Поцелуй весны

— А тебе есть дело? — нет, она точно взорвется. Не из-за Артура, так из-за этой проклятой ведьмы!

Леди Догейн угрожающе сжала кулаки и расправила плечи. Она уж двинулась на Арию, чтобы… Толкнуть? Залепить пощечину? Всерьез ударить?

Девушка толком не знала, что собирается сделать, но сделать что-то надо. Бурление гнева в груди уже невозможно терпеть!

Однако прежде чем она настигла Арию, на пути возник Артур и громко воскликнул:

— Так-так, дамы! Мои прекрасные дамы! Обойдемся без рукоприкладства!

— Что у нее под юбкой такого, раз у тебя так голову снесло? — рыкнула Катрина, прищурившись.

Брат недоуменно ее оглянул, ткнул в нее пальцем и пролепетал:

— Этот фейри совсем тебя испортил, Катрина!

В ответ та закатила глаза и раздраженно отвернулась.

Испортил? О, нет! Ее все сильнее терзало чувство, будто ее использовали, а потом забыли.

Хотелось, хотелось безумно, верить, что он действительно не в себе, что что-то в его превращении в Хозяина Весны пошло не так… Однако в голове то и дело всплывала колкая мысль: "А вдруг?..".

— Я не говорю, что могу вернуть Хозяина в норму, — Ария шагнула и оттолкнула Артура, четко давая понять, что ей не нужна ни чья защита, — но… Я могу вернуть в норму кое-кого другого. Бьюсь об заклад, возвращение Лансера избавит вас с братом от многих проблем.

Катрина застыла то ли настороженно, то ли заинтриговано.

Принц… Ведь таким был план. Расколдовать его. Хотя Артур уже не на грани смерти, он все еще считается преступником. Да и обрекать Лансера на жизнь в облике вепря Катрина совсем не хотела.

— Натаниэль будет искать вепря. И белые ведьмы. Он нужен им, чтобы поддерживать лжепринца в норме, — Ария решила, что единственный способ заслужить маломальское расположение — это выложить всю правду.

— Белые ведьмы? — Катрина вздрогнула и уставилась на собеседницу удивленно. Неужели она говорила об Орли и ее подружках?

— Они… Помогали мне. Недолго. Потом они, видимо, решили, что управлять Натаниэлем легче и спокойнее.

— Они хотят сделать с королем то же, что ты сделала с принцем, — Катрина удивилась своей честности, но… Кажется, от помощи Арии она действительно не сможет отказаться. Либо она, либо преподобная. А последняя запрашивает высокую цену: Сердце Зимы… Или теперь это Сердце Весны?

— То есть… — Артур напрягся, — отец и Размунд, по сути, ведут короля им в лапы?

Катрина резко кивнула.

— Значит, нельзя медлить. Не позволю этим стервам еще больше все усугубить! — процедила Ария сквозь зубы, — я… Я должна все исправить.

Она произнесла это так… Искренне. У Катрины сердце вздрогнуло. Неужели ведьма не врет? Неужели… Она действительно раскаивается?

Леди Догейн мотнула головой. Ладно, Ария обвела вокруг пальца Артура. Он мужчина, причем не самый пристойный. Но ее-то как ведьма умудрилась склонить на свою сторону?

Нет. Нужно сохранять настороженность.

— Постой, — сэр Догейн схватил Арию за локоть, будто та прямо сейчас побежала бы расколдовывать принца, — а что будет с Натаниэлем? Когда ты расколдуешь Лансера?

— Проклятье… — ведьма задумалась на мгновение, а потом легко кивнула самой себе, словно бы соглашаясь с собственными мыслями, и сказала почти уверенно, — проклятье должно передаться ему. Не знаю, как именно оно выразится… Может, Натаниэль сам превратится в вепря, — чуть погодя она прибавила, — быть свиньей — самое оно для него.

— Отец и Размунд должны убедить короля, что нынешний принц подставной, а настоящий бегает по лесу и на всех бросается, — протараторил Артур, — если мы сейчас снимем проклятье — придется убеждать короля, что теперь все наоборот. И насколько я знаю наших венценосцев… Он не оценит все эти верчения и перемены.

— Что ты предлагаешь? — Катрина сложила руки и оглянула брата исподлобья. Она догадывалась, к чему тот клонит, и ей загодя это не нравилось.

