ты и Ты

Я встаю и иду к доске, поворачиваюсь лицом к одноклассникам, смотрящих на меня.

– Стих будет о трусах? – выкрикнула Зоя с последней парты.

Общение с Максом дали свои плоды.

– Ларковна помолчи, – просит ее учительница. – Лика, начинай.

Каждый учебный день все больше приносил мне невезений. Все так и ждут, когда начать смеяться надо мной.

– Ты в белом платье шла, любовь мою зажгла. Над полною луной слова любви произнесла. Дотла меня сжигая, увлекая за собой в семью длиною в жизнь, – никто не смеется, все слушают. Максим поставил локти на стол и облокотился подбородком на ладони. – Хранись наш брак в согласии и любви, мои глаза произнесли и зацвели твои.

– Четыре, – сказала учительница и потянулась за ручкой.

– Почему четверка, мне понравилось, – крикнула Мария.

– Не везде присутствовала рифма, – поставила оценку в журнал и ответила Розита Карпович.

Я села на место и не стала спорить. Даже если мой стих будем лучшим, все равно моя оценка будет занижена.

Все остальные рассказали свои стихи, и остался один Максим, сразу признавшись, что стихи не его и писать он даже не пробовал. Ему была поставлена двойка, и прозвенел звонок.

– Ты сильно расстроилась из-за оценки? – поинтересовалась Мария.

– Неа, главное, что я все равно написала его, – говоря это, я смотрела на выходящего Макса из класса.

– Сходишь со мной в буфет?

– Давай, я уже сама проголодалась.

Подруга в столовой взяла пиццу и сок в коробке, а я взяла апельсин, булочку с кремом и чай. В столовой было мало народу, и мы могли спокойно перекусить.

Потом к нам присоединился парень младше на класс, Мария иногда помогала ему с уроками. Хороший мальчик, но уж очень тощий.

– Вы рано сегодня обедаете, – сказал он.

– Это мы поздно завтракаем, – смеясь ответила я.

– Ты показывал работу, с которой я тебе помогала?

– Спасибо, я получил пять, – радостно сообщил он.

Мария помогала ему не просто так, она брала за это плату. Это была ее подработка. Я, по-моему, осталась одна, кто нигде не работал. Даже Брауны работали, хотя у них богатые родители.

– Нужна будет помощь, обращайся.

Мария и Егор замолчали и уставились мне за спину.

Я не успела повернуться, на мой затылок надавила рука, а горячее дыхание обожгло ухо, вознося в море необычных и просто ужасно приятных чувств.

Струя воздуха захватила ухо и защекотало, тихонько окутывая собой, затуманивая разум, заставляя забывать где, кто, и что я.

– Тебе теперь нравятся помладше? – тихо прошептал глухой голос Макса. И сжал рукой голову чуть сильнее.

Мне хотелось закрыть глаза и ощущать горячий воздух на своей щеке и в своем ухе всем своим нутром, это все происходило неосознанно.

Голос парня не вывел меня из этого состояния, а погрузил еще глубже.

– Лика, – кто-то щелкнул пальцами передо мной, и я очнулась, сразу устремляя взгляд на Егора.

Максима уже нигде не было и мне стало казаться, что он был моим миражом.

– Что случилось? – в горле сушило и голос вышел с хрипотцой.

– Макс подошел к тебе, но ты сидела в ступоре каком-то, он прошептал тебе что-то на ухо, и ты долго не отвечала, даже звука не издала, когда он тебе голову надавил. Он не дождался ответа, повертел у виска и ушел.

Что происходило со мной, когда он оказывался рядом, не ясно. Возможно, так мое тело спасалось от страха.

– Я задумалась о чем-то, наверно, – растерянно пробубнила я и встала. – Ну что, пора идти. Егор пока.

Мария быстро прожевала, то, что не успела и тоже встала.

Снова физкультура, но сегодня не было ни каких игр и параллельных классов.

– На улице сегодня занимаемся, весна началась, будет пользоваться, – учитель повел нас в гардероб.

Все взяли свои куртки, и вышли на улицу.

На удивление теплый день для начала весны. Зима в этом году покинула нас быстро.

