(не) просто сосед

Эти воспоминания потянули за собой цепочку других — хозяйкой этой ауди была женщина, а с Максом она ассоциировалась потому, что, кажется, была в отношениях с его хозяином, тем авторитетом. Да Руслан, кажется, и его самого видел пару раз. Серьёзный такой, хмурый мужик. Руслан был тогда совсем пацаном, только из армии вернулся, и этот вот авторитет жутко напоминал ему их военкома — выправкой и резкой, командной манерой общения. Потому и запомнился.

Пару дней спустя Руслан, задолбавшись ходить под дулом автомата, потребовал у Мансурова убрать охрану с территории сервиса. И оказалось, что это всё было для понта. Ну, шутка такая. На самом же деле Мансур, во-первых, никого не боится, а во-вторых, точно знает, что никто и не сунется.

— Ну круто, — усмехнулся Руслан. — А у меня из-за них четыре работника сбежали!

— Э-э-э, не путай хрен с пальцем, дорогой! Это не работники были, это бабы, — отмахнулся Мансур. — Работники остались.

На следующий день его люди, хотя и не съехали, но сняли бронежилеты и убрали автоматы. Теперь, несмотря на кобуру за спиной, они вполне себе походили на обычных ЧОПовцев. Мелочь, а вот Руслану показалось, что даже воздуха на территории сервиса стало больше. И свободы.

Глава 14

Всё более или менее вошло в колею. Полина проглотила обиду, Марк сначала на пару дней притих, а потом вдруг начал ходить гулять, в магазин, за Марусей в садик. Даже ужин пару раз сам приготовил. И это были реально классные, обнадёживающие перемены! И вроде бы радоваться, надеяться на то, что уж теперь-то точно всё наладится, но…

Но Полине словно было не до того. Внимание уходило совсем на другое — она, как одержимая, без конца бросала мимолётные взгляды за окно салона, затаённо реагировала на каждую подъезжающую машину, на каждого прохожего у парковки. И это почти неосознанное, но навязчивое ожидание соседа злило. Но в то же время, словно бы наполняло день смыслом.

Делая утром макияж или, в кои-то веки, колдуя над своими волосами больше, чем обычное расчёсывание, она представляла, как всё это увидит и оценит он. И если случалось, что они с ним всё-таки мимолётно пересекались — считай, день прошёл не зря, а грядущий наполнялся новым ожиданием.

Почти каждый вечер перед сном она стояла у открытого окна в спальне и ждала… Как параноик прислушивалась к звукам из соседней квартиры, особенно по ночам. Каким-то седьмым чувством определяла, когда лифт гудит потому, что едет к нему. А однажды поздно вечером, услышав голоса в подъезде, кинулась к глазку, и чутьё не подвело — это был Руслан. И он был с женщиной. Полина напряжённо всматривалась в её силуэт — Светка? — но возле их дверей царила вечная темень, и разглядеть не получилось.

Конечно, всё это было глупо, и поначалу Полина и ругала себя, и мучилась совестью, а потом решила — ну это же игра! Просто игра, ничего такого. Даже не проклятый вирт! Просто оказалось вдруг, что гораздо интереснее жить, когда есть вот этот странный, вдохновляющий стимул раньше вставать и лучше выглядеть. Когда настроение постоянно на подъёме и хочется улыбаться. И предвкушение каких-то ярких перемен впереди. Никогда раньше с ней не случалось такого помешательства, может, поэтому и захлестнуло теперь так сильно? Маленькая личная тайна. Разве кому-то от этого плохо?

Правда, самому соседу не было до Полины дела. Никаких больше «красивые волосы» или «привет, соседка». Сухой, дежурный кивок — и, не успела ещё она прийти в себя, как он уже умчал.

Машину поменял, стал приезжать теперь на тёмно-синей тойоте — какая-то старая модель, но в идеальном состоянии, будто новая. И как она ему подходила! Был в их союзе какой-то особенный шик, или даже вызов. Уверенный, самодостаточный, независимый. Сам по себе. Волк.

Однажды, увидев, что сосед подъехал, Полина суетливо открыла окно салона, чтобы полить цветы в подвесных кашпо снаружи. Руслан её заметил, она знала наверняка… Но не отреагировал. Вообще никак. Даже голову не повернул.

Это неприятно отрезвило, и она решила — хватит! Поигралась и будет! Пора бы и честь знать.

