутил его кивок.

— Хорошо. А теперь. Кто имел к нему доступ? Кто ещё мог накачать его наркотиками?

Том приложил усилия, чтобы не сказать, что он не знает.

Он очень хотел, чтобы его хозяин услышал, что он не знает, не имеет к этому никакого отношения, и никто из его знакомых к этому не причастен.

Он старался хранить молчание.

При этом он пытался думать.

Однако он не знал.

Всю ночь он был с Миднайтом, другом своего хозяина. Больше с ним никого не было.

Теперь уже слишком поздно.

— Кто ещё мог до него дотронуться? — сказал вампир.

Том нахмурился. Он обдумал вопрос.

— Многие, — сказал он, испытывая облегчение потому, что знал ответ на вопрос. — Многие прикасались к нему, хозяин.

— Я хочу список имён, — сказал вампир. — Немедленно.

— Я. Фарлуччи. Алекс. Рейн. Габриэль. Фиск, — Том нахмурился. — Были и другие. Гости. Друзья гостей. В яме. Я не знаю их имён…

— Я хочу все их имена, — предостерёг вампир. — Ты их узнаешь. Я хочу знать имя каждого вампира и человека в той яме. Ты добудешь их мне сейчас же. Мне плевать, кого тебе придётся для этого покалечить или убить. Понял?

— Я понял.

— Ты сделаешь это для меня, друг мой?

— Конечно, хозяин. Конечно…

— Это будет твоим главнейшим приоритетом. Ты сделаешь это прямо сейчас. Я найду другой способ остановить бой, раз уж ты явно слишком тупой, чтобы позаботиться об этом для меня.

Том кивнул, ощущая странное облегчение и какое-то томление в груди.

Ему дали задание. Ему дали способ загладить вину за его провал.

Он мог это сделать. Он мог сделать это для своего хозяина.

Вампир простит его, если он сделает это.

Он снова будет его любить.

— Да, хозяин, — сказал он, говоря едва слышно, тише шёпота. — Я сделаю всё, что тебе нужно от меня. Я сделаю всё, что ты захочешь.

— Хорошо. Теперь иди. Позаботься об этом для меня, друг мой. Я вознагражу тебя, если ты это сделаешь… хотя бы тем, что не переломлю тебе позвоночник о колено при нашей следующей встрече.

Том кивнул, оглянувшись на ограждённый ринг, где красноволосый вампир топнул по груди копа. Когда кость звучно сломалась под его голой пяткой, вампир триумфально заорал, заставляя толпу застонать, хотя некоторые зрители издали нервные смешки.

Теперь он устраивал шоу.

Том это знал. Он давно в этом бизнесе.

Вампир с кроваво-красными волосами уже понял, что это не бой.

Это избиение.

Это кровавая баня.

Это ритуальное жертвоприношение.

Сегодняшняя толпа, как и все другие толпы, легко настроилась против проигрывающего.

Томас уже видел подобное. Он видел такое в других боях.

Следовательно, когда первый мужчина в толпе возле сцены встал, и его лицо покраснело от взбудораженности и агрессии, Томас не удивился. Он узнавал это выражение. Он понимал, что оно означает. Его наставник в боях, вампир с неподходящим именем Хэппи[12], как-то раз объяснил ему.

По словам Хэппи, расы не так уж отличались друг от друга, как делали вид.

Хэппи говорил, что люди просто имели меньше возможностей потакать своим инстинктам.

Они наделены не такими хорошими инструментами, чтобы охотиться, рвать и драться.

Неравенство оставляло их на обочине охоты в этой жизни, и поэтому они проживали свою агрессивную натуру опосредованно, через других, более совершенных существ.

Вампиров. Видящих.

Других людей — людей, у которых была воля и способность преодолеть свои недостатки, хотя бы в пределах их физических возможностей.

12

Happy (англ.) — счастье, счастливый.