Если бы не два корпуса и один корпус для одаренных детей, учиться осталось бы три месяца, а так нам прибавили еще один месяц учебы, как в колледже.

Курящие шли сзади колонны и старались быть не замеченными.

Тимур Маркевич знал, что творится, но не боролся с этим. Сам рассказывал, что был таким же в нашем возрасте.

– Бросаем свои соски и заходим на поле.

Подростки кинули истлевшие фильтры в помойку и вошли на спортивное поле школы.

– Разбиваемся на пары, – скомандовал учитель.

Я была с Марией.

– Сегодня у нас эстафета с мячом.

Тому, кому нравились командные игры были рады, а те, кто были интровертами, расстроились.

Я была относилась ко второму типу, а Марии это нравилось.

Класс разделился на команды по два человека. Нас в классе двадцать четыре, в каждой команде оказалось по шесть пар.

Две колонны стояли в метре друг от друга. Обе получают два мяча и те, кто стоят первыми готовятся начать бежать по свистку. Мы с Марией третьи по счету.

Свисток был дан и первые пары с двух команд побежали, отбивая мячи ногами до пластиковых кеглей, обозначающих, что нужно возвращаться обратно.

Если один человек из своей пары отстает, а второй уже коснулся рук следующих в команде, то они не могут побежать, пока не добежит напарник.

Так нас учат быть ответственными и огрызаться друг на друга.

В той команде уже побежала следующая пара, а наша пара побежала с опозданием, из-за неудачно вставшей пары вначале.

Рома и Клара касаются наших рук с Марией и передают мячи.

Подруга впереди, она пригнулась и отбивала мяч, а мой отскакивал от меня и укатывался, совсем не слушаясь.

Я ловлю свой мяч и огибаю кеглю, возвращаясь обратно. Мария уже почти добежала, а я только на полпути.

Максим был не в моей команде и славно, но сейчас бежать была его очередь, и он очень быстро оказался рядом со мной.

– Лохушка, даже мяч нормально отбивать не можешь, – крикнул он и уже отдал мяч следующему по очереди.

Я добираюсь и отдаю мяч в руки Лены, она быстро срывается с места со своей подругой Аней, у которой давно мячик от Марии, и они пытаются восполнить время, утраченной мною.

Свисток был дан снова, значит игра закончена.

Наша команда проиграла и получила по четверкам, а команда, что выиграла по пятеркам.

Меня винили в проигрыше все уроки, а потом успокоились и прекратили.

Мария сегодня ушла с последнего урока и домой я пошла одна.

Солнце светило целый день, пока я не вышла из школы и не начался ливень. Школьники выбегали с пакетами на головах, с зонтиками и с куртками вместо зонта.

Я надела капюшон на голову и опустив голову вниз, промокала до нитки.

Мимо меня пробежал Максим, он толкнул меня в бок, а потом прыгнул в образовавшуюся лужу на асфальте, и грязные капли полетели на меня.

Это была такая мелочь по сравнению с ливнем.

Максим остановился и стал с кем-то говорить, с тем, кто был под зонтом.

Максим обернулся на меня и показал пальцем, его собеседник кивнул и быстро направился ко мне.

Я стала искать дорогу отступления, но под зонтом оказался Миша. Он подбежал ко мне и спрятал под навесом зонта.

– Успел, – выдохнул он. – Я же знаю, ты зонт никогда с собой не носишь.

Он обнял меня за поясницу и, ускоряя шаг, повел меня домой.

Максим всю дорогу оборачивался, пока мы с Мишей не повернули на другую дорогу.

– О чем ты говорил с Максимом? – обеспокоенно задала вопрос.

– Я просто спросил, не видел ли он тебя.

– А он?

– А он указал, где ты, – рассмеялся. – Тебя беспокоит мое общение с Максимом?

– Просто интересно, – солгала я, расслабившись, что Максим ничего плохого про меня не сказал.

Миша достал платок со своего пальто и протер мое мокрое лицо. Дождь кончился, и город снова осветило солнце.

– Мне очень приятна твоя забота, – сказала я перед тем, как поцеловать его.

– Меня пригласили сегодня на работу, и я не смогу побыть с тобой, – с грустью произнес он и коснулся губами моей щеки.

– Ничего страшного, в выходные можно посветить друг другу целый день.