Страница 3 из 7
Мама кивнула, подняла ведро и скрылась в ванной. Саша понадёжнее упаковал мусор и бросил пакеты к выходной двери.
Без помощи было не обойтись. Как не пытались они вместе с матерью поднять такой вес - не получилось.
- Мам, придётся ждать утра. Хотя бы часов шести. Кого из соседей можно поднапрячь?
Саша спросил и понял, что сморозил глупость. С кем Сергей мог бы выпивать накануне? Мог и с кем-то местным. Но сами они не справятся. Придётся положиться на удачу.
- Что ты придумал, Саш?
- Вынесем холодильник. Скажем, поехали сдавать на металл. Погрузим на мою тачку: хорошо, верх я так и не снял. Дадим по сотке.
- И куда мы его повезём днём?
- До гаража. Недалеко. Переждём до ночи, а дальше поедем в лес.
- И?
- Закопаем.
- Саша... - мама присела на старый табурет. - Не нравится мне всё это.
- Знаю. Тётя Галя завтра должна прийти, да? Не забудь ей позвонить. Нечего ей тут делать. Наутро ещё раз посмотрим квартиру, проверим, чтоб нигде не было пятен, следов пьянки.
- Хорошо, милый. - Мама потянулась к телефону.
- Что ты делаешь? Ночь ведь. С утра.
Сон не шёл. И разговоры тоже. Саша знал, маму лучше чем-нибудь занять, поэтому сели смотреть телевизор. Пробежавшись по каналам, мама остановила выбор на богословской передаче. Спорить было бесполезно, на это бы ушло слишком много сил, и Саша только спросил:
- Серьёзно?
- Бог есть любовь, это проверено. - Мама сползла с дивана на пол и вытянула ноги, помассировав колени.
- Кем проверено? - Зачем-то Саша решил прицепиться к фразе, мама невозмутимо ответила:
- Всеми людьми.
- Всеми? А что делать с атеистами?
Мама не успела ответить: богословская передача закончилась, сменившись местными новостями, где показывали очередной митинг на очередной свалке.
- Ну вот опять. Давай я выключу. - Саша потянулся за пультом.
- Нет, подожди. Посмотрим. - Мама перехватила его руку, на экране развернулась картина с горами мусора, по которому бегали дети. Покачав головой и вздохнув, мама продолжила. - Мир сошёл с ума. Одно успокаивает. Это всё закончится. Рано или поздно всё закончится.
- Ты о чём?
- О смерти всего и вся.
Саша даже удивился. Мама любит такие разговоры, но каждый раз подходит к предмету с разных сторон. Любимый бог в её версии будущего апокалипсиса обычно щадит всех несчастных, к коим мама относит и животных, и стариков, и детей.
- Есть такое понятие: тепловая смерть вселенной, состояние максимальной энтропии. Ты про это?
- Вселенная меня мало интересует. - Мама только покачала головой.
- И что тогда есть "Всё и вся"? Знаешь, мам... - Саша тоже сполз на пол, устраиваясь рядом, ему вдруг захотелось поговорить, - если верить в то, что у вселенной есть начало и конец: то есть был Большой взрыв и рано или поздно произойдёт коллапс, тогда ты права. Людей успокаивает мысль, что после их смерти что-то останется. Вселенная останется, и даже не заметит. Эти мысли о вечном... Но у человечества всё равно нет шансов - через четыре миллиарда лет Солнце просто напросто...
- Меня расстраивает, Саша, что ты не веришь в Бога.
- Мам, я верю в теорию Большого взрыва, в сингулярности и в то, что если пространство-время представить в виде сферы, никакой бог не нужен.
- По твоему, твоя мать совсем тупая? Думает, мир стоит на черепахах? Взрыв устроил Бог.
- И что по твоему делал бог до того, как его устроил?
- Готовил ад для тех, кто задаёт такие вопросы.
Саша хотел возразить, но мама его остановила - мельком взглянув в сторону кухни, взяла Сашу за руку.
- Вот бы оно прямо сейчас рвануло.
- Кто оно?
- Солнце.
- Мам, Солнце не взорвётся. Через миллиарды лет оно превратится в планетарную туманность. Учёные это уже давно спрогнозировали.
- Учёные ничерта не знают. Я видела по телевизору, может рвануть в любую секунду.
- Мам, да как хочешь. - Саша поднялся и пошёл на кухню. Решил чем-нибудь себя занять. Чайник, чтоли, поставить. Мама его окликнула:
- А ты сам что не спал, когда я позвонила, милый?
- Играл.
- С кем?
- Без понятия. По сети.
- Во что?
- Мам, тебе зачем? Ты всё равно не поймёшь.
- Ну да, у тебя же мама дура.
- Зря ты вернулась.
Мама кивнула и уставилась в телевизор. Саша почти вышел из комнаты, как вдруг она сказала: