Свидетели самоизоляции

Нашему любимому полицейскому было не больше тридцати, скорее всего, меньше, и в целом участок ему достался спокойный, населенный людьми адекватными и вменяемыми. Однако «Две Башни», в которых через одного жили профессиональные юристы и разбирающиеся в законах люди, грозили Старовойтову ранней сединой и язвой желудка. Поймите правильно: наши жильцы никогда полицейскому не хамили, потому что воспитание никуда не денешь, но в тонкостях уголовного и административного права ориентировались много лучше и без труда выворачивали в свою пользу любую ситуацию.

Закончив с проклятиями, Старовойтов что-то пробубнил себе под нос, повернулся к Розе Ефимовне и откашлялся:

– Что скажете?

Потому что все понимали, что последнее слово останется за Великой. Роза Ефимовна выдержала величественную паузу и спросила:

– Надолго?

К кому она обращалась, уточнять не требовалось.

– У меня ничего серьезного, Роза Ефимовна, – совсем другим тоном произнес Покемон, чему я мысленно зааплодировал: мои наставления не пропали, и «младший брат» хорошо усвоил, кому можно дерзить, а с кем следует вести себя осмотрительно. – Штробить не будем, так, пару дырок просверлим. Стены выравнивать не надо, плитку перекладывать не надо. Поменяем обои, поменяем кое-какую мебель и все отмоем.

– Два дня, – сказал Толочко, и я понял, что шеф «Жилищника» был призван Розой Ефимовной в качестве эксперта.

– Да, за два дня управимся, – подтвердил из квартиры невидимый бригадир. Выходить к полиции он пока не решался. – Я много людей привел.

– Разрешение на работу у всех есть?

– Да.

– Хорошо. – Полицейский вновь обратился к Великой. – Два дня – это сегодня и завтра?

Роза Ефимовна подняла брови.

– Да, сегодня и завтра, – определил Толочко.

– Да, – согласился невидимый бригадир. – Сегодня и завтра.

– Тогда нормально, – кивнул Старовойтов.

– Тогда пойдемте пить чай, – сказала Роза Ефимовна, и представители власти удалились.

Соседи разбрелись, строители закрыли дверь и вернулись к строительным делам, на площадке остались только мы с Катериной, и Гена уныло сообщил:

– Кальян разбили. То ли гастарбайтеры, то ли Акопяны. А без кальяна – не жизнь. – Он помолчал. – Можно я у вас сегодня переночую? А то у меня строители живут.

– Нельзя, – сказал я.

– Нельзя, – сказала Катерина.

– У нас собака.

– Я лучше собаки.

– Еще у нас самоизоляция.

– Вы что, болеете? – изумился Покемон.

– Типун тебе на язык.

– Значит, договорились, только я без кальяна приду, уж извините. Кальян разбили. В другой раз покурим.

– Другого раза не будет, – сказала Катерина твердо.

– С этим кальяном не будет, я другой куплю.

– Ты глухой?

– Он не глухой, – рассмеялся я, внимательно присмотревшись к Покемону. – Теперь я понимаю, почему Роза Ефимовна так быстро увела господина полицейского.

Катерина театрально закатила глаза.

– Между прочим, в Голландии это абсолютно законно, – сообщил Покемон. – И у меня есть еще грамм сто абсолютно законного в Голландии вещества.

– Заткнись, – велела Катерина.

– А Голландии вообще больше нет, – добавил я. – Поэтому.

Покемон икнул, улыбнулся, потом до него дошли мои слова и заставили широко распахнуть глаза:

– Куда делась Голландия?

– Стала Нидерландами.

Катя закатила глаза повторно.

– Тогда ладно, – махнул рукой Покемон. – Но кальян все равно жалко.

В общем, как вы наверняка поняли, эту и следующую ночь Покемон провел на нашем диване. И храпел так, что Баффи пару раз пыталась ему подвывать. В итоге я просто не выспался, Катерина проснулась недовольной, а в довершение всего на следующее утро мы были беспардонным образом разбужены в семь утра.

Старик сверчков и его значение для ТСЖ «Две башни»

– Граждане жильцы! Правление ТСЖ «Две Башни» напоминает, что самоизоляция – это проверка вашей гражданской ответственности и политической зрелости. Соблюдайте установленные городским правительством правила и ограничения! Подумайте о себе и своих близких.

Благодаря некоторым членам правления каждый этаж нашего славного ТСЖ был оснащен громкоговорителем гражданской обороны для чрезвычайных ситуаций. То есть на случай ядерной войны. О громкоговорителях все знали, но все забыли, и правление решило, что пандемия – прекрасный повод напомнить, на что были потрачены общественные деньги.

