Страница 12 из 21
В противостоянии находящейся на содержании у капитала науки и пролетариата последний не мог не обратиться к утопическим представлениям о своем освобождении. Утопия трансцендентна, она выходит за рамки существующего общественного порядка. В утопии человеческое сознание противостоит социальному бытию как целому. Это противостояние на всем протяжении истории рабочего движения демонстрирует утопические попытки создания особой пролетарской науки, особой пролетарской культуры, отличных от науки и культуры, произрастающих на почве прогрессирующего отчуждения. В этом смысле понятны многочисленные утопии, сопровождающие процесс воплощения марксистского учения в реальность.
Идеологическое отношение к действительности, на практике упускающее огромный пласт бессознательного действия, в конечном итоге оформляется в систему устойчивых ограничений и табу, действующих как в практической жизни, так и в мышлении. В силу этих ограничений в буржуазном обществе достижения социальных наук не могут непосредственно выступить как основания учения об освобождении пролетариата. Основания социальных наук необходимо подвергнуть мировоззренческой критике.
Характеризуя буржуазную экономическую науку, К. Маркс писал: «Политическая экономия исходит из факта частной собственности. Объяснения ее она нам не дает. Материальный процесс, проделываемый в действительности частной собственностью, она укладывает в общие абстрактные формулы, которые и приобретают для нее значение законов. Эти законы она не осмысливает, т. е. не показывает, как они вытекают из самого существа частной собственности»[75].
Отчуждение в сфере духовной деятельности и в сфере материального производства проявляется по-разному, но несет один и тот же смысл: отчуждение человека от его родовой сущности. К примеру, для рабочего отчуждение «выступает как выключение из действительности до такой степени, что рабочий выключается из действительности вплоть до голодной смерти».[76] В отношении же интеллектуала нет угрозы голодной смерти, но для него также существует зловещая перспектива выключения из действительности – через культивирование абстрактного мышления. Продуцируя абстракции, ученый подчиняется действию формальных логических схем, которые становятся основным препятствием для его индивидуального развития. Собственная деятельность как интеллектуала, так и пролетария в условиях принудительного разделения труда становится для них обоих «чужой, противостоящей» им силой, которая угнетает их – вместо того, чтобы они господствовали над нею.
С точки зрения основоположников марксизма, реальным основанием разнообразных культов и идеологий является разделение труда, «которое становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда». «С этим совпадает первая форма идеологов, попы»[77]. До тех пор, пока обмен деятельностью происходит бессознательно и недобровольно, стихийно и случайно, идеология как отчужденная форма сознания остается важнейшим регулятором поведения общественных индивидов. Наука в ряду отчужденных сил не составляет исключения: в буржуазном обществе, освобождая одних, она все сильнее порабощает других; науки об обществе, включаясь в процесс социального проектирования, все в большей степени берут на себя функции идеологии. В сознании самих представителей науки углубляющееся противоречие между сущностью человека и реальным его существованием может скрываться за стремлением к объективности, за желанием находиться над схваткой, не поддерживая ни одну из противоборствующих сторон. По этому поводу основоположники марксизма высказались весьма критически: «Это идеальное возвышение над миром есть идеологическое выражение бессилия философов по отношению к миру. Их идеологическое бахвальство ежедневно разоблачается практикой»[78]. Принцип объективизма, культивруемый позитивной наукой, создает иллюзию независимости деятельности интеллектуала от социальных условий, влоть до независимости науки от ее гуманистических предпосылок.
Противостояние науки и коммунистической утопии – это не простое противостояние разума и иллюзии, это противостояние науки, потерявшей свои гуманистические перспективы, и экзистенциальной фантазии, пытающейся заявить о кризисе гуманизма. Идея всемирно-исторической миссии пролетариата – это попытка дать ответ на вызовы цивилизации, опирающейся на научное знание.
Из анализа капиталистического способа производства К. Маркс делает вывод, что выход из мира отчуждения начинается с упразднения частной капиталистической собственности. Пролетариат выступает как коллективный мессия, упраздняющий мир частной капиталистической собственности. К. Маркс и Ф. Энгельс, провозглашая коммунизм как идею, выводящую человеческую мысль за рамки фетишистских форм сознания, формулируют отличие своих взглядов от утопического социализма. Коммунизм они понимают не только как гуманистическую идею, но и как реальное коммунистическое движение, уничтожающее существующее общественное устройство. Поскольку реальные проявления коммунизма еще слабы и неразвиты, чтобы предъявить миру свою сущность, его носители вынуждены пользоваться теми социально-политическими и мыслительными формами, которые возникли на основе частной собственности и поддерживают отчуждение. Реальные проявления коммунизма на этапе возникновения осмысливают себя, следуя логике отрицания: носители коммунистического сознания еще сомневаются в самих себе и поэтому нуждаются в доказательстве, они ищут эти доказательства в «отдельных, противостоящих частной собственности исторических образованиях»[79]. Коммунизм имеет дело с историей не как с продуктом своей собственной деятельности, а как с предзаданной исторической реальностью, основанной на частной собственности и развивающейся в формах отчуждения. Осваиваемая коммунистическим субъектом история не есть его собственная история, а представляет собой «только акт порождения, историю возникновения человека»[80].
К. Маркс и Ф. Энгельс решают двуединую задачу: с одной стороны, они подвергают критике общественную науку, работающую на мир отчуждения, с другой стороны, они стараются избежать гипостазирования тех утопических представлений о коммунистическом будущем, которые овладевают рабочими массами. Вторую задачу они решают постредством постоянного сопоставления коммунистических представлений с реальным пролетарским движением. Существующий разрыв между идеей о всемирно-исторической миссии и реальным движением пролетарских масс они попытались преодолеть путем создания I Интернационала. В процессе превращения пролетариата из «класса-в-себе» в «класс-для-себя» важнейшей задачей нового учения становится развитие сознания рабочих и переход от их представлений о самих себе как о заложниках капиталистического производства – к уяснению ими той миссии, которую они должны осуществить как коллективный субъект всемирно-исторического процесса.
До сих пор не утихают дискуссии о содержании и перспективах коммунистической идеологии. С завидным постоянством участники этих дискуссий возвращаются к тем концептуальным представлениям об идеологии и иллюзорном сознании, которые изложены в трудах основоположников марксизма. Как никогда ранее концепт «идеология» оказывается в центре внимания современных интерпретаторов марксизма.
Концепт «идеология», оформившийся в марксизме, свидетельствует о том, что это учение с момента своего появления претендовало на расширение границ классической рациональности. Марксизм показал зависимость разнообразных модификаций человеческого разума от тех социально-экономических условий, в которых эти модификации появляются. Оригинальность марксова ответа на затруднения социальной теории XIX века заключалась в том, что он исходил не из абстрактной логики трансцендентального идеализма, а из критики существующих вещных форм общественной жизни, порождающих иллюзорное сознание. Одно из принципиальных утверждений марксизма состояло в том, что невозможно только средствами буржуазной науки и философии преодолеть социальный механизм генерирования иллюзорного сознания, поскольку буржуазная философия и наука – суть порождение вещных форм общественных отношений.
75
Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года / К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. – М., 1956. – С. 559.
76
Там же. – С. 561.
77
Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. – 2-е изд. – М., 1955. – Т. 3. – С. 30.
78
Там же. – С. 376–377.
79
Маркс К. Философско-экономические рукописи 1844 года // К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. – М., 1956, С. 588.
80
Маркс К. Философско-экономические рукописи 1844 года // К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. – М., 1956, С. 624.