Гибель Лириана

Фаллард поклонился и стал покидать площадь. Толпа аплодировала еще громче прежнего. Брам поддержал их неуверенными, еле слышными хлопками. Лорд-декан окончательно покинул площадь, а на его место вышел один из его заместителей. Брам его знал, правда, никак не мог вспомнить его имя. Старик был низкого роста, на голове виднелись редкие седые волосы, а глубокие морщины указывали на его старость и мудрость пройденных лет. Он подошел к камню Фаталиты и громко заговорил своим сиплым голосом:

– Уважаемые выпускники, прошу на протяжении всей церемонии вести себя предельно тихо и относиться с уважением друг к другу. Я буду называть имя, и тот, кому оно принадлежит, – старик показал свиток в своих руках, – должен будет подойти к камню Фаталиты, приложить свою ладонь к пяти символам стихий и ждать заветного ответа.

Среди выпускников началось волнение. Каждый хотел поскорее услышать свое собственное имя и выйти ко всем известному камню. Старик открыл свиток, пробежался по нему взглядом, потом вернулся глазами на самый верх списка и начал оглашать имена:

– Клауд Рофер!

Вышел первый юноша-маг. Его поддержали овациями даже те, кому не суждено было выйти к камню сегодняшним днем – бойцам с мечами и лучникам. Клауд приложил свою ладонь к каменной плите, после чего сделал шаг назад. Каждый из вырезанных символов загорелся ярким светом, потом они все потухли, и прямо перед ними, в воздухе, появился яркий огонек коричневого оттенка.

– Стихия земли! – воскликнул старик. Зал вновь зааплодировал.

– Дорф Крун!

Второй молодой человек, возможно гвермонд, вышел к камню и проделал те же самые манипуляции. В воздухе появился светло-голубой огонек. Не успев выслушать вердикт, Брам одобрительно улыбнулся.

– Стихия ветра! – Очередные овации.

Церемония длилась недолго, минут тридцать. Получилось много достойных волшебников. Больше всех оказалось магов воды и огня. Собственно говоря, они лидировали каждый год. Самой редкой из них являлась стихия земли (не учитывая редких некромантов). Список почти подошел к концу, и старик высказался, ухмыляясь:

– Сегодня мы заполучили множество хороших стихийных магов. К сожалению, мы не получили ни одного некроманта. Зеленое пламя – всегда желанное в наших кругах. Но! У нас остался последний претендент на его звание. Возможно, именно он приложит свою ладонь и увидит зеленый огонь надежды.

На площади воцарилась тишина, как при первых словах лорда-декана. Старик вызвал последнего юношу:

– Арион Сток!

У камня оказался он, и старик впервые заговорил с выпускником:

– Волнуешься, юный гвермонд?

– Конечно, – согласился Арион.

– Желаешь ли ты увидеть зеленое пламя?

– Думаю, что да, сэр. Но я буду безмерно благодарен любому пламени, которое покажет мне камень Фаталиты.

– Тогда не медли, прислони свою ладонь к печатям. Узнай свою судьбу.

Гвермонд подошел к камню чуть ближе, неуверенно выставил свою руку перед собой и сделал решающий шаг. Его ладонь коснулась холодной поверхности камня. Солнце скрылось за небольшим облаком, а с севера подул прохладный ветер. Символы, как и всегда, зажглись светом, потухли, а потом преобразовали перед собой огонек.

Но он был не один. Перед камнем возникло пять маленьких огоньков – оранжево-красный, светло-голубой, коричневый, синий и даже зеленый. Спустя время, все они объединились в одно крупное пламя.

Старик оторопел и не смог сказать ни единого слова.

– Что это значит? – спросил его Арион.

Ответа он не получил. Но во всем зале знали только два человека, что это означало – старец, объявлявший выпускников по списку, и один маг, стоявший позади всех и наблюдавший за происходящим. Но он не верил собственным глазам. Старик окончательно потерял дар речи, зал молчал. Арион так и не понимал, какая из стихий ему досталась.