Но душе сразу стало пусто и тоскливо, как будто цветной фильм о приключениях и первой любви превратился вдруг в чёрно-белую хронику из жизни плесени. Всё труднее вставать по утрам, всё скучнее дожидаться вечера, повторяя изо дня в день одно и тоже, одно и то же…

Но и это бы ничего, если бы в салон не начал захаживать Марк. Просто так, ни с того ни с сего, в любое время. Придёт, сядет на диванчик и сидит, в телефоне копается… А у Полины всё внутри пылает от раздражения. А когда клиенты мужчины, так и вовсе — из рук всё валится.

Не говоря уж о том, как напрягала неприкрытая, затянувшаяся ещё с учажной общаги антипатия между Марком и Светкой, от которой даже воздух в салоне словно становился тяжёлым.

Однажды вечером, забрав из садика Маруську, Марк привёл её в салон.

— Интере-е-есно… — встав у окна сбоку, так чтобы не светиться с улицы, протянул он.

Полина, сметая в совок волосы, не отреагировала.

— Нет, ты гля… — не унимался муж. — Откуда у него такая тачка?

Полина глянула в окно и даже не сразу поняла, о чём речь, а когда дошло — сердце привычно вздрогнуло, но она лишь сделал вид, что ей это не интересно. Вот только взгляд теперь так и тянулся на парковку, туда, где стоял здоровый внедорожник, за рулём которого сидел Руслан. Минут через пятнадцать подъехала другая сплошь тонированная иномарка и из неё вылезли трое в тёмных очках. Марк снова спрятался за откос.

— А вот и крыша приехала. Слушай, а сосед-то наш, похода, тот ещё олень.

— Где олень? — заинтересованно подняла голову от раскраски Маруся.

— Папа шутит, — улыбнулась ей Полина и глянула в окно. Мужчины обсуждали что-то, присаживались перед внедорожником на корточки, заглядывали под днище, обходили кругом. Руслан объяснял им что-то по ходу, эмоционально жестикулировал. Курили, громко смеялись. По очереди садились за руль, заводили, прислушивались. Снова обсуждали. Потом смотрели ту машину, на которой эта троица подъехала, снова ржали, снова что-то обсуждали…

— Зуб даю, бандюки… — пробубнил Марк, и Маша снова заинтересованно подняла голову — уж что-то, а «бандюк» она частенько слышала от прабабушки и поэтому, на секунду замешкавшись, всё-таки поддалась любопытству и залезла на стул возле окна. — Опа-на… — присвистнул Марк. — А вот и факты попёрли…

Один из мужиков, бородатый, в зеркальных очках, уверенными, чёткими движениями отсчитывал от толстой пачки деньги. Отсчитав, перепроверил и отдал Руслану, а тот, небрежно сложив их пополам, сунул в задний карман джинсов. Ударили по рукам.

— Слушай, а может, он наркодилер? Или…

— А может, он их просто заработал? — не выдержала Полина. — Или ему долг отдали? Такой вариант не рассматривается?

— Не-не, какой долг, говорю тебе — бандюк! У бабки своей проконсультируйся, она сразу весь расклад даст.

— Вообще-то, папочка, — копируя манеру воспитательницы, назидательно подняла указательный пальчик Маша, — этот дядя хороший!

— Ага, чего б понимала ещё, сопля, — отмахнулся Марк.

— Дядя хороший! — топнула ногой Маруся. — Он собачку прогнал! Правда же, мамочка?

Полина сжалась, но поздно, Марк среагировал мгновенно. Повторяя «дядя плохой», легко развёл Машу на подробности. Доказывая свою правоту и для убедительности, она тут же начала фантазировать, придумывать всякие новые страсти, а муж слушал, багровел и нарочито не смотрел на Полину, хотя она чувствовала — сейчас рванёт.

— Ну? — наконец повернулся он к ней. — А у тебя какая версия?

— Марк, Маша ребёнок, она просто испугалась тогда. Ну да, была собака, да сосед помог. Я виновата, не отрицаю. Но все живы и здоровы, поэтому, давай не будем раздувать из этого трагедию? Я свои выводы уже сделала, уж поверь! И больше такое не повторится.

— Какие ты выводы сделала? — сквозь зубы прошипел он. — Какие выводы? Что лучший любовник — это любовник по соседству?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.