– Граждане жильцы! Правление ТСЖ «Две Башни» напоминает, что самоизоляция – это проверка вашей гражданской ответственности и политической зрелости. Соблюдайте установленные…

– Кто-нибудь, убейте этого дегенерата! – взвыл миролюбивый Покемон и попытался закопаться в наш гостевой диван. Баффи радостно поддержала новую игру и помогла Покемону свалиться на пол. – Юра, сделай что-нибудь!

Но единственное, что мог сделать Юра, – это отправиться чистить зубы, потому что понял, что больше не заснет.

– Граждане жильцы! Правление ТСЖ «Две Башни»…

– Кто его к нам поселил?! – вздохнул Покемон, пытаясь устроиться на полу. Баффи улеглась рядом. Катерина что-то сказала, но из спальни не вышла.

Не сомневаюсь, что в эти минуты два двадцатипятиэтажных дома думали об одном и том же – о Сверчкове.

Будучи человеком активным, Егор Федорович все время за что-то боролся: с разным успехом, но всегда страстно. В комсомольской молодости его интересовали мир во всем мире, преступления империализма, израильская военщина и прочие ужасы, о которых сейчас уже мало кто помнил. Затем в стране случилось то, что иностранцы называли perestroyka и много при этом смеялись. Страны не стало, зрелый Сверчков молниеносно разочаровался в проигравших коммунистических идеалах, полюбил читать журнал «Огонек» и узнавать из него, с чем следует бороться ныне. Стал демократом, однако в отличие от настоящих демократов того времени не сумел монетизировать прогрессивные политические взгляды в кусочек бывшей советской промышленности, должен был помереть от инфаркта на очередном митинге. Но, к счастью для Сверчкова и к несчастью для нас, его успешный сын принял посильное участие в судьбе папаши, извлек из бурной политической жизни и малюсенькой хрущевки в Капотне, обеспечил приемлемое содержание и переселил в «Две Башни».

А сам переехал в загородный коттедж и видел родителя не чаще двух раз в месяц.

Впрочем, Сверчков-старший не заскучал.

Поскольку башни строились одновременно и по замыслу создателей являли собой единый комплекс, ТСЖ нам тоже открыли общий. И сначала все шло хорошо. Жители въезжали, делали ремонт, ругались до посинения, выясняя, чьи рабочие нагадили в лифте цементом и кто долбил стену после обеда, «когда дети спят», но постепенно притерлись друг к другу. Потом, когда с ремонтом все устаканилось – но не забылось! – началась повседневная рутина. А в повседневной рутине без склок нельзя, это вы у кого угодно спросите.

В нашем случае все началось с мусора. В прямом смысле слова. В свое время строители обустроили на краю двора небольшой сарайчик, в котором прятались контейнеры, однако он оказался на общедоступной дороге, которой периодически пользовались жители дома 24, и этот ужасающий факт не укрылся от зоркого Сверчкова. Поначалу активист просил прекратить тратить наши деньги на соседский мусор, потом стал требовать и в конце концов устроил председателю ТСЖ безобразную сцену, обвинив его в пренебрежении должностными обязанностями. Председателем тогда числился Серега Широков, мужик хороший, но не всегда быстро соображающий. И вместо того чтобы в очередной раз пообещать разобраться, он не сдержался и с издевкой осведомился у Сверчкова, не хочет ли тот, чтобы председатель ТСЖ лично сторожил мусорные баки с заряженной солью берданкой? К сожалению, спросил он это при свидетелях и в результате заполучил смертельного врага. Покрасневший Сверчков молча покинул комнату правления и тем же вечером написал три жалобы: в управу, префектуру и мэрию. За ночь поднатужился, вспомнил другие подходящие адреса и накатал еще: в Департамент жилищно-коммунального хозяйства о нарушении правлением ТСЖ «Две Башни» прав собственников; в Департамент капитального ремонта о завышении правлением ТСЖ «Две Башни» суммы ежемесячных взносов на капитальный ремонт; в Департамент по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и пожарной безопасности о пренебрежении правлением ТСЖ «Две Башни» мерами гражданской обороны по предотвращению чрезвычайных ситуаций и неработающей пожарной сигнализации; в Департамент природопользования и охраны окружающей среды об уничтожении правлением ТСЖ «Две Башни» газона во дворе; в Департамент региональной безопасности и противодействия коррупции о попытке вымогательства взятки председателем ТСЖ «Две Башни»; в Департамент спорта о нежелании правления ТСЖ «Две Башни» устанавливать во дворе дома спортивную площадку; в Департамент средств массовой информации и рекламы о незаконном размещении правлением ТСЖ «Две Башни» рекламных вывесок на фасаде дома.