Противостояние Нокса (ЛП)

— Тридцать пять лет. На двадцать лет дольше, чем следовало бы.

Нокс промолчал, открывая бутылку с газировкой.

— Поэтому ты накричала на них во дворе?

Даймонд сделала большие бутерброды, потом порезала на небольшие части. Затем, положив их на пару тарелок, отнесла на стол.

— Да. — Сев за стол, она почувствовала, как в ее груди нарастает сожаление, из-за чего ей стало трудно глотать. — Уверена, они ненавидят меня. — Даймонд встала, выбросила остатки еды и поставила тарелку в раковину.

— Нет, это не так. Они не очень довольны тобой в данный момент, но они не ненавидят тебя, — возразил Нокс. — Однако, должен отметить, что если мужчина может есть такого рода еду от своей женщины, то это определенно из-за большой любви.

Даймонд вынуждена была частично согласиться. Ее мать ужасно готовила, однако Даймонд никогда не видела, чтобы отец жаловался, и он вел себя так, будто каждое блюдо, которое мама ему подавала, было приготовлено пятизвездочным шеф-поваром.

— Секси Пистон ненавидит меня.

— Вероятно, это так, — сказал Нокс, доедая бутерброд и поднимаясь, чтобы поставить свою тарелку в раковину.

Даймонд прислонилась к столешнице, стараясь не засмеяться.

— Ну, спасибо.

— Я не верю во всякую чушь. В том, что ты сказала сегодня, нет ничего плохого, чтобы об этом не говорить. Тебе просто нужно было сделать это раньше. Это уже давно таилось в тебе, ведь так?

— С тех пор, когда мне было четырнадцать, и я увидела, как мой отец трахал одну из шлюх, что зависали в клубе. — Даймонд повернулась и пошла в гостиную. — Она всегда была такой дружелюбной со мной и мамой, когда мы приходили в клуб. И до, и после того, как я увидела ее с моим отцом. Ее совершенно не волновало, что она трахалась с ним за спиной моей матери.

Нокс последовал за Даймонд в гостиную и сел на диван.

— Ты уверена, что твоя мать не знала? Твои родители уже давно вместе, чтобы она не догадывалась, что он изменял ей.

— Мы никогда не говорили об этом. Я не могла сказать ей, и, чертовски уверена, что и отец не сказал ей. — Даймонд присела на край дивана.

— Твоя мать не стала бы говорить с тобой о таком, — сухо заметил Нокс.

— Хочешь сказать, что мама знала, что отец ей изменяет, и все равно осталась с ним? — сердито спросила Даймонд.

— Я говорю о том, что произошедшее между твоими родителями — это их дело. Возможно, она знала, и это не волновало ее, просто она приняла это, — рассуждал Нокс.

— Ты с ума сошел? Какая женщина будет оставаться с мужчиной, который постоянно изменяет ей?

— Некоторые пары не против делиться, — сказал Нокс, включив телевизор.

— Да, «Последние Всадники» как раз из таких. Не надо порочить моих родителей теми же извращениями, которые разделяют в твоем клубе.

Даймонд выхватила у него пульт из рук. Нокс среагировал и схватил ее за руку, потянув к себе на колени.

— И что же такого извращенного мы делаем? — спросил Нокс, с легкостью удерживая ее на своих коленях, несмотря на сопротивление Даймонд.

— Ты, Райдер, Эви и Блисс в одной кровати. Это отвратительно.

— Нет, это чертовски восхитительно, — сказал Нокс, наклоняя голову и прижимаясь к губам Даймонд в требовательном поцелуе, которому она решительно сопротивлялась.

Даймонд резко дернула головой, оторвавшись от его губ. Нокс, ничуть не смутившись, провел губами вниз по ее шее в поисках чувствительной плоти, рукой тем временем поднимаясь выше по ее бедру под платье.

— Тебе когда-нибудь вставляли член в задницу и киску одновременно, Даймонд? — пробормотал Нокс рядом с ее кожей. Даймонд вздрогнула, представив себе эту картину. — Ты могла бы получить массу удовольствия, делясь своим прекрасным телом, Даймонд, если бы расслабилась.

Он скользнул пальцем за край ее трусиков, обнаруживая влажное тепло киски, ожидающей его внимания. Твердым пальцем он нашел клитор и стал поглаживать, пока крошечный бутон не задрожал, посылая волны желания, о котором кричало все тело Даймонд.

