Страница 29 из 63

Когда проснётся ведьма

Науменко Александр С.

- Нет, конечно. Я верю в науку и разум.

- Тогда незачем и выкидывать всё это. Пускай валяется со всей прочей рухлядью.

Марина лукавила, так как наследство от бабки в виде различных порошков ей требовалось для ритуалов. Не для всех, конечно, но всё же... Болела голова, зуб и прочее, для этого имелось множество трав, что снимут боль. Да и молодость поддерживать...

- И да, меньше слушай свою мать.

- А я и не слушаю. Она говорит, что ты злая ведьма.

- Ведьма сдобрым сердцем - этоведьма, обреченная на поражение, - отвечала ему жена.

* * *

Вернувшись после службы в церкви, Василиса Ивановна позвонила на работу сыну, пожаловавшись на здоровье. Затем, поговорив немного, занялась домашними делами, медленно передвигая своё грузное тело по квартире. Таким образом и день оставшийся прошёл, а на город опустились сумерки. Женщина уселась с вязанием перед телесериалом, переживая жизнь героев. А когда часы показывали десять, она улеглась спать, погружаясь в сотканное царство иллюзий.

Василиса Ивановна находилась в тёмном помещении. Свет источали лишь чёрные свечи, особо не дающие результата, только чадя и потрескивая, источая неприятный запах. Она смотрела вниз, на первый этаж, сама находясь на неком балконе. На сцене, среди пустых мест стояла Марина. К её пальцам были пришиты нити, что уходили от руки к рукам, ногам и голове Дениса. Сын дёргался в такт её движению, а глаза невестки горели зелёным светом.

- Он всего лишь моя марионетка, - проговорила Марина, жутко улыбаясь, показывая в полумраке белые зубы. - Захочу, будет плясать вот так, а захочу, то вот так...

Она зашевелила пальцами гораздо активнее, и тело Дениса затряслось, подпрыгивая, явно причиняя нестерпимую боль. Там, где врезались нити, выступила чёрная кровь, капая на пол, прожигая в нём дыры.

"Господи мой, сыночек!"

- А ты бы, старуха, лучше не лезла.

Голова невестки с хрустом повернулась на 180 градусов, а свет от сияющих глаз причинял невыносимую боль. Василиса Ивановна в страхе зашептала молитву, отступая на шаг. Перед ней появился огненный крест, повиснув прямо в воздухе. Исполненные справедливого гнева глаза, над распятием, устремились на ведьму, но та лишь расхохоталась. Её тело вдруг стало меняться, а Денис громко закричал, проваливаясь в горящую яму, казалось, в само чистилище.

- Ты меня утомила, старуха, - прошипела Марина, высовывая змеиный язык.

Её тело из человеческого также приняло змеиный облик, извиваясь, шурша чешуёй. Она поползла к ней, сползая со сцены, между рядов, обвивая колонну, поднимаясь всё выше и выше.

Когда же монстр оказался на балконе, его пасть широко распахнулась, показывая чёрный зев, усеянный множеством острых зубов. Затем существо заглотило огненный крест, а спустя секунду отрыгнуло его в виде пылающего шара, который устремился к женщине, обдавая ту жаром, начиная пожирать плоть. Василиса Ивановна закричала, слепо спотыкаясь, ударяясь стены.

- Я тебя пожру, если и дальше будешь стоять на моём пути.

Змеиное тело принялось извиваться, а человеческая голова Марины жутко хохотать. Она брызгала во все стороны ядовитой слюной, обнажая острые зубы с бледными дёснами.

- Помни это. И никакой Бог тебе не поможет. Всего один укол. Только один... Иголка для тебя уже готова.

Василиса Ивановна села на кровати, тяжело дыша, хватаясь рукой за сердце. Потянулась к тумбочке, взяла лекарство, принимая его, запивая водой. Этот страшный сон всё ещё стоял перед глазами. Она тут же принялась молиться, так страстно, как ещё никогда не делала. А утром решила отправиться к батюшке Павлу, чтобы поведать об увиденном.

"Божечке мой, что же это происходит? Чую, не к добру идёт дело".