Страница 14 из 15
Когда я могу пригласить тебя на свидание?
Я рассмеялась, почувствовав, как внутри все перевернулось, и, улыбнувшись, прижала записку к груди. Потом хранила ее в своей сумке, сложенную вместе с другой, которую он вручил мне перед уроком музыки. В ней было написано:
Я не могу перестать думать о тебе.
Я обнаружила, только не сразу, что мои мысли были совсем не об Алфи и не о том, как сильно я скучала по нему; вместо этого в моей голове крепко засел Риз. Я перечитывала его записки и чувствовала, как все внутри теплеет. Слова никогда не теряли своей силы. Каждый раз мне казалось, что я читаю их впервые.
Он хочет пойти со мной на свидание.
Он не может перестать думать обо мне.
Этот парень. Этот великолепный, чувствительный, популярный, талантливый парень, который может заполучить любую… Он хочет тебя, Амели. Разве это не смешно? Разве это не самая сумасшедшая мысль? Разве это не то, что каждая девушка хочет, но никогда не получает? Это происходит с тобой, Амели. Должно быть, ты все-таки особенная. Потому что он сам особенный и думает, что вы похожи. Если ты согласишься встретиться с ним, то это вполне может стать началом чего-то невероятного. Ведь он действительно смотрит тебе прямо в душу.
Я продержалась всего пять дней.
Мы шли домой вместе в пятницу, ровно через неделю после шоу талантов, никуда не торопясь. Остановились, чтобы полюбоваться красивыми листьями, переливающимися первыми осенними красками, и, указывая на жирных белок, поделились друг с другом своими лучшими воспоминаниями о зиме.
– Возвращаться домой насквозь промокшим и стоять потом у камина, – начал Риз.
– Ветви деревьев, украшенные рождественскими огнями.
– Рождество! Боже мой, The Pogues[2]. Fairytale of New York – моя любимая песня! Я слушаю ее круглый год.
– Я тоже!
Риз взял меня за руку. Наконец он дотронулся до меня как следует – крепко держа мою ладонь, переплетая наши пальцы. Когда мы подошли к моему дому, он повернулся и взял меня за другую руку, так что мы замкнули круг.
– Ну?
– Ну…
– Одна маленькая птичка начирикала мне, что тебя пригласили играть в The Cube, – сказал он.
Мои нервы звенели, как колокольчик над входной дверью.
– Да! – бросилась ко мне миссис Кларк тем утром, едва дыша от восторга. – Нам еще никогда не удавалось заставить их принять хотя бы одного из наших студентов!
– А что это за куб такой? – все, что я смогла спросить, не понимая значения этого события. Судя по всему, это был самый большой местный мюзик-холл.
– Это невероятно! – восхитился Риз.
– Я буду на разогреве у The Contenders. И как у первого выступающего, у меня в зале будет от силы пять человек, которые понятия не имеют, кто я такая, и только терпят меня, чтобы остаться в первом ряду до конца выступлений.
Он улыбнулся.
– Мне нравится, как ты скромничаешь.
Я смущенно опустила глаза.
– Не скромничаю, а просто реально смотрю на вещи.
Когда снова подняла глаза, Риз разглядывал меня так пристально, что, клянусь богом, я почувствовала себя голой.
– Пожалуйста, сходи со мной на свидание, – мягко попросил он. – Мы оба знаем, что между нами что-то есть. Дай нам шанс.
И я обнаружила, что наклоняюсь вперед, а мой рот шепчет ответ без какого-либо когнитивного участия с моей стороны:
– Ладно. Я пойду с тобой на свидание.
Его глаза так сильно сощурились от улыбки, что почти исчезли.
– В эти выходные я встречаюсь с отцом, но как насчет понедельника? Это самое раннее, когда я могу.
– Значит, в понедельник.
– Ты какая-то дерганая, – заметила мама за полчаса до того, как Риз должен был зайти за мной. Она опустилась на кухонный стул и вздохнула, снимая туфли на высоких каблуках.
– Она такая с тех пор, как пришла из колледжа, – ответил за меня папа. – Но не говорит мне, почему. И правда, с чего бы ей нам что-то рассказывать? Мы же не создали ее, не кормили, не нянчили, не дали ей все в этой жизни. – Он готовил ужин и на мгновение оставил сковородку, чтобы нежно обнять меня за плечи.