— Придержим все эти превращения до прихода короля. А потом сделаем все… А лучше всего у него на глазах.

Ария чуть заметно дернула бровью и отвернулась, пытаясь скрыть, как задрожали уголки губ. Она сдерживала улыбку.

Конечно. Идея Артура ей на руку. Вернет сына прямо в объятия короля и получит шанс растопить его сердце.

— А как же Валента? Думаешь, она согласится держать здесь твою подружку, пока не приехал король? — Катрина решила разбавить горькой правдой ванильные планы брата.

Он развел руками, как торговец в лавке, делающий покупателю огромную скидку и тщательно скрывающий, что даже с этой скидкой цена товара завышена в два раза.

— С Валентой я договорюсь! Все устрою. Подключу немного своего очарования. Она не устоит.

— Точно. Не устоит. Не устоит перед искушением как следует тебе врезать, — проговорила Катрина раздраженно. Когда уже у брата кончится эта ложная самоуверенность? Когда уже он начнет вести себя, как взрослый?

Она вдруг почувствовала себя ужасно усталой. Вымотанной. Выжатой до последней капли. И только сейчас до нее окончательно дошло: рядом больше не было Хозяина.

Эта мысль вдарила по ней, будто молния. Даже когда их разлучила беда, даже когда он оказался у рыцарей, а она осталась в его мире… Даже тогда девушка чувствовала близость с ним. Ей все время чудилось, что он рядом, что следит за ней, оберегает.

И она знала: куда бы ни занесла его судьба — он ищет ее. А сейчас… Хозяин Зимы исчез. Растворился. Растаял, словно снег, под натиском нового сезона. И тот мужчина… То существо, которое теперь носило его имя, и чье Сердце висело у нее на груди, было чужим.

Хотелось верить, что за новым изумрудным взглядом скрывается ее возлюбленный. Может быть, все это действительно путаница? Болезнь?

Может быть.

А может, это конец.

Сердце сжалось, в груди заныло.

Катрина не хотела думать об этом, отгоняла эти мысли всеми силами, но… Сейчас силы подошли к концу.

Она почувствовала, как припухли глаза, как в них защипало. Еще немного и она расплачется!

Не хотелось показывать Артуру слезы, а Арии — слабость.

Леди Догейн тяжело вздохнула, мотнула головой и, выговорив брату: «Делай, что хочешь», — выскочила из шатра на улицу. В объятия теплого весеннего вечера.

Когда охваченная лучами заходящего солнца фигура Катрины исчезла за толстой тканью шатра, Ария оглянулась на сэра Догейна с неприятной требовательностью и спросила:

— Не собираешься пойти за ней? По-моему, поддержка ей не помешает.

Артур оторопел на мгновение, будто испуганный мальчишка, которого заставляют признаться в своих проказах, но тут же махнул рукой и проговорил:

— Утешитель из меня скверный. Я сделаю только хуже.

— Хотя бы скажи, что тот мальчуган… Паж… Что он в порядке. Она будет рада, — Ария удивилась сама себе. С чего ей вдруг захотелось опекать Катрину? Потому что она младше? Потому что напоминает Нанэт?

Какая глупость. Сестру не заменит ни одна другая девушка. И никакие безумные доводы не убедят рассудок, что можно сделать вид, будто Нанэт не предавала Арию, будто ее вовсе не существовало…

Нет. Она была. Она жила. И жива до сих пор. И воткнула нож в спину сестры при первой же возможности.

Ария почти что чувствовала лезвие в сердце. Оно было холодным, ледяным, но плоть, впрочем, ныла и зудела, будто бы обожженная раскаленным металлом.

— Ария, слушай… — вдруг раздался голос Артура. Непривычно тихий, заискивающий. Она напряглась. А когда рыцарь вдруг взял ее за локоть и приблизил к себе — всерьез занервничала. Что еще? — насчет того поцелуя… — он виновато потупил взор и поджал губы, — это было… Просто порывом. Это просто… Ничего не значит.

Ничего не значит… Ну конечно, чего она ожидала? Искренней любви? Нет. Она относилась к тому числу людей, которые умеют вызывать у других лишь одно сильное чувство — ненависть.

Пора бы с этим свыкнуться…

Но почему тогда сейчас она чувствовала себя так, будто Артур схватился за нож, оставленный Нанэт в ее сердце, и повернул его, еще глубже засаживая в тело и еще сильнее, почти смертельно, разрывая плоть?