На площади начались перешептывания по поводу того, что бы все это могло значить. Кто-то говорил, что Арион – некромант. Зеленое пламя ведь было. Но остальные понимали, что помимо зеленого появились и все остальные. Огонек висел в воздухе и не пропадал. В нем сочетались сразу все цвета, словно пламя поделилось на цветовые сектора. Ветер на площади усиливался. Брам поспешно решил покинуть ее. Последнее, что успели заметить – его развивающийся на ветру плащ.

***

В дверь высотной башни Гринштама громко постучали. Такая спешка могла предвещать только войну. Сегодня что-то пошло не так, и Фаллард это прекрасно понял, не успев ответить на стук.

– Войдите, – взревел он напряженно.

В кабинет к лорду-декану ввалился маг с растерянным видом. Не успел он отдышаться после крученой лестницы, как начал тараторить, съедая половину произнесенных букв.

– Брам, успокойся, выдохни и продолжи говорить нормально.

Чародей послушался его совету, а потом рассказал:

– Кажется, у нас беда, уважаемый лорд-декан.

– Учитывая то, как ты ворвался ко мне в кабинет, это заметно. Что стряслось-то? Ты мне лучше скажи, некромант появился?

– Некромантов нет в этом году, к сожалению.

– По какому еще поводу ты мог так ворваться в мой кабинет, зная, что я занят?

– Гвер… – начал было Брам, но поперхнулся слюной. – Гвермондская стихия, лорд-декан.

Глаза Фалларда округлились, а сердце заколотилось быстрее. Он обдумал сказанное Брамом и решил, что его старый знакомый опять решил пошутить. В этот раз неудачно.

– Ты считаешь, что это смешно? – спросил Фаллард мага.

– Что именно?

– Врываться в мой кабинет, когда я занят, и кидаться такими заявлениями? Это по-твоему смешно?

– Сэр, прошу вас. Нет никаких шуток.

– Ты на площадь ходил вообще или пошел и вина перепил?

– Я ни капли в рот не брал, клянусь вам.

– Верю, – ответил лорд-декан, – тогда скажи мне вот что…

– Слушаю вас.

– Напомни мне, что такое гвермондская стихия.

– Сила всех пяти стихий, объединенных в одну. Обладали такой силой исключительно Валунские гвермонды.

– Которые были… что? – с насмешкой подсказал Фаллард.

– Были уничтожены.

– А кем был уничтожен последний из их расы?

– Мною…

– Повторю свой вопрос, ты считаешь это смешным?

– Я не глумлюсь над вами, лорд-декан.

В этот момент в комнату зашел старик с площади. В руках у него все также был свиток с именами.

– Несфер? – Фаллард посмотрел на старика.

«Так вот как его зовут, – подумал Брам».

– Лорд-декан, с вашего позволения… – промямлил старик.

– Говори, – грубо скомандовал Фаллард.

– Я боюсь, что у нас там… гвермондская стихия.

– Да быть того не может! Вы меня решили вдвоем развести?! Я вам девственница из академии Мисс Альвы что ли?!

Старик взглянул на лорда-декана, окинул взглядом мага, но тот молчал.

– Лорд-декан, многоуважаемый, пять огней объединились в одно пламя. Камень Фаталиты врать не будет, а говорить об его неисправности и смелости не хватит. Магия работает всегда.

– Нам незачем врать вдвоем, лорд-декан. Если не верите, сходите сами посмотрите, – сказал Брам.

– Нет, меня точно здесь за идиота держат. У меня куча дел, а вы со своей… своей… – Фаллард сплюнул от злости, встал со стула и направился к выходу. – Я сейчас вернусь, ждите здесь. И пусть наши Боги дадут вам здоровья, если это окажется злостной шуткой.

Маг и старик остались в высокой башне, пока лорд-декан ушел на площадь, чтобы проверить ситуацию.

– Несфер? – обратился Брам к старцу.

– Да?

– Как это возможно?

– Я не знаю.

– Есть хоть какие-то мысли?

– Нет.

– Может, камень уже того? Вышел его срок работоспособности? – спросил чародей.

– И речи быть не может. Я ведь уже сказал.

– Святые Боги, помилуйте.

В кабинет вошел Фаллард. Лицо его не выражало никаких эмоций. Он прошелся по кабинету, сел за стол, взглянул на потолок, тяжело выдохнул, а потом обратился к старику:

– Несфер, что ты сказал молодому человеку?