Я подняла голову и улыбнулась ему.
– Просто встречаюсь с друзьями, пойдем перекусить вместе, – солгала я. – Ты же знаешь, я нервничаю, когда выхожу гулять с людьми.
– И все же мы никогда не сможем запереть тебя и твою гитару в этой квартире. Нам повезло.
Я закатила глаза и прикусила язык, чтобы не съязвить что-нибудь. Моя музыкальная практика внезапно стала проблемой после целой жизни, когда она никому не мешала. Там, в Шеффилде, у меня был маленький симпатичный сарайчик в глубине сада. Папа даже оклеил его коробками из-под яиц для звукоизоляции и сделал табличку, на которой было написано: «Тут творится волшебство». Я жила в этом сарае. Обычно тайком водила туда друзей поздно ночью. Мы с Алфи даже потеряли там девственность. Потом он пошутил, что это та самая магия, которую я создаю, прежде чем получил затрещину. Тогда он поймал мою руку, а потом мы завернулись в потрепанное одеяло и по очереди говорили «люблю тебя» до самого утра. Теперь мои родители были поражены тем, сколько времени я проводила с гитарой. Старалась бренчать так тихо, как только могла, и больше шепча, чем напевая, но все равно вынуждала папу стучать в хлипкую стену с просьбой «потише, милая».
Мама сняла вторую туфлю и застонала, потирая стопу.
– Ну что ж, надеюсь, ты хорошо проведешь время, – сказала она. – Ты выглядишь очень мило. Это новое платье?
Я кивнула и покраснела. Секонд-хенды вокруг были прекрасными. Как будто никто не покупал ничего подержанного. Я нашла платье от очень крутой фирмы, и оно было куда более смелым, чем обычно. Красное в мелкий белый горошек. Ни один из моих «бабушкиных» кардиганов не подходил к нему, поэтому я надела его с кожаной курткой и даже нанесла немного тинта на губы, того самого, который получила на Рождество в прошлом году и которым никогда не пользовалась.
– Ты накрасилась, – поразился папа, как будто я разрисовала все лицо маркером.
– Это просто бальзам для губ. – От смущения мое лицо стало такого же цвета, что и платье, и губы.
– О-о-о-о, в компании сегодня будет мальчик? – спросил он девичьим голосом, макая деревянную ложку в соус, чтобы попробовать его.
– Быть того не может, – ответила за меня мама. – Она все еще по уши влюблена в Алфи.
Я вскочила, чуть не опрокинув стул. Ее комментарий вызвал новое цунами вины. Неужели я изменяю своему парню? Как я могла ужасно скучать по нему и одновременно хотеть пойти на свидание с Ризом? Что это значит? Как бы я себя чувствовала, если бы знала, что Алфи собирается пойти на свидание с кем-то другим? Чертовски паршиво – вот как. Так какого черта я делаю это с ним? Но Алфи не писал мне уже целую неделю… так что, возможно, он уже и забыл про меня. И если он смог это сделать, то и я тоже. Но, о боже, я скучаю по нему! Так по нему скучаю… Я должна все отменить. Почему иду на это дурацкое свидание с кем-то, кого едва знаю? Хотя мне так хочется пойти…
Я заставила себя улыбнуться и подхватила стул, прежде чем он с грохотом опрокинулся.
– Да. Все еще сохну по Алфи.
Я пошла в свою комнату, чтобы еще раз проверить, как выгляжу. Да. Точно так же, как и пять минут назад.
Алфи Алфи Алфи.
Риз Риз Риз.
– Что же мне делать? – спросила я у зеркала. – Что мне, черт возьми, делать?
В этот момент в моей сумке зажужжал телефон, и я мгновенно приняла решение. Если это Алфи, то отменяю свидание. Это был бы знак от Вселенной, и ему следовало бы довериться. Если это Риз, я пойду с ним и посмотрю, куда это меня приведет, и не буду чувствовать вину.
Я полезла в сумку и достала телефон.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
2
Англо-ирландская фолк-панк-группа, образованная в 1982 году в Лондоне (прим. ред.).