— Вот так, детка, дай мне все эти сливки, они тебе понадобятся.

Даймонд наклонила голову набок, и Нокс воспользовался преимуществом, вновь завладев ее ртом. На этот раз удовольствие не позволило Даймонд отступить, и она ответила на поцелуй, поглаживая язык Нокса своим, исследуя его рот в дуэли доминирования. Шарик на его языке ласкал ее язык, а палец погружался в теплое лоно, создавая ритм, на который Даймонд отвечала движением своих бедер. Усиливая ее желание, он добавил еще один палец и, как только убрал его, Даймонд обхватила Нокса за плечи, притягивая ближе, пытаясь откинутся на диван.

Нокс в одно мгновение встал и понес Даймонд в спальню, где положил на кровать. Он опустил руки на ее бедра, снимая колготки и трусики. Затем снял с себя футболку, обнажая грудь. Рот Даймонд наполнился слюной при виде обнаженной мускулистой плоти, и она захотела пальцами исследовать татуировки на его руках, а губами пройтись по тем, что были на груди. Затаив дыхание, она наблюдала, как Нокс снял ботинки, а затем джинсы, обнажая огромный член с пирсингом.

Глаза Даймонд широко распахнулись при виде огромного ствола и украшения на нем, состоящего из нескольких шариков вокруг головки. Даже она, со своим ограниченным опытом, понимала, что это будет не нежный раунд занятия любовью, судя по напряженному выражению лица Нокса. Его размера и пирсинга было вполне достаточно, чтобы отпугнуть желание ее тела, плюс к этому суровое выражение лица Нокса, Даймонд поняла, что с этим мужчиной тяжело будет справиться.

Даймонд встала на колени на кровати, пока Нокс натягивал презерватив, ее инстинкт бегства и борьбы включился от пугающей перспективы быть трахнутой членом, который, как она боялась, разорвет ее на куски.

Она попыталась слезть с другой стороны кровати, однако ее схватили за бедра и притянули к себе.

— Если бы ты не хотела трахаться, то сказала бы это до того, как я достал свой член.

Нокс задрал ее платье до талии, обнажая своему взгляду задницу и киску. Встав между бедер Даймонд, он прижался членом к ее киске.

— Нокс…

Нокс плавно вошел головкой во влажную киску, скользя туда и обратно медленными движениями. Даймонд почувствовала, как шарики пирсинга трутся о ее нежную плоть, пока Нокс двигался в ней, пытаясь протолкнуться глубже. Нокс раздвинул ее бедра шире и скользнул внутрь еще на сантиметр. Даймонд же вцепилась пальцами в одеяло, стараясь устоять на коленях, пока Нокс продолжал входить в нее. Большим пальцем он нашел клитор и начал поглаживать его. Естественная влага позволила скользнуть вглубь, растягивая плоть. Даймонд попыталась оттолкнуть его и сдвинуться вперед, но Нокс удержал ее на месте и, прижавшись к ней своей грудью, придавил ее плечи к кровати.

— Ты можешь принять меня, просто расслабься.

— Тебе легко говорить, — сказала Даймонд.

Она старалась не обращать внимания на легкую боль, когда Нокс начал ритмично двигаться, все глубже погружаясь в нее.

Пирсинг на его члене терся о стенки ее киски, и это вызвало ответную реакцию. Вопреки здравому смыслу Даймонд непроизвольно начала двигать бедрами ему в ответ.

— Вот так, трахай меня тоже.

Нокс прижался ртом к ее шее, покусывая и втягивая кожу. Даймонд выгнула спину из-за легкой вспышки боли, тем самым позволяя еще глубже войти в нее. Нокс начал двигаться сильнее и быстрее, и Даймонд застонала. Растягивающая полнота его члена протиснулась в ее тугую киску, возбуждая в ней чувство похоти, которое она никогда прежде не испытывала. Потеряв контроль, Даймонд, ощущая, как Нокс полностью наполняет ее, начала двигаться навстречу, требуя от него большего.

Нокс контролировал дикие движения своими умелыми руками, двигая ее бедра под таким углом, при котором трение его пирсинга и ее точки G было максимальным. Боль из-за тесноты ее влагалища лишь усиливала твердость его члена, который мощно входил в глубину ее тела. Он посасывал шею, подстегивая Даймонд стонать, пока она пыталась достичь разрядки.